«И вот поэтому-то я и надеялся, что сотрудничество с людьми этого века даст какие-то новые решения», — напомнил он себе. «Начинать свару с отцом большинства ныне живущих волшебников было неидеальным вариантом».

Но какой ещё у него был выбор? Он несколько раз помогал Леди Роуз, а она всё равно решила натравить на него убийц. Когда стрелы пронзили его, он вышел из себя. Боль — это одно, но больнее всего было предательство, и он всё ещё носил в себе глубоко засевшую ярость, вызванными этими событиями.

В такие моменты он серьёзно подумывал о том, чтобы просто позволить этому миру сгореть, но наблюдая за спавшей рядом с ним Ариадной, он знал, что не сможет так поступить. «Зачем же ему надо было меня создавать?»

Ответ был очевиден. «Потому что он сам не мог вынести жизни во внешнем мире».

Мэттью увлечённо читал письмо Мёйры. Пока он это делал, остальные приходили и уходили, мелькая как мотыльки, слишком быстро, чтобы ясно их наблюдать. Время стало странной штуковиной. Он был весьма уверен, что его личное восприятие потихоньку ускорялось, нагоняя их собственное, но не мог сказать, сколько ещё времени это займёт.

Взять это письмо, например. Он читал его внимательно, и ему казалось, что прошло несколько минут, но согласно его самым лучшим прикидкам на самом деле прошёл минимум час. Из содержимого письма было ясно, что от него ожидали каких-то указаний, а для этого ему нужно было изучить вероятности будущего. Он медлил лишь потому, что не знал точно, сколько это займёт.

Ранее он обнаруживал, что его чувство времени искажалось или даже исчезало, пока он занимался прогнозированием. Он боялся, что если сделает это сейчас, то может провести в трансе недели или месяцы, сам того не осознавая. Очевидно, что его друзьями и родным это не поможет. Но что ещё он мог сделать?

Приняв моментальное решение, он отбросил колебания. Чем раньше начнёт, тем раньше узнает. Очистив разум, он расслабился, потянувшись восприятием тем странным образом, который он обнаружил, расставаясь со своим непосредственным окружением, и принимая бесконечность. Реальность растворилась в сложном узоре, размеры которого не поддавались описанию.

Никакой человеческий разум — да и любой другой разум, если уж на то пошло — не мог понять его, но Мэттью помогала врождённая интуиция, существовавшая вне его самого. Великий разум самой вселенной, состоявший из всего эйсара во всём бытии, направлял его к нужным ему озарениям. Это была глубокая тайна, которую он раскрыл во время своих прежних исследований. Дар Иллэниэл не имел отношения ни к магии, ни к Ши'Хар, ни к людям, вроде его самого или Айрин. Это было соединение с более крупным целым, которое просвещало использующего, если он или она могли слушать и понимать.

Первое, что стало ему ясным — узор расплетался. Не по краям, как могло бы происходить с гобеленом, а где-то в центре, где сила была столь мощной, что грозила продрать дыру в самой реальности. Мэттью мгновенно эту силу узнал. «Отец».

Осознание этого его отрезвило. Чтобы остановить разрушение, нужно было удалить его отца, а простого способа это сделать не существовало. Лишь несколько удалённых частей узора по-прежнему могли как-то влиять на то существо, которым его отец стал… становился. «Нам нужна Роуз».

Но нынешнее состояние Лосайона делало её возвращение трудным. Нужно было это изменить. Он какое-то неопределённое время изучал узор, позволяя ему просвещать более глубокие части своего сознания, а потом вернул своё сознание к настоящему. Комната резко возникла вокруг него, и он увидел перед собой чистый лист бумаги, перо и чернильницу.

Когда он вернулся в реальный мир, эмоции навалились на него, пока он думал о том, что нужно сделать. Моргнув, он потёр увлажнившиеся глаза. Затем взял перо, и начал писать.

Керэн наблюдала, как Мэттью взял перо, и начал с мучительной медлительностью водить им по бумаге. Она всегда считала себя терпеливой женщиной, но наблюдение за тем, как он медленно выводил закорючки на странице, вызывало у неё лишь фрустрацию.

