Ее сиятельство была в приподнятом настроении. Как истинная великосветская дама, тетушка вовсе не была раздражена от долго стояния. Напротив, для графини Доло королевский выезд был одним из ярчайших светских событий. Она не только показала искусно подобранный наряд и драгоценности, но и с пристрастием осмотрела других дам. Послушала последние сплетни высшего общества, побеседовала о прошедших торжествах, мимоходом похвасталась подарком новорожденному, с преувеличенной обреченностью посетовала на занятость его сиятельства, чтобы подчеркнуть его прежнюю значимость и успех. В общем, дел у дорогой родственницы выдалось немало. А теперь надо было всё это обсудить.

— О-о, эта напыщенная индюшка, баронесса Эрро, невероятно вульгарная особа, — за десертом разглагольствовала ее сиятельство. — Вы бы видели это ее ужасное зеленое платье в красных цветах. Особенно шляпка. Боги, это же клумба, как есть клумба. А сколько высокомерия! Ее муж служит каким-то там клерком…

— Он — адъютант военного министра, дорогая, — с добродушной иронией напомнил ей супруг.

— Ах, дорогой, какое это имеет значение, — взмахнула серебряной вилочкой графиня, — когда его жена не может даже подобрать наряда на такое важное событие для нашего королевства?

— И все-таки клерк и адъютант весьма далеки друг от друга, — усмехнулся дядюшка.

— И оба напыщенны сверх всякой меры, — отмахнулась тетушка.

Я помнила барона Эрро и его супругу. Признаться, весьма примечательная пара. Он — молодой мужчина, высокий и сухопарый с волосами цвета соломы и длинным носом. Сейчас ему должно быть года тридцать четыре… да, именно так. Три года назад он только женился. Его избранницей стала дочь одного из секретарей государя в Королевской канцелярии. Невысокая ростом, невзрачной внешности, но с удивительными глазами василькового цвета.

Помнится, в беседе со мной на одном из приемов ее милость старалась держаться важно. Она пыталась рассуждать на темы, которых совершенно не понимала, но очень хотела показать себя. Она изрядно меня утомила, но я выдержала эти разглагольствования с благожелательной улыбкой, а после сбежала, едва появился король. Барон мало чем отличался от своей супруги. Оба были ужасно скучными, но гордецами. Так что, пожалуй, тетушка в своей оценке была права.

— А вы бы знали, дорогая, что они подарили наследнику! — воскликнула графиня, продолжая перемывать кости семейству Эрро.

Я рассеянно улыбалась и слушала в пол уха. У меня подобные разговоры не вызывали любопытства. Однако показать скуку было не только неприлично, но это стало бы неблагодарностью в отношении гостеприимной хозяйки. Потому я изображала интерес и ждала, когда мы сможем покинуть столовую. Дядюшка, как и любой мужчина, относился к щебету супруги снисходительно и время от времени продолжал вставлять реплики, чтобы создать видимость беседы.

— Ах, дитя мое, — неожиданно воззвала к моему вниманию графиня, — я стояла и вспоминала вас на таких выездах. Как же хорошо вы смотрелись в свите государя. Одеты изыскано, держались достойно, и всегда с милой улыбкой. Вот уж чего не отнять у Элиен, так это ее таланта к воспитанию. Матушка вырастила вас настоящей дамой из высшего общества.

— Вы совершенно правы, ваше сиятельство, — улыбнулась я. — Матушка всегда была строга и требовательна. Мы с Амбер накрепко запомнили ее науку.

— Ее сиятельство будет без ума от радости, когда увидит вас, — ответствовала графиня и привычно вздохнула: — Бедняжка Элиен, сколько же она пережила…

— Ну, полно, душа моя, полно, не станем расстраивать Шанни, — остановил супругу его сиятельство. — Скоро они свидятся, и душа Элиен будет успокоена.

— Я хочу ехать с вами, — сообщила тетушка. — В конце концов, я никогда не бывала в поместье их сиятельств в Тибаде, а между тем, вы сами хвалили мне дворец. Я хочу увидеть его и повидать наших младших родственников. Мы не встречались уже несколько лет. Вы слышите меня, Сейрос? Я непременно еду с вами!

