– Да, государь, – склонил голову Элькос.

Он открыл портал прямо из дайвара к воротам, где их ожидали ягиры. Но прежде, чем уйти, магистр щелкнул пальцами, больше рисуясь, чем того требовало воздействие, и приближенные отмерли. И уже когда пространство почти свернулось, закрывая переход, услышал, как крошится лед, не позволивший ягирам ворваться на зов каана.

После айдыгерцы отправились в дом халима через новый портал. Туда дайн и его люди наведались прежде, чем побывали на каанском подворье. Родные Фендара уже ждали их возвращения, готовые к переходу. И когда Элькос снова открыл врата сквозь пространство, чтобы вернуться в Айдыгер, они услышали топот множества ног. Кашур отправил своих ягиров к дому халима. Но всё, что застали воины, – это пустоту, потому что хозяева и гости уже вышли на наше подворье, где их встречала я.

– Вот так, дорогая, большего дурака и индюка я в Белом мире еще не видел, – подвел итог хамче. – Теперь вы понимаете, отчего дайн был в ярости. Меня, признаться, самого подмывало сделать что-нибудь этакое. Уж больно разозлил меня этот невежда, этот великий каан.

– В спеси он точно велик, – усмехнувшись, я покачала головой. – Однако это не преуменьшает опасности для курменайцев, и это несказанно тревожит. Но тут Танияр прав, мы ничего не можем сделать. Его власти в этом тагане нет, а культ каана, похоже, раздут до невозможности, раз Кашур позволяет себе пренебрегать даже шаманами – глашатаями Создателя. Как же всё это нехорошо…

– Совершенно с вами согласен, душа моя, – вздохнув, покивал Элькос. – Совершенно.

С мужем я о его визите в Курменай не разговаривала и своего знания произошедшего не показывала. Не потому, что это могло вызвать его недовольство. Напротив, Танияр не мог не понимать, что я расспрошу свидетеля и всё узнаю. А раз Элькос был со мной откровенен, стало быть, дайн возражений не имел. Но раз уж он сам не стал вдаваться в подробности, а ограничился фразой о еще одном дураке, то не считал, что нам стоит это обсуждать.

И, в общем-то, был прав. Обсуждать там и вправду было нечего. Можно было сокрушаться, всячески обзывать Кашура, негодовать и заниматься прочим словоблудием, но это осталось бы всё тем же разговором с ветром. Мы тут и вправду никак не могли повлиять на события. Оставалось лишь надеяться на людскую молву, которая разнесет вести, и курменайцы сами примут решение покинуть свой таган на время или же подготовиться к встрече с отступниками.

К тому же каан Курменая был не единственным, кто не желал слушать дайна Айдыгера, но оставался единственным, кто не дал даже высказаться и был столь высокомерен. Однако из рассказа Элькоса я почерпнула не только знания о норове Кашура, но и кое-что, что заставило заново обдумать и собственную версию, и историю, рассказанную мне когда-то Фендаром.

Я говорю о том, что все нынешние таганы были Курменаем. На самом ли деле это так? Распадалось ли это территориальное объединение на части, или же этот таган был всего лишь главенствующим, а после утратил власть над остальными таганами? Почему Кашур почитает себя великим, если единственное, что выделяет его среди собратьев, – это уровень развития главного харата?

К примеру, поселения, которые относятся к Курменаю, ничем не отличаются от множества других поселений. Те же деревянные дома, те же стада мгизов, тот же уклад и традиции. И единственное, что имеет отличия, – это орнамент, но это не достижение курменайцев, потому что в каждом тагане свои элементы и цвета. И только сам харат выбивается настолько, что кажется чуждым. Однако он не чуждый и не другой – он всего лишь тень былого мира. И именно этот смысл вложен в название тагана, точнее, одного-единственного харата.

И если я наконец иду верной дорогой, то выходит следующее. После того как восстание было подавлено и Белый Дух привязал брата к горам, а в этом я совершенно уверена, ибо его последователи сильны лишь там, оставшиеся в ловушке люди расселились по свободным землям. И если нарисовать круг, то выйдет, что верхний его сектор будет занят илгизитами, а нижнее пространство поделили между собой тагайни и племена. То в центре этого круга будет стоять Курменай.

