Безымянный не отрывал взгляда от пола, пробормотав ответ, который был слишком тихим, чтобы его можно было услышать.

Тирион уже знал, что тот скажет. Рабу не полагалось общаться с ними, и ему определённо не полагалось брать на себя дополнительные задачи у других рабов. Тирион также знал, как города рабов Ши'Хар функционировали на самом деле. Всегда существовала иерархия, и рабы обменивались друг с другом услугами.

Ши'Хар стояли выше всех остальных, но ниже них были надзиратели — рабы, которые сражались достаточно долго, чтобы быть освобождёнными от бесконечного убийства арены. Надзирателям дозволялось носить одежду, и они имели значительное уважение среди остальных людей рабских городов. Они действовали как доверенные слуги Ши'Хар. Среди надзирателей должен был иметься один, кого боялись и уважали больше остальных, и кто имел значительное влияние на то, как с новой рабыней, вроде Хэйли, обращались, и как к ней относились.

Тирион не ответил словами, вместо этого его сила метнулась вперёд, обхватив безымянного, и прижав его к стене.

— Ты найдёшь того, кого зовут «Гуэ́ри», и скажешь ему, что я желаю его видеть, — назвал он имя, которое узнал во время допроса своего противника на арене. — Да?

Безымянный боязливо кивнул, но не с той же боязнью, какую мог бы показать кто-то из Колна. Страх и устрашение были частью повседневной жизни в Сабортрэа.

Тирион отпустил его, шагнув в сторону, чтобы тот мог пройти через дверь.

— Если он не явится до следующей кормёжки, то я тебя найду, — добавил он.

Хэйли сжалась, ужаснувшись от такого жестокого обращения.

— Прекрати, — спокойно сказал Тирион. — Выпрями спину. Не опускай голову. Я уже говорил тебе, не показывай страх или слабость. Иначе станешь как вон тот парень, — указал он большим пальцем в сторону дверного проёма, через который ушёл безымянный.

Она кивнула, сев прямее, и пытаясь выглядеть спокойной. Однако этого усилия было недостаточно, чтобы скрыть её застенчивость.

— Ты видела разницу в силе, так ведь? — продолжил Тирион. — Ты видела, какой он слабый. Я не могу видеть свой собственный эйсар, но догадываюсь, что он выглядел подобно свече рядом с костром. Верно?

— Д…да, — запинаясь сказала она.

— Ты — такая же, — ответил он. — Твой эйсар сияет подобно солнцу, даже по сравнению с одним из надзирателей.

— Надзирателей?

— Тех, кому позволено носить одежду.

— О.

— Ты должна нести свою силу с гордостью. Ты — охотница, хищница. Им видна твоя сила — действуй так, будто знаешь это, и они будут тебя бояться, — сказал он ей.

— Я н…не хочу, ч…чтобы люди меня боялись, — с трудом проговорила она.

— Твоей прежней жизни больше нет, — безжалостно сказал Тирион. — Эти люди — животные. Они понимают лишь страх и силу. Сила здесь значит всё — без неё тобой будут пользоваться, а с ней твоя доля будет гораздо менее неприятной.

Его слова возымели эффект, обратный тому, который он желал. Хэйли расплакалась.

Вид её слёз настолько отличался от реакций, которые он привык видеть у рабов Ши'Хар, что на миг его разум вышел из равновесия. Её слёзы напомнили ему о прежней жизни. Последовавшие за этим эмоции грозили выбить у него почву из-под ног. Ему хотелось обнять её. Хотелось плакать вместе с ней по тому, что он потерял, и в той же мере по тому, что потеряла она.

Но он выжил пятнадцать лет среди Ши'Хар отнюдь не благодаря тому, что поддавался таким чувствам. Он зло подавил поднявшуюся внутри себя печаль, затолкав её обратно, задвигая её обратно во тьму, где та и должна была всегда прятаться. Её сменил гнев, и, потянувшись своим разумом, он коснулся её кожи, послав через неё жгучий разряд боли.

Хэйли ахнула, давясь слезами.

— Верни обратно свой щит. Мы не закончили, — проинформировал он её.

Вошедший мужчина был не тем, что ожидал Тирион. Он был низкорослым и крепко сбитым, но ничто из этого не было особо необычным. Что было странным, так это его волосы.

