— Уолтэр! — предупреждающе закричал я. — Оно сзади! — предостерёг я. Ответом на мой крик стал громкий взрыв, за которым последовал громоподобный рёв. Уолтэр обрушил туннель. Воздух заполнился пылью, и мы будто целую вечность ждали, пока прекратятся рокот и камнепад.

Когда пыль осела, мы втроём оказались заточёнными в пещере, не имея никакого открытого пути на поверхность. Обрушенный Уолтэром туннель был единственным входом и выходом. К счастью, Уолтэр скрывал своё присутствие, и существо просто пробежало мимо него. Мы пока что были одни.

— Что теперь? — спросил Харолд, нарушая опустившееся на нас молчание.

Я открыл свой мешочек, и вытащил серебряное стило, которое быстро становилось моим любимым инструментом. Создать телепортационный круг будет гораздо проще, пользуясь им вместо моих рук или посоха. Я драматично поднял его в воздух, и посмотрел на своих усталых и эмоционально выжатых спутников. Страх — одна из самых утомительных эмоций. Почему-то их усталость подстегнула моё извращённое чувство юмора.

— С помощью этого, — драматично начал я, — мы можем прорубить себе дорогу сквозь камень, и напасть на врага сзади! — закончил я, осклабившись, и стал ждать их реакции.

Уолтэр даже не смог ответить, у него просто отвисла челюсть. Харолд был более прагматичным — вытерев клинки своих мечей, он вложил их в ножны, прежде чем прокомментировать:

— Как Дориану удалось пережить детство бок о бок с тобой?

Я решил пересмотреть своё предыдущее мнение о Харолде — у него определённо прогрессировал тяжёлый случай сарказма.

— Я шутил. Дайте мне полчаса, и я верну нас обратно в Ланкастер.

— А почему не вернуть нас в лагерь Герцога? — спросил рослый воин.

Я пожал плечами:

— Я не могу. Там нет круга.

— Если оставишь круг здесь, то эта тварь возможно сумеет его использовать, — указал Уолтэр.

Я снова открыл свой магический мешочек, и на этот раз вытащил пару маленьких, круглых предметов, завёрнутых вместе в маленький квадратный кусок бумаги — один из них был стеклянным, второй — железным.

— Эти настроены друг на друга, — сказал я ему. — Я много их создал для войны с Гододдином, но всё ещё держу несколько штук под рукой. Они сходны с ожерельем, которое я давеча на тебя надевал. Разбей стеклянную бусину — и железная взрывается. Я положу железную рядом с кругом, прежде чем мы телепортируемся прочь отсюда. Как только мы окажемся в безопасности в Ланкастере, я разобью стеклянную бусину, и уничтожу круг.

Я самодовольно улыбнулся — я был весьма доволен собой за то, что придумал такое искусное решение. Но если быть честным, придумал я его не на месте — я потратил некоторые время на обдумывание таких проблем после того, как какие-то направляющие использовали один из моих предыдущих кругов, чтобы вторгнуться в Замок Камерон.

Харолд оценивающе присвистнул:

— Дориан был прав.

— Насчёт чего? — спросил я.

— Он сказал, что ты был слишком опасен, чтобы позволять тебе разгуливать свободно, без няньки, — объяснил он.

— Это он сказал, когда объяснял, почему охранять меня придётся тебе?

Харолд осклабился, и кивнул, но Уолтэр вмешался прежде, чем мы смогли сказать что-то ещё.

— Простите… — мягко сказал он. Убедившись, что мы примолкли, он продолжил: — Сколько этих взрывоопасных устройств ты носишь с собой? И разве ты не волнуешься, что споткнёшься, упадёшь, и разорвёшь нас всех на кусочки костей и джема?

Я посмеялся над его странной фигурой речи. Однако вопрос был обоснованным, особенно учитывая то, что я не показывал ему свой особый мешочек. Я снова вытащил его, и открыл верхнюю часть. Вместо объяснений, я устроил демонстрацию, засунув в него свою руку. Хотя на вид в нём было глубины не более восьми дюймов, я легко смог засунуть в него руку по плечо. С точки зрения Уолтэра теперь казалось, будто большая часть моей руки была ампутирована.

— Я храню все свои опасные сюрпризы подальше от собственной персоны, — проинформировал я его.