— Душа моя, вы же не терпите долгих дорог и потому еще в пору моей службы отказывались сопровождать меня в Лакас, — ответил дядюшка. — А, тем не менее, это та же самая дорога. Вы станете страдать…

— Так и скажите, что я вам в тягость, — мгновенно надулась ее сиятельство и вздернула подбородок.

Граф всплесну руками:

— Ну, что за несуразности вы говорите, душа моя.

— Как скажете, ваше сиятельство, — ровно ответила тетушка. — Коли уж вы говорите, что я несуразна, стало быть, так оно и есть. Кто же еще скажет правду, как не супруг, которого я почитаю за мудрость.

Я промокнула рот, отложила салфетку и поднялась из-за стола:

— Благодарю, я насытилась и оставлю вас.

Его сиятельство последовал моему примеру. Он помог встать своей жене и подал ей руку. Графиня отказываться не стала, но на супруга не смотрела. Так мы и покинули столовую. Я направилась в свои комнаты, а дядюшку повел тетушку для примирительной беседы. Их размолвка меня не расстроила. Она была несерьезна и должна была так или иначе вскоре закончиться. Да и причину внезапного энтузиазма ее сиятельства я понимала. После нашего с ней разговора в день встречи графиня всеми силами старалась доказать, что она вовсе не настолько… женщина, как полагал ее супруг. В общем, тетушка неожиданно открыла в себе моего единомышленника. Ну, или попросту пыталась показать, что заслуживает доверия.

На устах моих играла улыбка. Все-таки вид оскорбленной добродетели на лице ее сиятельства был презабавным. С этой улыбкой я и вошла к себе. Закрыла дверь, обернулась и… схватилась за сердце. У меня был посетитель.

— Боги, магистр, вы едва не довели меня до сердечного приступа, — произнесла я и покачала головой. — Разве же можно так пугать?

— Простите, девочка моя, — улыбнулся Элькос. — Я получил послание от его сиятельства и поспешил прийти. А так как у меня есть право входить, не испросив дозволения принять, то я сразу прошел к вам. Я ведь верно понял, дело касается вас? — я кивнула, и маг, поставив на стол небольшой кожаный саквояж, деловито спросил: — Вас мучает недомогание? Тошнота? Быть может, что-то болит?

Взмахнув руками, я поспешила его заверить:

— Нет-нет, благодарю, недомогания у меня нет. Я чувствую себя превосходно. Однако кое-что случилось.

— Что же?

Коротко вздохнув, я ответила:

— Я сегодня смотрела на выезд. В какой-то момент так вышло, что я сбила заколку… Кажется, Нибо Ришем узнал меня, — закончила я и посмотрела на магистра.

Он поджал губы. Помолчав некоторое время, Элькос произнес, но вовсе не то, что я ожидала услышать:

— Поразительно. Время идет, вы взрослеете, но смотрите на меня всё тем же взглядом нашкодившей девочки, которой очень хочется скрыть проказу, и она ждет моей помощи.

Маг весело рассмеялся, а я нахмурилась.

— Что вы хотите этим сказать, магистр? — спросила я. — Разве вы не видите неприятностей, которые может повлечь за собой мой неосторожный поступок?

— Вижу, разумеется, — отмахнулся маг. — Но этот ваш взгляд… — он снова хмыкнул и стал серьезным. — Однако это и вправду может доставить нам сложностей. Кто-то еще видел вас?

— Всё длилось не долее мгновения, — ответила я. — Никто не озирался и не произносил моего имени, даже его светлость проехал дальше, не став оглядываться.

— Тогда отчего же вы решили, что он узнал вас?

— Он как раз смотрел на меня, когда я задела заколку, и глаза его округлились, — пояснила я. — Впрочем, я тут же спряталась в толпе от его взора. Да и выбрала я улицу, где собиралось простое сословие. Возможно, он посчитал, что попросту обознался. Однако уверенности в этом у меня нет. И дядюшка решил позвать вас, чтобы поговорить о смене заколки на маску. Признаться, и не знаю, по делу ли я всполошилась, или всё это пустое.

Элькос задумался. После покачал головой и ответил:

— Придется немного потратиться на маску. Все-таки она надежней, так просто не собьешь. Завтра я вам ее принесу, но в доме лучше носите заколку, чтобы не растрачивать ресурс понапрасну. Да и прислуга привыкла к тому облику, какой уже увидела под чарами.