Он также не понимал, что убило Крайтэка. Он не был уверен, как тот отреагирует на его трансформацию. Первым его ожиданием было то, что существо продолжит есть его изнутри, не будучи способным убить его — но это определённо было не так.

Теперь вокруг него жужжало ещё несколько этих существ, но они не выказывали к нему интереса. Протянув руку, он поймал одного из них ладонью, а затем с интересом поглядел, как существо умерло у него в руке. Он ощутил крошечный прилив эйсара, когда жизненная сила Крайтэка была высосана.

— О, — просто сказал он. Вот, значит, как это работало. Его лицо медленно расползлось в улыбке. Не способный умереть, более не интересный для созданного Тирионом или Иллэниэлами оружия, он теперь не должен испытывать никаких трудностей.

У него была лишь одна цель. Убить человека, который разрушил цивилизацию, просуществовавшую тысячелетия.

Когда Тирион очнулся, стояла тишина.

Что-то щекотало ему нос, но его магический взор не находил никого поблизости. Открыв глаза, он увидел падавший снег. Подняв руку, он стёр его с лица лишь для того, чтобы обнаружить на пальце серый мазок. Пепел.

«Эмма хорошо справилась», — подумал он, — «если пепел выпадает настолько далеко».

Он сел. Воздух был невыносимо холодным, что было одной из причин, почему он ожидал снег. Дрожа, он встал на ноги, слегка покачнувшись, пока не обрёл равновесие. Если бы он не проснулся в этот момент, то мог бы и вообще не проснуться. Было очень холодно.

Почти бессознательным усилием воли он окружил своё тело одеялом тёплого воздуха. Решив эту проблему, он потянулся своими чувствами вовне, позволяя магическому взору осмотреть всё, что лежало в пределах его восприятия.

Ничего живого он не нашёл.

Ну, это было не совсем верно. Там были животные, и мелкие растения, даже несколько низкорослых деревьев, каким-то образом выживших среди высоких Старейшин Ши'Хар. Но помимо всего этого он не нашёл… ничего — ни Ши'Хар, ни сияющих башен эйсара, представлявших собой старейшин, ни людей. Роща Прэйсиан была кладбищем, наполненным пустыми оболочками мёртвых деревьев и павшими телами.

— Ну, так гораздо лучше, — сказал он вслух, в основном просто для того, чтобы услышать звук своего голоса. В округе стояла оглушительная тишина. Он понятия не имел, что делать дальше.

Очевидным решением было пойти домой, и он так и поступил, но сделал едва ли пару шагов, прежде чем подумал о пустоте, которую он там найдёт. Единственными людьми в его доме были Лираллианта и Лэйла, и он не мог поговорить ни с кем из них. Не осмеливался. Разбудить их сейчас, до того, как созданные им Крайтэки умрут, будет смертным приговором.

— Я и раньше был один, — сказал он себе. Но настолько одиноким он не был никогда. Даже во время его одиночного заключения в Эллентрэа была Амара, приходившая по несколько раз в день, принося ему еду. Сейчас же он весьма буквально был последним ступающим по земной поверхности человеком.

Он шёл дальше, полный одновременно ужаса одиночества и любопытной лёгкости. Его ноша исчезла. Его испытания закончились. Он достиг успеха, и теперь ему больше нечего было делать. Впереди него простиралось пустое будущее.

Лишь наконец войдя в свой дом в Албамарле он вспомнил об окружавшем стазисный ящик Лираллианты заклинательном плетении. Он не сможет её разбудить ни через три месяца, когда исчезнут Крайтэки, ни через годы, когда мир начнёт восстанавливаться — никогда. Если только не найдёт ключ к снятию заклинательного плетения, державшего её в западне.

Не в силах остановиться, он открыл путь в её комнату. Остаток вечера он провёл, просто глядя на неё и на Лэйлу. Её он, по крайней мере, сможет в конце концов разбудить. Но как он сумеет вырастить ребёнка без матери.

Думы о Кэйт послали его мысли вниз по нисходящей, тёмной спирали, вращавшейся вокруг неё и его потерянных детей. Он получил в точности то, что желал — и потерял всё, что у него когда-либо было.

— Сомнения одолели, баратт? — послышался через плечо знакомый голос.

