С Саттором они дружили уже долгие годы, и неприятных столкновений и ссор друг с другом не имели, потому для Георга злой Якоб был редким явлением. За всё время их общения он мог вспомнить всего несколько раз, когда стал случайным свидетелем ярости друга. А сейчас Стивенс был зол, по-хорошему так зол, по-боевому. Он очень не любил, когда угрожали ему или его близким людям. Саттор входил в близкий круг, Янсон об этом не знал, но… это были уже его проблемы.

Когда появился судья, коммандер был спокоен и расслаблен. Утреннее волнение ушло еще в начале суда, гадливый осадок от появления Елены уже давно растворился, и Георг выкинул из головы бывшую любовницу, как лишний мусор. Поддавшись уверенности Якоба, он и сам уверился, что этот день вполне себе может закончиться благополучно. Он даже подумал о том, стоит ли устроить ужин дома, или заказать столик в ресторане, потому первые слова судьи пропустил мимо ушей. Впрочем, кроме обычных формул тот еще ничего сказать не успел, и сознание успело включиться вовремя:

– Рассмотрев предоставленные сторонами доказательства и приняв к сведению показания свидетелей, суд, утвержденный Его Императорским Величеством, не нашел соответствующего обвинению состава преступления. Полковник Космического Флота Георг Саттор действовал согласно инструкциям, соглашениям и требованиям, – далее шло перечисление номеров статей и документов, подтверждающих правильность действий коммандера. – Действия команды линкора «Свирепый» признаны верными. Руководствуясь записью с борта катера, предоставленной стороной подзащитного, чья подлинность подтверждена судебной экспертизой и не подвергается сомнению, суд снимает с полковника Саттора обвинение в уничтожение мирного населения на планете Танор. – Якоб рядом тихо выдохнул. – Обвинение в нарушении «Закона о невмешательстве в жизнь планет с низким уровнем развития» признано подтвержденным. Учитывая добровольное признание вины полковником Саттором, а также учитывая причину, побудившую полковника Саттора нарушить данный закон, суд налагает на обвиняемого штраф, – Якоб и Саттор одновременно затаили дыхание. – А также отстранение полковника Саттора от занимаемой должности без понижения в звании сроком на три месяца для реабилитации постстрессового состояния. Вы поняли приговор, господин полковник? – проницательный взгляд умных глаз судьи остановились на Сатторе.

– Приговор понятен, господин судья, – ответил тот, наконец, понимая, что судья подарил ему три месяца рядом с сыном. Георг прикрыл веки, благодаря, и полковник Военной Юстиции произнес:

– Удачи на следующем процессе, господин полковник.

– Благода… – начал коммандер, но был прерван яростным:

– Вы издеваетесь?!

– Господин генерал, я еще не закончил, – ровно ответил судья. – Также суд принял во внимание личное неприязненное отношение к младшему по званию и его стойкое преследованием непосредственным командиром, от которого страдала непричастная к вражде команда линкора «Свирепый». Учитывая вышеперечисленное, суд принял решение и отправил ходатайство о рассмотрение о соответствие занимаемой должности генералом Космического Флота Янсоном Войцехом в отдел расследований Военной Юстиции, в Штаб Космического Флота и в Спецслужбу Безопасности империи Гея.

– Что? – просипел Янсон. – Что ты сказал…

– Не усугубляйте своего положения, господин генерал, – по-прежнему ровно ответил судья. – Оскорбления и угрозы суду также преследуются законом. – Он кашлянул, прочищая горло, и закончил: – Кроме того генералу Янсону суд дает рекомендацию пройти процедуру обследования о психолога и курс реабилитации. Вам понятно решение суда, господин генерал?

– Нет! Мне не понятно, какого черта…

– Подать апелляцию и свои возражения, как и недовольство работой суда, вы можете в установленной форме и в установленное ведомство. Суд работу закончил. Слава императору!

– Слава! – дружно отозвались прокурор и Саттор.

– Слава! – в разнобой подхватили адвокат и представители Службы опеки.

– Слава, – проскрипел Янсон и первым выбежал из зала суда.

