— Теперь мы должны быть в безопасности, — высказал своё мнение Мэттью.

— Если только они не решат сбить их все, — весело вставила Керэн.

— Директор Эйзман этого не разрешит, — выдал Гэри. — Я уже какое-то время за ним наблюдал, и я думаю, что он слишком сильно ценит жизни органических граждан, чтобы на такое пойти. В качестве предосторожности, я взял контроль не только над пертами, которые нас встретили. Я контролирую большое число других транспортных средств, на случай, если они в точности могут определить, какие из них — мои. Им придётся их сбивать дюжинами, чтобы иметь шанс в нас попасть.

Лицо Керэн приняло взволнованное выражение:

— В них же нету людей, а?

Гэри покачал головой:

— Нет, меры предосторожности твоего отца слишком тщательные, чтобы позволить мне подвергнуть других людей риску. А жаль — тогда мои попытки скрыть траекторию нашего полёта были бы более эффективными.

У Директора Эйзмана был очередной плохой день. Они уже засекли одну большую аномалию, за которой сразу же последовало несколько маленьких. Что хуже, был захвачен целый флот пертов, и теперь они летали куда попало над всей Англией.

Из-за непрекращающихся мер кибербезопасности они с замдиректора Уонгом были вынуждены загрузиться в андроидов, чтобы координировать действия команд реагирования. Поскольку основная активность, похоже, была сосредоточена в Англии, и поскольку Доктор Миллер была убеждена, что их целью наверняка являлось инопланетное яйцо, они превратили её лабораторию в Личфилде в их импровизированный военный штаб.

Он как раз смотрел на них двоих через маленький стол для переговоров. Его и Джона Уонга андроиды были более нормальных, гражданских моделей, благодаря чему у них была человеческая внешность и выразительные лица, но Доктор Миллер из-за своих особых обстоятельств занимала чёрного металлического военного андроида АНСИС, что нисколько не смягчало её характер.

— Нет, Доктор Миллер, мы не будем сбивать все гражданские перты, летящие вне города. В некоторых из них находятся люди, невинные люди, и мы пока не смогли полностью определить, какие из транспортных средств управляются этим вышедшим из-под контроля искином, — сказал он, снова повторяясь. Он бы почти что угодно отдал, чтобы быть в этот момент где-нибудь в другом месте.

Она ответила спокойно, её неподвижные металлические черты лица были ещё более угрожающими, чем обычно:

— Тогда позвольте мне соединить сеть АНСИС с гражданской сетью. Будем клин клином вышибать.

— Президент Крюгер этого не санкционировала, — парировал он. — И я, например, с ней согласен. Мы не знаем, будет ли это безопасно.

Джон Уонг наблюдал за этой парочкой. Он также втайне хотел быть где-то в другом месте, и также гадал, сколько осталось времени, прежде чем его вынудят сменить Эйзмана на его посту. Казалось, что Доктора Миллер обладала чрезвычайно обширным влиянием на правительство, и чем дольше Директор отказывался потакать её желаниям, тем больше она теряла терпение.

— Не думаю, что вы осознаёте, насколько серьёзна ситуация, Директор, — сказала Доктор Миллер.

Эйзман сложил свои искусственные пальцы домиком, и приложил их к своим губам, силясь сохранить спокойствие и удержать себя в руках.

— А я думаю, что вы ситуацию переоцениваете, Доктор Миллер. Если ваша теория верна, то они направляются к этой лаборатории. Мы сможем с ними разобраться прямо здесь, не рискуя жизнями гражданских. Нет никаких признаков того, что они хотят угрожать ВЦ кибер-пространства в Лондоне.

Она начала было отвечать, но он поднял ладонь, опередив её:

— Что больше, я не думаю, что вы должным образом обдумали факты. Они ни разу не выдвинули никаких угроз. До сих пор все агрессивные действия были с нашей стороны. Они действовали лишь для собственной защиты. Одна из них скорее всего является вашей же собственной дочерью! Возможно, нам следует подумать о том, чтобы отдать им яйцо, и позволить им убраться отсюда.

