Дальнейшие расспросы показали, что мир Санэра был очень похож на наш, с лесами, полями и горами. Анголы жили в основном в горах, в часто разбросанных деревнях, насколько я смог понять. Когда я вывел его наружу и попросил указать направление, то выяснилось, что его деревня каким-то образом переместилась в местность примерно в дне пути на север от Арундэла, как раз по ту сторону от границы между Лосайоном и Гододдином.

— И сколько ещё членов Талбран осталось в вашей деревне? — через некоторое время спросил я.

— Где-то тысяча, наверное, — ответил Санэр. — В основном женщины и дети, а также старые воины.

Другими словами, почти все взрослые мужчины из его племени были мертвы. Было время, когда осознание этого факта вызвало бы во мне разрушительное чувство вины. Однако теперь я хоть и чувствовал сожаление, но это было лишь очередным дополнением к куче сожалений, которую я держал в тёмном хранилище своей души. Недопонимание или нет, они угрожали моим людям, они напали первыми, и я больше не был достаточно добрым, чтобы сколько-нибудь времени укорять себя за случившееся.

— И что с ними будет?

Лицо Санэра на миг исказилось — внутри него боролись противоположные эмоции. На миг я задумался, не сломается ли магия Мойры под таким давлением. И если так, то умрёт ли Санэр прямо у меня на глазах? Затем его лицо разгладилось, и он ответил:

— Они будут голодать. Хранилища еды были потеряны, когда деревня переместилась. Полей больше нет. Большинство охотников ушло с отрядом воинов. Сам отряд был отчаянной мерой — попыткой найти или отнять надёжный источник пищи.

На другом конце Лосайона Мэттью и Грэм летели во главе группы из пятидесяти конных солдат. Они прибыли в Кэнтли по Мировой Дороге глубокой ночью, вскоре после полуночи. Не теряя зря времени, они сразу же выехали: Мэттью и Грэм — верхом на драконах, Зефире и Грэйс, а солдаты — на лошадях.

Благодаря их усиленному зрению, не говоря уже о магическом взоре Мэттью, тьма не была препятствием для всадников на драконах, однако для всадников на лошадях в безлунную ночь она представляла серьёзное препятствие. Поэтому Мэттью держал набор из десяти светящихся сфер, паривших у них над головами, чтобы освещать путь.

Ночное освещение само по себе было рискованным делом для военной экспедиции. Это значило, что они были хорошо освещены для любых врагов, какие могли ждать впереди, в темноте — они были идеальными мишенями, однако это смягчалось уверенностью Мэттью в том, что он сможет обнаружить любых скрытых врагов задолго до того, как солдаты окажутся в пределах досягаемости их дальнобойного оружия.

Пока что было важнее догнать королевские роты до того, как те встретятся с уничтожившим Бродинтон врагом.

Те, кого они пытались догнать, отбыли предыдущим утром. Если они ехали восемь часов, то должны были всё ещё находиться где-то в четырёх-пяти часах пути впереди отряда. При некоторой удаче отряд мог догнать их раньше, чем они снимутся с лагеря поутру.

До рассвета ещё оставалось несколько часов, когда Мэттью ощутил движение впереди. Подняв руку, он объявил остановку, пока сам рассматривал то, что показывал ему магический взор. Затем он объявил:

— В нашу сторону направляется большой отряд людей. Почти все они двигаются пешком, и некоторые из них несут факелы.

— Королевские солдаты? — напряжённо спросил Грэм.

— Трудно определить с такого расстояния, — сказал Мэттью. — Они всё ещё более чем в миле от нас. Через несколько минут узнаем. — Потянувшись своей силой, он произнёс слово «Хасэт!» — и висевшие над ними светящиеся сферы исчезли. Они оказались в полной темноте, и солдаты начали ворчать. Встречать возможного врага, будучи по сути слепыми, было им не по нраву.

— Мы не хотим выдавать наше местоположение, — сказал Грэм голосом спокойным, но достаточно громким, чтобы его услышали. — Это также позволит нашим глазам привыкнуть к темноте.

— Как бы они ни привыкали, всё без толку. Темнота кромешная, — пробормотал кто-то из солдат.