Почему именно он? Да потому, что там есть озеро, то есть святилище. Там не савалар, а именно святилище, и оно было открыто каждому, кто желал обратиться к Создателю. То есть можно сказать, что Курменай стал административным центром новообразованного пространства. Здесь остались каменные постройки, некоторые прежние достижения, но они со временем начали угасать, как и всё остальное, что было закрыто в осколке прежнего Белого мира. И это породило высокомерие правителей, вылившееся в титул «великий каан».

И, заметьте, не дайн, не кто-то еще, а каан! То есть равный среди равных. Харат – это только одно поселение, столица, но в остальном такой же таган, как и все прочие. И из этого можно заключить, что люди сразу же разбили территорию на… округа? Да, именно так. И в каждом округе имелся свой глава. Он отвечал за управление и соблюдение порядка. Но всё равно поначалу должна была остаться общность.

А потом, как сказал Фендар, была ссора. Я могу смело предположить, что ее причиной стал каан Курменая, который к тому времени уже назначил сам себя главным над всей землей и назвался великим. Это не могло не породить противоречий. И вот с этого момента люди начали обосабливаться. Территориально образование «таган» получило иной смысл, и каан превратился из главы в правителя. Полагаю, что и святилище тогда перестало быть таковым. Лед растаял, появилось священное озеро, к которому нельзя прикасаться под страхом смерти. И началась деградация.

Была утеряна письменность, какие-то важные навыки, но кое-что осталось. Выборы. Похоже, изначально таганы имели демократическое управление, что, в общем-то, еще откликается эхом в равноправном общении с теми, кто ныне стал зачатком будущей аристократии. Но о выборах.

Сохранились они у ягиров. Воинам дано право самим решать, кто будет ими командовать. Однако полагаю, что нечто подобное могло касаться и каанов. Если я права в своих выводах насчет изначального назначения таганов, то их глава должен был выбираться людьми, если не ставился кем-то выше… Хм… Если считать Курменай административным центром, то тогда главы таганов и вправду могли получать назначение оттуда… или все-таки выборы?

А если так? Выборы могли иметь место. Иначе откуда взялась эта традиция у ягиров? Если бы существовало только назначение, то и воины жили бы по этому закону. Это не явление одного-двух таганов, это повсеместный закон. Значит, корни идут от начала, то есть становления таганов. И тогда другая традиция – обращаться к старейшинам, если имеются сомнения в личности нового каана, становится подсказкой.

Должно быть, если два кандидата набирали поровну голосов, то привлекалась третья сторона, а именно курменайский каан. А так как Кашур уверен в том, что он является проводником воли Создателя, то возможно правитель Курменая шел к святилищу, и Белый Дух указывал на своего избранника. Ну, или же каан попросту пользовался властью, данной Белым Духом, и выбирал того, кто станет новым главой того тагана, откуда пришли за помощью. Да, скорее всего, так. Потому что это в полной мере открывает ныне существующую процедуру при сомнениях: призвать шамана, чтобы обратиться к Отцу, или же спросить старейшин. То есть тагайни частично сохранили первые законы, но преобразовали их согласно сегодняшнему существованию.

Все-таки сколько примечательного можно вынести из нескольких фраз, и сколько всего они открывают. Нужно только уметь анализировать, и появляются ответы на вопросы. Лишь бы они были верными, а не моими выдумками. Хотя теперь мне казалось, что я делаю правильные выводы, потому что всё прочее начинало укладываться в стройную картину, ибо о многом, чем жили нынешние тагайни, Шамхар не писал. И значит, эти традиции появились позже.

Оставалось лишь непонятно, почему племена оказались вне таганов, хотя… Они могли и жить в таганах, но когда начались конфликты между Курменаем и таганами, тогда же мог произойти и исход народов, которые не были светловолосыми. Началось с шайсов. Возможно, их винили за поклонение когда-то Илгизу. Быть может, это даже произошло из-за того, что растаяло святилище.