— Особого выбора у меня нет, — горько сказала она.

Мойра закончила передачу почти всей силы кроме небольшой её части, хотя в ней всё ещё оставалось эйсара где-то на половину Сэлиора.

— Можешь перестать. Остальную силу оставь себе, — приказал я.

— Не важно, сколько у меня останется силы. Я — по-прежнему твоя раба.

— Нет, — сказал я. — Я даю тебе свободу. Я связал тебя лишь для того, чтобы дать тебе время успокоиться. Теперь ты можешь поступать так, как пожелаешь.

— Ты можешь снова связать меня лишь несколькими словами, — возразила она.

— Я этого не сделаю, — снова сказал я. — Мне просто нужен был шанс объясниться. Если ты будешь настаивать, я брошу этот проект. Я оставляю решение за тобой.

— Ты серьёзно? — спросила она, подходя ближе к первому стазисному ящику. — Ты позволишь мне уничтожить эту штуку?

Я вспотел. В ней всё ещё было эйсара на половину Сэлиора. Я никак не смог бы помешать ей сделать так, как она пожелает, разве что снова сковать её. Я делал ставку на то, что она увидит это с моей точки зрения, но я не мог быть уверен.

— Надеюсь, что не уничтожишь, но я буду уважать твои желания.

На миг она напряглась, а затем её плечи обвисли:

— Ладно, делай как хочешь, но я не хочу в этом участвовать.

Мне не нужна была её помощь ни в чём, только её разрешение, иначе Гарэс отказался бы завершать свою часть проекта:

— Я просто хотел убедиться, что ты поймёшь.

— Нет, — добавила она. — Я имела ввиду не это. Когда я сказала, что не хочу в этом участвовать, я имела ввиду, что не хочу знать.

— Что?

— Я уже проходила через подобное, и тогдашняя моя причастность всё ещё наполняет меня виной. Я не хочу участвовать в этом. Если будешь настаивать на том, чтобы довести это до конца, то я не хочу знать. Забери у меня это знание, оставь меня невинной, — объяснила она.

«С технической точки зрения, если ты согласишься сейчас, то ты — всё равно соучастница, даже если потом не вспомнишь об этом», — заметил мой саркастичный внутренний голос. Я решил, что этим ситуацию не улучшить, поэтому решил держать эту мысль при себе:

— Я не думаю, что смогу создать заклинание достаточно узконаправленное, чтобы стереть из твоего разума только это знание.

— Тебе и не нужно, — осторожно сказала она, — ты можешь это приказать, помнишь?

Я сразу же понял. Связывавшие её чары контролировали её разум в той же полноте, что и её тело. Хотя я никогда не думал о том, чтобы применить их таким образом, я знал, что она была права.

— Ты уверена? — снова спросил я, чтобы прояснить ситуацию.

— Я дам тебе слова. Тебе просто нужно повторить их, и превратить в приказ.

После короткого обсуждения я дал ей перо и бумагу, чтобы убедиться, что приказ я произнесу именно так, как она хотела. Когда она закончила писать, я быстро пробежал написанное глазами, прежде чем спросить:

— Ты действительно хочешь вот эту часть в конце?

— Да.

— Ладно, — сказал я. — Мойра Сэнтир, силой связующих тебя чар я приказываю тебе забыть то, что ты видела и слышала сегодня в этой комнате. Ты не подумаешь отнестись с подозрением к тому времени, которое мы провели вместе, и не будешь спрашивать об этом меня или кого-либо ещё. Когда в будущем в какой-то момент станет известна правда, ты предположишь, что участвовал в этом лишь я. Ты ни за что не будешь подозревать участие Гарэса. Если ты разозлишься на меня за это в то время, то простишь меня через несколько дней.

Я вывел её в коридор, внимательно наблюдая за ней, поскольку она выглядела так, будто у неё кружится голова.

— Странно, — сказала она, — я чувствую себя иначе. Что случилось с эйсаром?

Она озадаченно огляделась.

— Я сказал тебе перелить его в приготовленный мной сосуд, — сказал я, огибая правду. — Я думаю, ты сделала это слишком быстро. В конце ты потеряла сознание. Помнишь?

— Вообще-то нет, — ответила она. — Вполне возможно, что быстрая потеря эйсара может вызвать потерю памяти, — добавила она, предоставляя собственную отговорку.