Остальные участники процесса и единственные зрители – трое наблюдающих из Службы опеки, дождались, когда уйдет судья, и лишь потом направились к выходу.

Следующее заседание проходило в другом зале и начиналось через час. Саттор и Стивенс с наблюдателями не перемолвились ни словом. Сейчас, когда до второго сражения оставалось совсем немного времени, Якобу рисковать не хотелось. Всего пара слов, которым могут дать оценку, как попытки надавить или повлиять на Службу опеки, и последствия окажутся роковыми. Поэтому адвокат лишь скользнул взглядом по лицам трех человек, пытаясь понять, что творится в их головах, и отвернулся. Что до Саттора, то не в его характере было заигрывать или бросаться к кому-то с вопросом: «Ну, что вы скажите?».

Мужчины в молчании покинули зал суда, вышли на улицу, и только тут Георг сжал ладонь Якоба и рывком притянул к себе:

– Спасибо, – коротко сказал он, отпуская друга из коротких объятий.

– Ну, что там? – Ли, не присутствовавший на оглашении приговора, вынырнул за спинами полковника и адвоката.

Стивенс обернулся к нему, и лицо его озарила широкая мальчишеская улыбка.

– Всё отлично. По обвинению в уничтожении мирного поселения на Таноре полностью оправдан.

– А невмешательство? – настороженно спросил Андреас.

– Штраф и три месяца постстрессовой реабилитации без понижения в звании, – улыбка Якоба стала еще шире. – А вот Янсону влупили по самые гланды. Ходатайство о рассмотрении соответствия отправлено и в судебную службу, и в Штаб КФ, и в СБГ, а это означает что?

– Что? – эхом отозвался первый помощник со «Свирепого».

– А то, мой темный друг, – Стивенс постучал по лбу майора пальцем. – Конец генералишке. Полковник Штельман, наш судья, отправил ходатайства в три ведомства. Во-первых, само дело. Мы подали копии рапорта Георга в Штаб, который он составил, как только вернулся на Гею. Там всё четко изложено, чем руководствовался, когда выполнял свои непосредственные обязанности, так что Янсон, обращаясь к трибуналу, напрямую сводил личные счеты, то есть созвал заседание по заведомо ложному обвинению, что и подтвердили остальные доказательства и свидетельские показания. Это касалось наиболее тяжкой части обвинения в уничтожении мирного населения. Штельман попытку расправиться с неугодным полковником руками закона без внимания не оставил. Так что тут и прокурора заденет, слишком поверхностно изучено дело. Жаль мальчика, но лишние шишки не помешают, добавят опыта. Во-вторых, Янсон пользовался служебным положением, опять же сводя личные счеты, о чем свидетельствует последний затянувшийся рейд «Свирепого». С этим будет разбираться Штаб КФ, а чтобы там не вздумали прикрыть зад генералу, или же навесить на него одного всех собак, полковник обратился и в Службу Безопасности. Линкор и его команду бросают из одного пекла в другое, потом бросают в космосе до нового приказа, не позволяют вернуться домой, дают надежду и тут же отменяют, что не может не сказать на психологическом состоянии экипажа и его командира. А это уже ведет к неадекватному поведению и непредсказуемым последствиям, которые могут обратиться против репутации империи и доверия к ней других планет Альянса. Это не мелкое нарушение, и в Штабе не могло остаться не замеченным, значит, имело место попустительство. А это уже напрямую дело СБГ. Так что не только генералу конец, но и всю верхушку перетряхнут. А я вам предлагаю, парни, подать жалобу от имени всего экипажа. Вашим представителем буду я, соберу свидетельства остальных недовольных, и похороним Янсона и его покровителей. Пора почистить Космический Флот от карьеристов и мерзавцев! – патетично провозгласил Стивенс. Якоб замер на пару секунд торжественным изваянием, но встряхнулся и стукнул тыльной стороной ладони Георга по груди: – Кстати, я хочу услышать эту невероятно занимательную историю про вызовы генералу с закрытого канала и дырявый зад.

– Понятия не имею, о чем ты, – хмыкнул Саттор и устремился в сторону небольшого скверика.