Лёгшая на её плечо ладонь заставила её поднять взгляд:

— Идём есть, — сказала Айрин. — Ты с ума сойдёшь, если будешь так за ним наблюдать. — Улыбка на её лице предполагалась ободряющей, но Керэн видела, что Айрин была такой же напряжённой.

— Ты права, — ответила она.

Трапеза была довольно заурядной, но разговор вращался в основном вокруг того, чего они все ждали.

— Что-нибудь есть? — спросила Элэйн.

Айрин покачала головой, но Керэн ответила:

— Он начал писать.

— Пора уже, чёрт его дери, — высказал своё мнение Чад Грэйсон. — Два дня прошло.

— Учитывая его нынешнее восприятие времени, он действует быстро, — выдала Линаралла.

— Учитывая моё, я могу сдохнуть от старости, пока он закончит, — сказал рэйнджер.

Мёйра посмотрела на кольцо, которое ей дала Мойра. «В моём случае это действительно может случиться».

— Будем надеяться, что он закончит за день или два. Я не могу оставаться долго.

— А ещё говорят, что это я нетерпеливый, — заметил Чад.

Элэйн зыркнула на лучника:

— Она живёт только за счёт Мойры. Для неё это не вопрос желания.

Чад удивлённо поднял брови:

— О.

— Возможно, нам следует рассмотреть имеющиеся варианты, — предложила Айрин. — По крайней мере, мы можем разложить текущую ситуацию, что у нас есть, и что нам нужно.

Первым заговорил Сэр Сайхан:

— У нас есть Ланкастер, хотя он и изолирован в чужом мире. Никто нас здесь не достанет.

— Кроме АНСИС, если они вернутся, — указал Чад.

— Справедливый довод, — согласилась Айрин. — Здесь мы в относительной безопасности, но мы также ограничены в способности влиять на события в остальной части мира.

— А между тем на родине нас объявили преступниками, — заметила Элэйн. — И наша страна находится под управлением Тириона и Ши'Хар.

Мёйра покачала головой:

— Этого мы не знаем. Ариадна всё ещё Королева. Насколько нам известно, Тирион просто действует как её вассал.

— Ты действительно в это веришь? — спросила Алисса, до этого момента молчавшая.

— Мойра верит, — сказала Мёйра. — Она пристально наблюдала за ним во время одного из его визитов. Хотя она и не могла рисковать, вмешиваясь в его сознание напрямую, ей не показалось, что он пытался контролировать Королеву.

— Это мало помогает, — сказал Чад. — Получается, Королева просто сама по себе слетела с катушек.

— Я не согласна с её действиями, — сказала Айрин, — но политические факторы вынудили её так поступить. Вопрос в том, кто ввёл эти факторы, которые заставили её, и нас, оказаться в этой ситуации.

Керэн, заинтригованная, выпрямилась на своём стуле:

— Думаешь, кто-то работал за кулисами, и этот бардак был спланирован?

Айрин сжала губы:

— Возможно.

Сайхан вставил слово:

— Тогда вопрос в том, кому недавние события стали выгоднее всего?

— Тириону, — твёрдо сказал Чад.

— АНСИС, — парировала Алисса.

Линаралла негромко прочистила горло, привлекая их внимание:

— Вполне возможно, что ситуация была результатом действия случайных факторов. Особенно учитывая то, как трудно устроить что-то настолько маловероятное. Даже АНСИС не мог бы спрогнозировать все случившиеся хаотичные события.

— Ши'Хар Иллэниэл могли бы, — сделал наблюдение рэйнджер, уперев взгляд в Линараллу.

— Те, кто присутствуют сейчас — не могли, — сказала Линаралла, никак не показав, что от его ремарки ей неприятно. — Не думаю, что у Тириона есть эта способность, а Лираллианта наверняка всё ещё слишком молода. Я не могу исключить моих дальних предков, но не думаю, что они смогли бы устроить столь конкретные события, отделённые от них столь обширным промежутком времени. Инстинкты подсказывают мне, что это — результат естественного хаоса, а не намеренного планирования.

Чад пожевал последний кусок своего хлеба: