— Вы собирались меня убить? — возмущённо выпалила Элэйн.

— Он собирался, — сказал Сайхан. — Я попридержал решение до тех пор, пока мы не узнаем, кем ты была на самом деле.

Её глаза расширились:

— Значит, если бы это действительно был незнакомец, вы бы его просто убили? Просто вот так?

Мужчины на секунду встретились взглядами, после чего Чад ответил:

— Ну, в общем-то да.

— Это же просто неправильно! — пролепетала она.

Чад наклонился ближе:

— Нет. Входить в бар и вякать про беспорядки — вот, что неправильно. Никакой себя уважающий преступник так не говорит. Так и бывает, когда начитаешься этих твоих чёртовых романов.

Элэйн отказывалась смотреть на него. Сайхан решил вернуться к более практичным вопросам:

— Меня больше заботит то, что твоя иллюзия могла привлечь внимание наблюдателей из числа крайтэков. Они наверняка заметили, что ты использовала магию.

— Ясно, что ты не разбираешься, — едко заметила Элэйн. — Для нормального волшебника это было бы верно, но я — Прэйсиан.

— Ты не пользовалась невидимостью, — без всякого выражения сказал Сайхан.

— Наш дар гораздо более разносторонний. Моя иллюзия была магический, да, но я накрыла её избирательной невидимостью, чтобы скрыть эйсар от магического взора. Прэйсиан может одурачить кого угодно, при должном умении.

Чад явно обрадовался. Он посмотрел на Сайхана:

— Ты знаешь, что это значит?

Элэйн ответила первой:

— Что ты — болван?

Охотник ей подмигнул:

— Это даже не обсуждается, дорогуша. Но я собирался сказать, что это значит, что нам не обязательно умирать.

Молодая женщина одарила их обоих страдальческим взглядом:

— Именно для этого я и здесь. Какие же вы твердолобые?

— Такие, что ввязались в эту авантюру вместе с тобой, — отозвался Чад.

Странное дело, но Сайхан обнаружил, что в ходе обсуждения их планов он был вынужден действовать в качестве буфера между этой парочкой. Для него эта роль была необычна, но он взялся за неё с обычной для него бесстрастной уверенностью в себе. Они описали Элэйн наброски своего плана, и уговорились снова встретиться с ней на следующий день, чтобы пройтись по местности. У неё было несколько идей, которые не приходили ни одному из них в голову — в основном потому, что без волшебника они были невыполнимы.

По мере хода обсуждения, Сайхан обнаружил, что всё больше уверяется в том, что они могут выжить, но не стал возлагать на это свои надежды. «Смерть всегда рядом», — напомнил он себе. Думая о дочери, он надеялся, что смерть не настолько близко. Они совсем мало времени провели вместе.

— Когда суд? — спросила Элэйн, прервав размышления Сайхана.

— Послезавтра, — дал ответ здоровяк.

— Мне надо встретиться с Роуз этим вечером, — проинформировала она их. — У неё для меня есть ещё какое-то дело. Тогда же я и объясню ей наш план.

— Мы называем её «работодателем», — проворчал Чад.

Элэйн зыркнула на него:

— Мы все знаем, кто она. В чём смысл? — Охотник действительно начинал её доставать.

— На случай, если нас подслушивают, — объяснил Чад таким тоном, будто разговаривает с маленьким и, возможно, очень тупым ребёнком. — В худшем случае, нас обнаружат, но хотя бы её не раскроют.

— Я наложила уорд на эту комнату, чтобы никто не подслушал, — резко сказала Элэйн.

Сайхан снова подал голос:

— Крайтэки могут…

Элэйн оборвала его, указав на себя:

— Прэйсиан. Я позаботилась, чтобы они его не увидели.

— Да мне похер, — грубо сказал Чад. — Говори «наниматель». Какой бы умной ты себя ни считала, дамочка, люди ошибаются. Вот, почему мы придерживаемся правил.

Она пронзила рэйнджера взглядом:

— Может, ты будешь столь любезен, что покажешь мне книгу, где написаны все эти твои правила. То есть, конечно, если ты не придумываешь их на ходу, чтобы скрыть свою очевидную умственную неполноценность.

— Дамочка, я тебе вот что скажу, — начал Чад.