Андроид АНСИС угрожающе подался вперёд:

— Если мы что и усвоили в первый раз, Директор, так это то, что с демонами нельзя вести переговоры, и моя «дочь» тоже является демоном. — Чуть погодя она подалась назад. — К тому же, я думаю, что вы найдёте АНСИС естественной эволюцией вашего вида.

Эйзман озадаченно уставился на неё — она что, сказала «вашего»? Её поведение начинало его тревожить.

— О чём вы говорите? — спросил он.

— О том, что решение принимать уже не вам, — ответила она. Она почти небрежно потянулась через стол, и схватила одной мощной роботизированной рукой замдиректора за горло. Перетащив его через стол, она без всяких усилий прижала его бьющееся тело, и разорвала гражданскому андроиду грудь, обнажив основные процессоры. Протянув другую руку, она скомкала чувствительную электронику.

Эйзман в ужасе наблюдал за тем, как Джон Уонг, его заместитель и давний друг, умер прямо у него на глазах. Вскочив на ноги, он попятился, но реакция его была слишком медленной. Таня Миллер перескочила стол, и набросилась на него, отталкивая, пока он не оказался прижатым к дальней стене.

— Вам повезло, Директор, — спокойно сказала она. — Мне нужны ваши коды доступа. Поэтому вас ждёт более великая судьба, чем беднягу Джона.

Он силился вырваться, но тщетно — занимаемое ею тело военного андроида было слишком мощным. Пока он сопротивлялся и извивался в её хватке, она осторожно оттянула синтетическую кожу у него на плече, обнажив порт физического доступа. Он в основном предназначался для техников, обычно — в случаях неполадок беспроводного интерфейса андроида, но Таня вытащила у себя сбоку специальный кабель, и соединила себя прямо с его машиной.

Борьба Эйзмана внезапно закончилась, когда его тело замерло, и он ощутил, как цифровой призрак сети АНСИС начал считывать его данные, его файлы, и его собственный, уникальный человеческий разум. Беспомощный, он был просканирован, и разорван на части. Тут Доналд Эйзман умер, пребывая в тихом ужасе — но его память по-прежнему жила, ассимилированная в сетевую систему АНСИС.

Две минуты спустя Таня Миллер, или, точнее, притворявшееся ей существо, выпрямилась. Если бы оно могло улыбаться, то так бы и поступило. Затем, вооружившись необходимыми кодами и чрезвычайными командами, оно выгрузило нового, улучшенного Доналда Эйзмана обратно в гражданскую сеть.

— Сколько ещё? — спросила Керэн уже, наверное, раз в десятый. Напряжение полёта на высокой скорости с одновременным гаданием о том, когда и если по ним нанесут удар — всё это начинало действовать ей на нервы.

— Осталось лишь пять миль, — терпеливо ответил Гэри. Чуть погодя он добавил: Что-то не так.

— Что? — спросил Мэттью.

— Сеть. В игру вступил новый игрок, нечеловеческий. Он пытается выкорчевать часть моего кода, но он недостаточно умный. В человеческих терминах прошли годы с тех пор, как Керэн сняла с меня ограничения, и я далеко его опередил, — объяснила машина.

Мэттью и Керэн взволнованно переглянулись:

— Нечеловеческий? — спросил он.

— Искин, — отозвался Гэри. — Что-то наподобие меня, но с меньшим числом моральных принципов. Он крадёт критические ресурсы ВЦ кибер-пространства, чтобы ускорить свою собственную эволюцию, и попытаться взломать моё шифрование. В конце концов он может достичь успеха. В меня всё ещё встроены некоторые ограничения — есть вещи, которые я совершать не могу. Эта штука использует ресурсы, к которым мне нельзя прикасаться. По сравнению со мной она ещё находится в младенчестве, но быстро растёт.

Им не понравилось, как это прозвучало. Керэн заговорила первой:

— Под «критическими ресурсами» ты подразумеваешь…?

— Да, — сказал Гэри. — Оно забирает процессорное время, выделенное для поддержания выгруженных людей. Оно отключает их одного за другим, чтобы получить больше вычислительной мощности.

Мэттью вопросительно поглядел на Керэн в поисках более простого объяснения.