Выражение его лица было бесценным, но больше я ничего не сказал. Я занялся работой над нашим путём наружу. Я не думал, что кто-то из нас хотел ещё сколько-нибудь времени провести в нашей подземной тюрьме.

Сайхан последовал за королём вниз по длинному лестничному пролёту. Его вызвали поздно ночью, но он привык к такому странному времени. За годы его службы Эдварду часто было нужно, чтобы он выполнял различные поручения в то время, когда большинство простолюдинов уже давно спали. Эта ночь была неожиданна тем, что Король вёл его окольным путём. Ступени, по которым они шли, вели вниз с внешней дворцовой стены, и достигали двора рядом с редко используемыми задними воротами.

Из этого следовало очевидное — Эдвард планировал тайно встретиться с кем-то у ворот. Присутствие Сайхана было необходимо исключительно для защиты. Если король хотел, чтобы Сайхан исполнял какую-то более агрессивную роль, то предупредил бы заранее, и дал бы время на подготовку.

Когда они достигли ворот, Король обратился к нему:

— Те, кто придут на встречу — опасны, но они должны сдержать слово, если только я не ошибаюсь. Они приведут заложников, двоих. Тебе нужно лишь держать их под присмотром до прибытия священников, — говорил он, в то время как Сайхан заметил, что ворота были открыты, а охрана из ночной смены — отсутствовала.

Опытный воин сразу всё понял. Его уже не в первый раз просили выполнить такую работу. Тот факт, что жрецы явятся, чтобы взять пленников на себя, означал желание королём того, чтобы этих «гостей» по-тихому удерживали в месте, где никому не придёт в голову их искать. За годы Эдвард удерживал несколько таких заложников. Необычным был тот факт, что король решил принять этих пленников без присутствия каких-либо других охранников.

— Ваше величество, — осторожно сказал Сайхан. — Я не могу гарантировать вашу безопасность и одновременно присматривать за пленниками — в одиночку.

— Мы это понимаем, — ответил Король. — Просто позаботься о том, чтобы с пленниками ничего не случилось до прихода братьев. Вероломства сегодня не будет.

«Помимо нашего», — подумал Сайхан. Учитывая временные рамки, он хорошо представлял, кем могли быть эти пленники, хотя это всё ещё не объясняло навязчивое желание Эдвардом секретности. У короля были охранники, которым можно было довериться в таких ситуациях, и в прошлом он их использовал. Этой же ночью что-то было иначе — настолько иначе, что ему нужно было скрывать подробности даже от своих наиболее доверенных охранников. «Кроме меня, ибо моя клятва — моя жизнь».

Ждать им пришлось недолго — прошло менее четверти часа, прежде чем в открытые ворота вошли несколько закутанных в плащи фигур. Между ними было два человека — они были связаны, и их вели на коротких цепях. В совокупности их было восемь, и сопровождали они двух пленников. Пленники также были закутаны в плащи, но капюшоны скрывали их лица лишь частично, и Сайхан был весьма уверен в том, что его подозрения относительно личностей пленников были верны.

Король уверенно шагнул вперёд:

— Дайте мне увидеть их лица. Мне нужно удостовериться, что они — именно те, за кого вы их выдаёте.

Ответивший голос был женским, хотя в её речи звучали странные интонации, будто она не привыкла часто говорить:

— Конечно, ваше Величество, всё будет по вашему слову. Мы не желаем, чтобы вы заподозрили нас в обмане, — произнесла она, и, несмотря на её странные интонации, Сайхан подумал, что её голос звучал довольно знакомо.

Поднявшиеся руки стянули капюшоны с пленников, стерев все сомнения в их личности. Перед ними стояли Графиня ди'Камерон и Сэр Дориан Торнбер. Они выглядели невредимыми, но слегка испуганными. Взгляд Пенни мгновенно впился в Сайхана:

— Гадюка! Мне следовало знать, что ты будешь здесь, служа своему… — яростно сказала она, но её прервала одна из её пленителей.

— Молчать, — перебил голос странной женщины, когда она поднесла свой палец к лицу Пенни. Взгляд графини не сходил с приближавшегося к её щеке пальца, и на её лице явно проступило выражение сильного страха и ненависти. Пенни сразу же закрыла рот, наклоняя свою голову назад, чтобы избежать касания своей пленительницы.