Его магический взор сказал ему, что там никого не было, но голос этот он знал. Тиллмэйриас. Тирион не шелохнулся. «Как он смог выжить?». Заклинательное плетение — оно было подсказкой. Хранитель знаний не просто закрыл от него Лиру — он, наверное, спрятался в этой комнате.

Тирион привёл в действие свои защитные татуировки.

— Я тебя испугал, животное? — спросил хранитель знаний.

— Полагаю, вся твоя болтовня о разумности человеческого вида была просто показухой, а, Тиллмэйриас? — низким голосом проворчал Тирион.

— Даже не начинай думать о том, чтобы осуждать меня, предатель! — выплюнул Ши'Хар.

Тирион медленно развернулся, встав лицом к пустому пространству, где, как он знал, должен был стоять Тиллмэйриас:

— О, ещё как думаю! Ты зовёшь предателем меня? Ты меня винишь за смерть твоего народа? Вы сами начали всё это, когда пытали меня во имя «обучения». Когда вы заставили моих детей сражаться друг с другом. Когда ваш народ забрал чужой мир, и почти стёр человечество с его лица.

— Моей единственной ошибкой было думать, что мы могли перекинуть мост через пропасть между нашими народами. Я действовал из лучших побуждений, пытаясь создать лучшее будущее для вашего рода.

Его голос смещался вместе с ним, пытаясь не дать Тириону понять, где он находился.

— Ты был глупцом, — язвительно сказал Тирион.

Тут хранитель знаний появился, и с его рук сорвались заклинательные плетения, начавшие окружать Тириона. Тиллмэйриас стоял в пяти футах справа. Тирион прыгнул к нему и, перед тем, как магия успела сомкнуться на нём, вогнал свой правый наручный клинок прямо в грудь Ши'Хар.

И не добился совершенно ничего.

Прэйсиан даже не дёрнулся, и на его лице не отразилось никаких признаков боли. С тем же успехом Тирион мог пырять соломенное чучело.

Теперь, когда завеса невидимости исчезла, он увидел и кое-что ещё. Тиллмэйриас выглядел достаточно нормальным для физического взгляда, но для магического взора он был чёрной пустотой, отсутствием всего в том месте, где должно было находиться живое тело. Что-то было не так.

«Какая-то странная иллюзия?»

Заклинательное плетение сжало его подобно странной шипастой лозе, с силой вгрызаясь в его щит. Тирион не давал плетению добраться до себя, влив больше энергии в защитные татуировки, но вечно это продолжаться не могло.

Перелив часть силы в свои скованные руки, он стал усиливать их, пока не сумел развести их в стороны, разрубив удерживавшую его магию. А потом бросился бежать.

Комната, где находились Лира и Лэйла, была не местом для схватки.

Тиллмэйриас последовал за ним, тихо смеясь:

— Думаешь, что сумеешь победить, баратт? Ты лишь оттягиваешь своё поражение, и доставляешь мне ещё больше удовольствия.

Тирион взбежал вверх по лестнице, и вылетел через парадную дверь во двор. Там хватало пространства. Когда Тиллмэйриас шагнул наружу, Тирион послал удар сырым эйсаром в форме огня, окутавшего тело Ши'Хар. Хранитель знаний был слишком самоуверенным, не утрудив себя созданием защитного заклинательного плетения — и теперь поплатится за это.

Но огонь умер сразу же, как только коснулся его — пламя исчезло, будто никогда и не существовало. Эйсар, с помощью которого Тирион создал огонь, просто исчез, поглощённый той пустотой, которую представлял из себя Тиллмэйриас.

«Как он это сделает?»

— Тебе нравится огонь, баратт? Ты используешь его как ребёнок. Позволь показать тебе, как это следует делать. — Магия потекла с пальцев Прэйсиана, сплетаясь в казавшееся живым пламя. Оно потянулось наружу в виде канатов, которые росли и извивались вокруг него, горя раскалённым жаром… а потом сошлись на Тирионе.

Щит не позволил плетению добраться до него, но оно было в считанных дюймах от его кожи, излучая жар сквозь щит, поджаривая его прямо внутри его защиты. Времени у Тириона было мало. Он в неистовстве закружился, используя свои наручные клинки в попытке уничтожить заклинательное плетение, но огонь просто позволял им проходить через себя, восстанавливаясь после того, как они его миновали.