— Возможно, ты права, — согласился я. Однако внутри я горевал, ибо всё получилось так, будто часть её умерла, даже если не стало лишь часа её жизни. Это как никогда убедило меня в том, что мой план сработает. «Воспоминания — основа того, из чего мы сделаны, их потеря равносильна смерти».

— Это Сэр Харолд Симмонс, миледи, — объявила старшая горничная Роуз Торнбер.

— Благодарю, Анджела. Я его ожидала, — ответила Роуз. — Пожалуйста, проведи его в гостиную.

Анджела неодобрительно сжала губы. Ей никогда не нравилось видеть Леди Роуз, встречающуюся с каким-нибудь мужчиной в одиночку, пусть даже мужчина и имел положение Сэра Харолда, однако она была достаточно умна, чтобы не высказывать своё мнение:

— Хорошо, миледи.

Несколько минут спустя Сэр Харолд нашёл её в гостиной. Как и предполагало название этой комнаты, она была украшено разнообразной удобной мебелью для усаживания гостей, в основном — креслами, хотя был там и диван, и покрытый искусной резьбой стол, создававший центр помещения. Именно там обычно подавали чай.

Хозяйка дома сидела на довольно жёстком стуле в боковой части комнаты, её спина была прямой, за исключением естественного изгиба её позвоночника. Черты её лица и её тёмные волосы лишь делали чёрную ткань её платья ещё более привлекательной. Она встала со своего места, чтобы поприветствовать Сэра Харолда:

— Я вижу, вы сочли необходимым изложить свои доводы лично, — сказал она скорее как вызов, а не как приветствие.

Харолд взял предложенную руку, и склонился над ней, едва не касаясь губами тыльной стороны ладони. Поцеловать её было бы оскорблением, учитывая разницу в их положении. Он задержался в этой позе дольше, чем было необходимо, чтобы оказать дополнительное почтение вдове своего учителя.

— Благодарю за то, что согласились увидеться, Леди Хайтауэр, — начал он. — Я посчитал необходимым лично высказать свои мысли.

Как только он выпустил её руку, она указала на стул в противоположной части комнаты, приказывая ему сесть, а затем вернулась на своё место.

— Пожалуйста, не нужно использовать мой формальный титул. «Леди Роуз» будет достаточно, — предложила она. Она бы предпочла Леди Торнбер, но этот титул всё ещё по закону принадлежал её свекрови, Элиз. Чтобы избежать путаницы, в менее формальной обстановке она использовала своё имя.

— Вы оказываете мне слишком много чести, Леди Роуз, — сказал Харолд. Ситуация заставляла его чувствовать себя не в своей тарелке. Он вырос на ферме, и придворному этикету он научился под руководством Дориана после того, как его выбрали для обучения на рыцаря. Учитывая его биографию, было сомнительно, что он когда-нибудь будет чувствовать себя комфортно в подобных обстоятельствах. В прошлом Леди Роуз помогала его обучать, но сейчас она будто относилась к нему с прохладцей.

Роуз отвернулась, глядя в окно:

— Для старого друга моего мужа чести не слишком много, Сэр Харолд.

— Вы же, конечно, понимаете, зачем я здесь, Леди Роуз? — осторожно спросил Харолд.

Она кивнула:

— Да, понимаю, и я боюсь, что вы зря потеряли время, явившись сюда, Сэр Харолд.

— Пожалуйста, достаточно просто «Харолд», Леди Роуз, — ответил он. — В конце концов, вы помогали учить меня.

— Ты был отличным учеником, Харолд, но я не дам тебе меч, — сказала она ему. Она имела ввиду обломки, оставшиеся от «Шипа», двуручного меча, некогда принадлежавшего Дориану.

— Королева намеревается почтить его, основав новый орден рыцарей, который будет назван Орденом Шипа. Название должно почтить его имя, и этот меч будет помещён в обители нашего братства как своего рода реликвия, служа примером для будущих поколений, — пылко сказал Харолд.

— Сэр Иган примерно так и сказал в своём письме, — сказала Роуз. — Нет необходимости напоминать мне об этом.

— Я не понимаю вашей неохоты, Леди Роуз, — ответил Харолд. — Разве вы не хотите, чтобы мы почтили его?