— Я освещу поле, когда они почти доберутся до нас. Это должно их удивить, — сказал Мэттью. Затем он оглядел окружающую местность. Река Сёрри лежала в пятидесяти ярдах справа, а край Леса Кэнтли был слева. Их отряд ехал по маленькому торговому тракту, который почти половину пути к Албамарлу шёл вдоль реки.

— Надо отойти к лесу, — предложил Грэм. — Деревья и темнота нас скроют — мы сможем относительно безопасно решить о том, напасть ли из засады, или помочь тем, кто к нам движется. Если это враг, то мы застанем их врасплох — они будут открыты на дороге, а отступать смогут только к реке.

Мэтт согласился, так что они начали осторожно заводить лошадей под прикрытие деревьев и кустов к северу от дороги. Теперь он яснее видел приближавшуюся группу, и теперь был точно уверен, что это были люди. Нормальные люди, а потому, скорее всего, гвардейцы Королевы. Он передал эту информацию остальным.

Затем он заметил, от кого они бежали — от массы низкорослых, грузных пехотинцев. Коротконогие преследователи съедали отделявшее их от королевских солдат расстояние равномерными, мощными шагами. Мэттью какое-то время разглядывал их, чувствуя, что в их движении было что-то странное, пока наконец не осознал, что именно.

Они не несли с собой факелов, и не имели магических источников света — и тем не менее двигались уверенно в темноте. В то же время гвардейцы Королевы двигались с трудом, спотыкаясь, хотя у них в руках были факелы.

— Они могут видеть в темноте, — пробормотал он.

— Что? — слегка встревоженно сказал Грэм.

— Гвардейцев преследуют несколько сотен тех низкорослых захватчиков. Они ничем не освещают себе путь, и, похоже, двигаются лучше, чем наши союзники, — объяснил молодой волшебник.

— Сколько королевских солдат впереди? — спросил Грэм.

— Меньше, чем у нас, — мрачно сказал Мэттью.

Сэр Грэм начал ругаться — то была дурная привычка, которую он в прошлом перенял у одного из своих наставников, Чада Грэйсона. Взяв себя в руки, он снова заговорил:

— Если солдаты Королевы бегут впереди, значит их скорее всего разгромили. Если мы попытаемся помочь им в такой темноте, они понятия не будут иметь, что происходит. Они будут бежать дальше. Это оставляет нас и наши пятьдесят человек биться с противником, превосходящим нас по численности в несколько раз. Однако если мы ничего не сделаем, то солдат догонят и убьют.

Мэттью не ответил, молча размышляя.

— Но у нас есть волшебник, и два дракона, — добавил Грэм.

Мэттью рассеянно ответил:

— И ты. Как воин, ты стоишь больше, чем осознаёшь. — Затем он вздохнул: — У врага тоже есть маги. Теперь я их вижу… четыре — нет, пять магов.

Грэм заворчал в темноте:

— Это ни в какие ворота не лезет!

Мэттью тихо сказал:

— Похоже, что всё именно так. Что думаешь делать?

— Будь я один, я бы вышел, и встал на дороге. Сразил бы столько врагов, сколько сумел бы…

Мэтт перебил его:

— Ты не один. Не валяй дурака. Мы сделаем это вместе. Я спрашиваю, как нам, по-твоему, следует расположить наши силы для удара из засады.

Грэм прикусил губу, размышляя:

— Их маги нас заметят, даже если мы спрячемся, верно?

Мэттью кивнул:

— Скорее всего. Поскольку они бегут, то могут заметить нас не так быстро, как если бы двигались шагом — но меня и драконов они точно заметят. В магическом взоре мы сияем как маяки.

— А что насчёт меня?

— Как только ты призовёшь свою броню, чары сделают тебе столь же видимым. До тех пор ты выглядишь почти как нормальный человек, — ответил Мэттью.

Грэм быстро принял решение:

— Бери драконов, и отлети назад. Я подожду на дороге, и встречу бегущих к нам солдат Королевы. Когда враг доберётся до меня, я призову броню, и замедлю их продвижение, пока вы с драконами сделаете круг, чтобы напасть на них со стороны реки. Как только начнётся бой, наши люди смогут ударить с этой стороны, и превратить бой в настоящую битву. Враги будут слишком заняты нами, чтобы приготовиться к драконам, когда заметят их. Полейте их огнём несколько раз, а остальных мы добьём сами.