Они были серыми.

Тирион долгий миг пялился на него. За все проведённые среди Ши'Хар годы он ни разу не видел ни одного седого человека. Люди просто не жили в рабских городах настолько долго. Самым близким к серому было блестящее серебро Ши'Хар Иллэниэлов, имевшее почти металлический цвет.

Старик уставился на него в ответ, оценивая его своим осторожным взглядом, мысленно прикидывая, какую опасность представлял собой Тирион.

Тот уже оправился от шока, и сам кое-что подсчитал в уме. Надзиратель Морданов был сильным, его эйсар был гораздо ярче большинства магов Морданов, которых он видел прежде, но всё же недостаточно сильным, чтобы вызывать беспокойство.

— Ты — Гуэри? — спросил он.

Старик кивнул.

Не было особых причин затягивать переход к сути:

— Я хочу, чтобы ты позаботился о том, чтобы с этой девушкой хорошо обращались.

Гуэри слушал, но не отвечал.

— Никто не должен причинять ей вреда, или искать у неё услуг. Я хочу, чтобы с ней обращались так, будто она — твой «друг», — продолжил Тирион.

Слово «друг» имело иное значение среди рабов Ши'Хар. По сути, он просил Гуэри позаботиться о том, чтобы с Хэйли обращались так же хорошо, как если бы она была одной из его сексуальных партнёрш.

— Мне услуги уже мало интересны, и определённо не от кого-то настолько покрытого шрамами, как ты, — ответил Гуэри. — Тебе нечего мне предложить. — Одной из немногих форм наличности в рабских городах был секс. Рабам было больше почти нечем расплачиваться друг с другом, поскольку им не позволялось иметь почти никакого личного имущества.

Не будучи жителем Сабортрэа, Тирион мало что мог ему предложить. Здесь его влияние было почти несуществующим, а поскольку Гуэри уже находился на вершине ограниченной иерархии рабов, доброе отношение Тириона для старика не имело никакого значения.

— Отсутствие риска для здоровья должно иметь какую-то ценность даже для такого старика, как ты, — сказал Тирион.

— Я — Мордан.

Простое утверждение, означавшее, что Тирион не мог надеяться угрожать тому, кто мог исчезнуть усилием мысли. Дар Морданов к телепортации не позволял легко угрожать им.

Тирион уклонился от этого вопроса:

— Думаешь, можешь мне отказывать?

— Я знаю о твоей легенде. Я не настолько глуп, чтобы думать, что я смогу выстоять против тебя, но ты никак не можешь удержать меня здесь. Это — не арена.

Такой ход мысли он ожидал, но чего старик не знал, так это того, что Тирион мог привести его в беспомощное состояние за меньшее время, чем потребовалось бы магу Морданов на телепортацию. Однако грозить этим он не хотел, поскольку это положило бы конец их переговорам.

— Ты знаешь, что случилось с другим надзирателем. У меня есть некоторое влияние среди Ши'Хар. Тебя могли бы послать на арену.

Это было сущей фикцией. Тирион никогда не обсуждал такого с Лираллиантой, да и не знал, станут ли Морданы вообще раздумывать над тем, чтобы продать ему своего самого старшего надзирателя, но, основываясь на недавних событиях, он счёл это правдоподобной угрозой.

Гуэри засмеялся, что было необычным делом для людей, которых держали Ши'Хар. Подняв руку, он погладил грубые серые волосы, венчавшие его макушку:

— Я прожил дольше многих. Умирать я не боюсь.

Тирион уставился на него. Следующей альтернативой была пытка, но он надеялся найти более дружелюбное решение.

Гуэри снова заговорил:

— Ты уже выдал, насколько важна для тебя эта девушка. Быть может, нам следует подумать о том, как ты уговоришь меня не ухудшать её положение после твоего ухода. — Старик осклабился, показав полный гнилых зубов рот. В его взгляде мелькнуло чистое зло.

— Так ты решил вымогать у меня? — сказал Тирион, удивлённый наглостью старого надзирателя.

Старик ощутил, как замерцал его эйсар. Гуэри был коварен как лис, и дожил до такого возраста лишь доверяя своим весьма остро отточенным инстинктам. Маг Морданов окружил себя щитом, а затем обратил свой разум к бегству. Ему требовалось лишь полсекунды.