— Вообще-то Элэйн… Леди Элэйн, для людей вроде тебя.

— Ладно, Леди, — сказал Чад. — У меня руки чешутся засунуть твоё самомнение прямо в твою напыщенную задницу. Не будь я таким добряком, я бы, наверное…

Вздохнув, Сайхан снова подался вперёд, чтобы вмешаться. У него сложилось такое ощущение, что следующие два дня ему придётся часто так поступать. Когда Элэйн наконец ушла на встречу с Леди Роуз, он почувствовал облегчение.

Роуз тихо сидела со своим чаем, глубоко задумавшись. День был долгий, но по крайней мере никто не пытался её убить. Прошлая ночь прошла беспокойно, по большей части из-за жестокого покушения на её жизнь, но также и по иным причинам. Её мысли бежали по кругу, и на каждом повороте снова появлялось лицо Мордэкая, не обращавшее внимания ни на какие её попытки выкинуть его из головы.

«Это непродуктивно», — снова напомнила она себе, возвращая внимание обратно на результаты опроса свидетелей.

— Вандэр — ключ ко всему, — пробормотала она себе под нос. Главный слуга Лиманда солгал, отвечая на её вопросы, и учитывая то, что информатор рассказал ей про семейное положение Вандэра, у неё была очень хорошая догадка относительно того, почему именно он солгал. Хитрость была в том, чтобы найти способ заставить его проговориться во время дачи показаний в суде. Если она сможет это сделать, то этого должно быть достаточно для создания более чем весомых сомнений, и снятия обвинений с Мордэкая. Если Вандэр совсем оплошает, то она, возможно, даже сумеет выдать суду истинного убийцу.

На миг её мысли поплыли, и она обнаружила, что вспоминает ощущение обнимающих её сильных рук. Она уже годы ничего подобного не чувствовала. Ощущение тепла и безопасности, соучастия — знание того, что против жестокости мира она стояла не одна.

Однако она чувствовала не только это. Её щёки покрыл румянец, когда она вспомнила пылавший внутри неё огонь — огонь, о существовании которого она почти забыла. За прошедшие со смерти Дориана многие годы она почти полностью изгнала из себя это пламя, но прошлая ночь напомнила ей, что она действительно всё ещё была женщиной.

— Эгх! — воскликнула она, мотнув головой, чтобы очистить мысли. — Да что со мной такое? Я же не какая-нибудь впечатлительная девочка. — «И если я не буду держать мысли ясными, то никогда ею и не стану. От этого суда зависит всё».

К действительности её вернул стук в дверь. До боли осознавая, что она одна, Роуз обнажила кинжал из ножен на бедре, и пошла смотреть, кто к ней пришёл. В прошлом она бы открыла дверь, но сегодня она поступила иначе:

— Кто там? — окликнула она.

— Кармелла, Леди Роуз. Подруга вашей дочери, Кариссы, — ответил голос молодой женщины.

Роуз узнала голос, но её рука всё же помедлила, прежде чем отодвинуть засов. На миг она задумалась, сможет ли она когда-нибудь освободиться от постоянного страха, оставшегося после убийцы. За последнее время её пытались убить уже дважды, если считать нападение АНСИС несколько месяцев тому назад. В её юности бывало и хуже, но долгие, мирные годы залечили эти шрамы. Теперь они, похоже, вернулись все разом.

Отказываясь идти на поводу у страха, она открыла дверь, держа клинок вне поля зрения посетителя.

— Леди Кармелла, что привело вас сюда? — невинно спросила она.

Молодая женщина бросила взгляд через плечо, чтобы убедиться, что в коридоре больше никого не было:

— Это несколько деликатный момент, Леди Роуз. Я подумала, не могу ли я уговорить вас дать мне совет. Можно войти?

Роуз с секунду изучала её взглядом, затем расслабилась:

— Пожалуйста, входи, — сказала она молодой женщине, широко открывая дверь, и пряча кинжал обратно в ножны под юбкой. Как только леди зашла внутрь, Роуз закрыла дверь обратно на засов.

Кармелла заметила её поведение:

— Неужели необходимо запирать на засов? Право же, достаточно замка. В конце концов, это же Королевский Дворец.