Сатторы пересекли астродром, подошли к КПП, и навстречу им вышел дежурный офицер. Он вытянулся перед полковником, но взгляд остановился на мальчике.

– Господин полковник, ребенок…

– Расслабьтесь, лейтенант, – отмахнулся Саттор, – это мой сын.

– Вы не можете…

– Могу, – усмехнулся полковник, доставая пластик красного цвета.

– Добро пожаловать на Гею, коммандер, – офицер посторонился, удовлетворенный видом спецпропуска с расширенными полномочиями. Чаще такие выдавали дипломатам и высшему командному составу. Откуда он у полковника Саттора, дежурный офицер спрашивать не стал и в подлинности пропуска не усомнился. Полковник Саттор законов и правил не нарушал, об этом знали все.

Коммандер убрал в нагрудный карман полезный кусок пластика. Его Георгу дал Алекс Романов, предвидя первые сложности на родной планете. Как старший в межгалактической миротворческой миссии он получил «вездеход» еще перед отлетом. Имя сменили программисты после получения кода из департамента Службы Безопасности. Друг Алекса помог и в этот раз. Возможности самого Саттора были намного скромней, особенно после того, как прямолинейный полковник съездил генералу по физиономии.

Это было на неофициальном приеме, устроенном в честь дня рождения супруги генерала Янсона. Саттор не хотел идти, но ему велели в приказном порядке, так что пришел коммандер уже в дурном расположении духа. Они тогда только вернулись из очередного рейда. Рейд был продолжительным, их бросили в сопровождение исследовательской экспедиции, отправившейся на изучение вымершей планеты в галактике за пределами Альянса.

Не сказать, что задание было сложным. Им пришлось пролететь всю галактику, на краю которой располагалась нужная планетарная система. И по всему курсу следования, корабли периодически атаковали. Атаки не приносили больших потерь, но были неприятны, как комариные укусы. Люди находились в постоянном напряжении, ожидая очередного нападения. Задача усложнялась тем, что наносить сильный урон противнику запрещалось, чтобы не вызвать военные действия в отношении Альянса. Но экспедиция и ее сопровождение сумели пройти, не затеяв ни с кем серьезного конфликта.

Достигнув цели перелета, линкор оставил ученых на безлюдной планете и, согласно, предписанию, отправились в обратный путь. Военный корабль, вооруженный не мыльными пузырями, вызвал более ярый всплеск агрессии, чем до того, когда рядом летела научная станция. И все-таки «Свирепый», получив несколько повреждений, и потеряв один истребитель из звена К-2, вернулся на Гею, не раздув военного конфликта.

Саттор собирался предаться отдыху после напряженного рейда, но Янсон решил, что желает видеть в своем доме цвет военной элиты империи. Сияя улыбкой, генерал пригласил полковника, едва сошедшего с корабля на родную землю, на празднование дня рождения своей супруги. Саттор вежливо отказался, сославшись на усталость. Генерал насупился и приказал явиться к нему в дом в назначенное время.

Полковник пришел. Скупо поздравил хозяйку вечера, взял стакан с коньяком и удалился в тихий уголок, где собирался отсидеться до окончания вечера. Его не трогали, понимали, что нервное напряжение еще не до конца отпустило коммандера, и ему просто нужна тишина. Янсон, казалось, был удовлетворен тем, что навязал свою волю строптивому полковнику.

Вечер шел, гости и хозяева выпивали. Генерал, находясь в приподнятом настроении, пил много, смеялся тоже много и в словах себя не ограничивал. Поддавшись льстивым речам гостей и их похвальбе, Янсон не удержался:

– А вот полковнику Саттору наш вечер не нравится, – громогласно заявил хозяин дома. – Он еще не поднял ни одного тоста за мою жену.

Георг взял со столика полупустой стакан и отсалютовал им, произнеся:

– Счастья, госпожа Янсон.

– Как красноречиво, – ядовито откликнулся генерал. – Это всё, что ты можешь сказать, Саттор? Тебя пригласили в дом старшего по званию, оказали честь, а ты сидишь, надувшись, как сыч. Хотя что еще ожидать от тупого грубого солдафона?

