После долгой паузы Мал'горос ответил:

— Да.

— Тогда ты должен компенсировать эту ошибку. Мне потребуется больше помощи, — потребовал Дэвон. Всё шло лучше, чем он надеялся.

— Шаддос Крис находятся слишком далеко — будет лучше, если ты позволишь мне помочь тебе напрямую, — сказал Мал'горос, и, судя по его голосу, ему этого очень хотелось.

— Я не дурак — я не стану создавать для тебя мост через бездну, — огрызнулся Дэвон.

— Я этого и не стал бы предлагать, я предлагаю лишь соединиться с тобой, моя сила могла бы упростить твою задачу, — почти дружелюбно прозвучал голос тёмного бога. Он предлагал Дэвону открыть его разум, направлять силу злого бога. Идея была соблазнительной, но Дэвон содрогнулся от мысли о том, чтобы впустить кого-то в свою голову. Не было уверенности, что он когда-нибудь сможет изгнать бога оттуда.

— Это неприемлемо. А что твои последователи? — спросил он, имея ввиду культ Мал'гороса, поклонявшееся теням тайное общество, скрытое от глаз более вменяемых людей.

— Они не смогут добраться сюда достаточно быстро, волшебник, если только ты не откроешь им путь. Ты способен на такое? — вполне слышимо усмехнулся Мал'горос.

— Я это могу, причём без нужды в твоей силе, — сказал Дэвон. — Как скоро они могут быть готовы?

Тёмная фигура Мал'гороса сместилась в круге:

— Через четыре ночи с этого момента. Они будут ждать.

Дэвон улыбнулся — создать путь для их переноса будет трудно, но результат будет того стоить. Его изначальный план был более тонким, но иногда шедевр создают смелые мазки. Ланкастеры будут удалены, они вместе со своими вассалами накормят тёмного бога, и их отсутствие дестабилизирует королевство, что было необходимым первым шагом. Он закончил своё обсуждение с Мал'горосом, и оборвал заклинание призыва. Убедившись, что существо ушло, он разорвал круг, и приступил к планированию.

Сначала он уберёт сына кузнеца. Тот представлял собой значительную угрозу завершению его плана. Потом он позаботится об уничтожении Дома Ланкастер и разорении их вассалов. Дом Трэмонт не получит от этого пользы в краткосрочной перспективе, но в грядущие годы, когда королевская семья испытает великую трагедию, у него не будет соперников в борьбе за трон. Трэмонт будет единственным возможным кандидатом.

Нужно было ещё многое сделать, поэтому Дэвон покинул свою комнату, и спустился вниз. Ему нужно было тихое, уединённое место в донжоне — место, где могло остаться незамеченным что-то очень броское, вроде большого глифа переноса. Сейчас был наилучший момент для поисков такого места — пока все остальные по-прежнему наблюдали за пиротехникой, он сможет свободно бродить по подвалам и туннелям под донжоном.

Я в кои-то веки встал рано, и впервые за последние дни я ощутил, будто мои разум и тело находились в гармонии. Я большую часть жизни прожил по расписанию «от рассвета до заката», поэтому засиживание допоздна сильно выбило моё тело из колеи. А ещё у меня был план — вещи, которые надо было сделать. Ощущение осмысленной цели вновь наполнило меня живительной энергией.

Я никому пока не сказал, но прошлым вечером я решил, что сегодня вернусь домой. Я уже начал тосковать по дому. В конце концов, я был просто сыном обычного кузнеца. Политика и интриги придворной жизни действовали мне на нервы. Их я терпеть не мог. Однако я не собирался оставаться на ночь — я намеревался поехать обратно ещё до заката. Мысль, посетившая меня предыдущим вечером, требовала много широко открытого пространства, и я хотел место, где не подниму своим экспериментом панику.

Мой дом идеально подходил для этой цели — вдали от города у нас не было близких соседей, а если кто-то оказался бы поблизости, то кузница часто была источником странных звуков. Но мне придётся заранее объяснить ситуацию моим родителям. Мне нужно было это сделать, даже если бы я не планировал мой «тест». Мой внезапный отъезд оставил родителей в неведении.

Я одолжил лошадь у отца Дориана — так поднималось меньше вопросов — и поехал домой. Дорога заняла у меня почти час, но погода была хорошей, а у верховой лошади, на которой я ехал, была гладкая поступь. К тому времени, как я добрался до цели, я пришёл в хорошее настроение. Моим единственным беспокойством было то, как мои родители отреагируют на мои новые способности. Я весьма уверен, что не каждый день у ваш сын приходит домой и говорит, что у него развились способности к магии. Я предположил, что с мамой неприятностей будет больше всего — она плохо ладит с неожиданностями. Папа вероятнее всего спросит меня, поможет ли это каким-то образом с металлом. Такой уж он практичный.

Отца я застал за работой. Он увидел моё приближение, и кивнул, указав мне взглядом на кузнечные мехи. Я принялся их накачивать. Полчаса спустя он отложил в сторону изделие, над которым работал. Это называлось отжигом, чтобы отпустить закалку.

— Я думал, что тебе полагалось не возвращаться ещё несколько дней, — сказал он.

— Много чего произошло, и я этим вечером возвращаюсь обратно, но мне нужно поговорить с тобой и мамой, — ответил я.

— Она в доме, я думаю — дай мне умыться, и мы зайдём. Она, наверное, захочет скормить тебе остатки завтрака, — сказал он, не дрогнув лицом, но в голосе его сквозила улыбка.

Через некоторое время, после бекона и драников, мы сидели вместе за столом. Я начал потихоньку рассказывать им о том, что со мной случилось. У меня ушло на это больше времени, чем я думал, даже учитывая то, что я опустил касавшиеся Пенни моменты. Мне не казалось уместным обсуждать случившееся с ней. Отец тихо сидел в течение всего рассказа, его суровое лицо показывало глубокую задумчивость. Несколько раз мать выглядела так, будто собиралась встрять, но он шикал на неё, и она продолжала молчать. Когда я закончил, она встала:

— Мне нужно развесить бельё. Я скоро вернусь, — сказала она напряжённым голосом.

— Что не так с мамой? — спросил я.

— Ей просто трудно посмотреть в лицо будущему, скоро она будет в порядке, — ответил он мне. — Иди, проводи свой «тест». Только позаботься о том, что он достаточно далеко от коров, а то у них молоко прокиснет.

— Я постараюсь.

Он хлопнул меня по спине:

— Иди, я поговорю с твоей матерью. У нас ещё будет, что сказать тебе, когда вернёшься. Нам просто нужно немного времени, чтобы это обдумать, — сказал отец. Я не мог его не любить. Может, он и был тихим и неразговорчивым, но потребуется нечто большее, чем новость о том, что его сын — маг, чтобы заставить моего Папу оставить свою спокойную манеру держать себя.

Я пошёл прочь от дома, а когда обернулся, то увидел, что они разговаривают. Их дискуссия выглядела довольно горячей — по крайней мере для Мамы. Я продолжил идти — что именно не так, я выясню, когда вернусь. Отойдя подальше, я проверил округу, убеждаясь, что наши немногочисленные коровы были в другом месте. Уверившись в этом, я задумался над тем, что планировал сделать.