– Я хочу видеть, – отчеканила я, но он прервал:

– Тебе помешают. Если Эгчен отправит ягиров на поиски, они приедут и…

– Проклятие, – снова выругалась я.

Это было верно. Если сюда примчится взволнованный Эгчен, он не станет разбираться в причине моего отсутствия. Прежде замучает увещеваниями… Да, надо было возвращаться, и побыстрее. А дома мне уже никто не сможет помешать.

– Едем, – произнесла я, порывисто поднявшись на ноги. А затем, бросив взгляд на Юглуса, добавила: – Я буду смотреть, а если продолжишь отвлекать, то выставлю тебя за ворота, и будешь охранять меня там. Я была услышана?

– Была, каанша, – кивнул ягир. – Но если сыщется дело, в этом я буду не виноват.

– На сегодня иных дел нет, – ответила я и, забравшись в седло, рявкнула: – Вперед!

Ветер сорвался с места, а следом и остальные саулы. Лишь у ворот, которых мы достигли спустя всего несколько минут, я с беспокойством обернулась, вдруг поняв, что совершенно не озаботилась о моих подопечных. Детеныши бежали позади. Они сильно отстали и все-таки оказались быстрее, чем мне думалось. Кажется, в будущем, когда они достигнут порога взросления, их бег будет ненамного медленнее саульего. Большие, сильные, стремительные и смертоносные… Хорошо, что мы их стая.

– Мейтт! – крикнула я и направила Ветра в ворота Иртэгена.

Рырхи нагнали нас еще до того, как мы поравнялись с новым подворьем. Дальше я уже не поехала. Моего саула надо было довести до ашруза, потом вернуться, а тратить на это время совсем не хотелось. Потому я въехала на подворье и спешилась уже здесь. Ветер принюхался к новому для него месту, но я оставила сейчас исследовательский интерес моего скакуна без внимания. Даже не сразу заметила Эчиль, выглянувшую из двери дома.

– Ашити, – позвала она, – Ашити!

Я намеревалась скрыться среди зелени за домом и там вернуться к своим наблюдениям, потому тихо зарычала и обернулась, едва сумев спрятать раздражение под маской благожелательности. Однако уже спустя миг испытала тревогу – наша свояченица показалась мне взволнованной.

– Что случилось, Эчиль? – спросила я, направившись к ней.

– Твои рырхи… – Она бросила взгляд на детенышей. Я тоже посмотрела на них, но не заметила ничего необычного. Бойл чесал задней лапой за ухом, Торн растянулась на спине, и, кажется, ее уже вообще ничего не интересовало. Мейтт стоял рядом со мной и смотрел на первую жену Архама, приоткрыв пасть – ничего пугающего, просто любопытная мордочка. – Они уже успокоились?

– Что значит «успокоились»? – переспросила я. – Они злились?

– Еще как! – воскликнула бывшая каанша и, прикрыв рот ладонью, снова посмотрела на рырхов. – Еще как, – повторила она уже тише. – Как поняли, что тебя уже нет рядом, сначала побежали к воротам, но им никто не открыл. Мы пытались их дозваться, Тейа сбегала в дом за едой, но они зарычали на нас. А потом услышали твой голос с улицы и разъярились. Ягир защищал нас с девочками, пока мы бежали к дому, они напали на него…

– Боги, – охнула я. – Он жив?!

– Жив, – кивнула Эчиль. – Они вокруг него бегали, ягир не успевал увидеть, кто нападает… Ашити, это было так страшно, мы кричали, – голос ее сорвался, но свояченица взяла себя в руки и продолжила: – Мы кричали, ягир бранился, когда они его лапами били, и тогда второй ягир открыл ворота, чтобы посмотреть. Рырхи будто этого и ждали, они тут же бросились на улицу. Сбили с ног второго ягира и убежали.

– Больше никто не пострадал? – с тревогой спросила я.

– Нет, – Эчиль мотнула головой. – Они сначала метались по Иртэгену, а потом побежали к воротам. Это было глупо думать, что рырхи не заметят, как ты ушла, и будут сидеть с нами. Я больше никогда не останусь с ними без тебя. Никогда! – закончила она, вновь мотнув головой.

– Они и на нас готовы были кинуться, когда решили, что Ашити грозит опасность, – произнес за моим плечом Юглус. – Верные стражи. Хорошо, что мы их стая, – добавил он, сказав вслух то, о чем я сама только недавно думала, – иначе задрали бы сразу, а не запугивали.

Я посмотрела на Мейтта, он ответил преданным честным взглядом. Рырх за собой вины не чувствовал.

– Нельзя обижать своих, нельзя, – сердито сказала я, зверь только встряхнулся и направился к сестре и брату.

– Раненый здесь? – спросила я Эчиль.

– Увели к Орсун, – ответила та.

– Позже навещу его, – сказала я уже сама себе и направилась за дом. Далее оттягивать я была не в силах.

– Куда ты, Ашити? – бывшая каанша поспешила за мной.

Следом за матерью выглянули девочки. Они настороженно смотрели на рырхов, теперь и маленькие подружки детенышей опасались их. Я осуждать их за это не собиралась, да и не посмела бы. Свою вину за случившееся я тоже чувствовала – не стоило оставлять их, всё еще рано. Они привязаны ко мне, им всё еще нужна мать, и значит, стоит набраться терпения. Придет время, когда можно будет промчаться в полный опор, но не сейчас.

Впрочем, мои малыши не считали, что нагнали на людей страх. Заметив своих подружек, они вновь зазывали их играть.

– Они больше не станут буянить, – улыбнулась я племянницам. – Я рядом, и они успокоились.

– Мы пойдем домой, – ответила Эчиль. – На сегодня игр довольно.

– Хорошо, – кивнула я. – Увидимся позже.

И больше я не медлила. Не дожидаясь, пока мои гостьи уйдут, я поспешила к своей цели, рырхи, конечно же, последовали за мной. Юглус задержался, но это меня волновало мало. Только восклицание Эчиль «Пришли?!» подсказало мне, что мой телохранитель рассказывал бывшей каанше последние новости.

А потом я уже ничего не слышала, потому что вновь пробудила «Дыхание Белого Духа». Мне было необходимо знать, что происходит там, где сейчас находился мой супруг, и я увидела…

– Каан, они приближаются.

Танияр посмотрел с высоты саула на язгуйчи, склонившего в почтении голову.

– Что-то медленно едут, – заметил каан. В глазах его на миг зажглась ирония, но быстро угасла. – Мы готовы к встрече.

Он не покинул леса, но теперь стоял на берегу Куншале, прервавшей дорогу в этом месте. Въезд на мост перекрывала баррикада, сложенная их камней и бревен. Венчали ее склоненные навстречу врагу длинные узкие колья, заостренные на конце. Быстро разобрать эту преграду было невозможно, объехать тем более. Войско союзников было обречено вновь остановиться.

– Приготовьтесь, – велел Танияр, едва послышался топот приближающихся саулов. Ягиры и язгуйчи склонили головы.

А потом показались они. Впереди теперь ехали воины, защищенные доспехами и шлемами, – ягиры Налыка. Их было человек тридцать. Каанов пока видно не было, похоже, они и вправду оценили угрозу, исходившую от молодого противника. И была она в том, что Танияр ломал сейчас весь привычный ход войны. Враги не знали, чего ожидать, и потому не рвались вперед, чтобы повести за собой объединенное войско.

Никогда ранее кааны так пристально не следили друг за другом. Не было шпионов, засевших под самым носом, которые могли бы донести о замыслах и предупредить о начале вторжения и тем дать возможность подготовиться. Всё происходило с наскока. Вторглись, промчались, захватили по дороге поселения, сея смерть и горе. А потом сражение там, куда хозяева успели к встрече. И исход, который показывал победителя.

Впрочем, чаще и сам предлог для вторжения был ссорой, обидой, желанием что-то заполучить. Победа позволяла ощутить удовлетворение, поражение – смириться или затаить злобу. По негласному закону Белый Дух решал исход, потому его выбор был неоспорим. Выиграл – ты прав, проиграл – не прав, так угодно Создателю. На чужие земли особо не претендовали. Какой смысл? Придет шаман и объявит, что челык должен достаться другому. А он придет, потому что обиженные призовут. И ответит на заданный вопрос.

Однако ныне всё было иначе. Обстановка диктовала новые правила. Само течение жизни изменило ход, и изменило уже давно. В тот момент, когда себялюбивая и ревнивая женщина отравила соперницу, тем положив начало переменам. А может, это случилось еще раньше, когда маленькая девочка по имени Эйшен была спасена охотником кийрамом от смерти и запомнила его доброту. А затем Эйшен повзрослела и передала свои знания сыну, а вместе с ними и еще один подарок кийрама – «Дыхание Белого Духа». Впрочем, и та встреча с охотником могла быть предопределена. И цепь событий протянулась стройными звеньями к этому моменту, когда вражеское войско, небывалое поныне, приближалось к мосту, еще разделявшему «до» и «после». Еще оставалось время сделать выбор: смириться и уйти или принять новые дары от каана, который был избран самим Белым Духом.