– Тони, – поспешила вмешаться его супруга, – ты несправедлив. Господин полковник сказал замечательный тост, хоть и краткий. Я с удовольствием выпью за счастье…

– Да уж счастья ему самому не помешает. Как из рейда возвращается, так очередную машину проср… Ему-то плевать на деньги Министерства обороны. Идиоты криворукие, что командир, что его экипаж.

В мгновенно воцарившейся тишине Саттор неспешно поднялся на ноги, дошел до генерала, схватил его за грудки и негромко, но пугающе спросил:

– Машины жалеешь, гнида? Стоят дорого?

Удар полковника отправил Янсона в нокаут. Отчего-то никто не решился задержать коммандера с линкора «Свирепый». Только жена генерала вскрикнула и бросилась к мужу.

– Всего хорошего, госпожа Янсон, – склонил голову Георг.

После этого покинул дом генерала, а наутро за ним пришли два офицера из Службы Безопасности, из отдела военных преступлений. Саттору предъявили обвинение в покушении на командующего Янсона.

– Да лучше бы удавил козла, – усмехнулся коммандер.

Трибунал состоялся уже через неделю. Он был коротким и закончился заключением под стражу сроком на неделю за рукоприкладство и несоблюдение субординации. Но так как Саттор и без того находился под стражей всю эту неделю, его сразу отпустили, понизив в звании. Но вновь повысили уже через погода после того, как «Свирепый» отличился в очередном рейде. Янсон рвал и метал и теперь мстил Саттору мелкими каверзами. Саттор развлекался звонками и издевался над генералом, склоняя его на все лады. Доказать, что этим занимается знаменитый полковник до сих пор не удалось, а отследить его звонки было невозможно.

Произошло это три года назад, но Саттор не сомневался, что Янсон не упустит возможности зацепиться за нарушение коммандером «Закона о невмешательстве», и сейчас, когда они с Риком направлялись в сторону стоянки, где стоял флайдер полковника, Георг рассеянно ответил на приветственные возгласы членов своего экипажа, еще не успевших разъехаться по домам. Коммандер раздумывал, к кому лучше обратиться за поддержкой в первую очередь.

– До свидания, коммандер, – весело воскликнула капрал Златкова, висевшая на шее своего жениха.

– До свидания, Полина, – улыбнулся ей Георг.

Полковник скользнул взглядом по счастливой паре. Когда-то он немного завидовал тем, кого встречали. Саттор всегда возвращался домой в одиночестве. Из родни у него никого не осталось, а жены никогда не было. Не то чтобы до тридцати восьми лет полковник не имел увлечений или был заклятым холостяком. В двадцать четыре года он даже собирался жениться.

Тогда лейтенант Саттор попал в звено штурмовиков на крейсер «Бодрый». Рейд длился полгода, из которых два «Бодрый» провел на Аривее. Когда Георг вернулся, невеста встретила его, радостно распахнув объятья, а на следующий день один из знакомых рассказал, что Хельга весело проводила время в компании друзей своего брата, с одним из которых ее связывали отнюдь не дружеские отношения. Девушка отпираться не стала, только выкрикнула:

– Тебя долго не было! Мне было плохо и…

– Теперь тебе всегда будет хорошо, – ровно произнес Георг и на этом история со свадьбой закончилась.

Проанализировав произошедшее, Саттор пришел к выводу, что женитьба и дети для него непозволительная роскошь. Его служба большей частью проходит вне родной планеты. Сколько за год будут видеть его семья? Если Хельгу не хватило на полгода, то сколько выдержит женщина, которая будет считаться замужней лишь по документам? И так из года в год. К тому же на эмоциях Георг успел заключить контракт, который накрепко привязал его к Космическому флоту без права перевода в Планетарную Службу. Теперь его жизнь проходила в бесконечных рейдах, и заведомо обрекать какую-нибудь женщину на одиночестве при живом муже и вводить в искушение ему не хотелось. Да и служба боевого офицера не давала гарантии, что верно прождав мужа жена однажды не получит его тело или известие о том, что машина супруга взорвалась от прямого попадания какого-нибудь туаронского пирата. Так что Георг Саттор отказался от возможности иметь семью по собственному почину.