Мне не удавалось засечь поблизости от нас никаких животных, помимо маленьких грызунов и редких птиц. В пределах дальности моего взора не появлялось ничего похожего на чудовищных медведеподобных тварей. Впрочем, причина могла крыться в драконах. Они невероятно шумели, и я вполне мог вообразить, что любые крупные хищники, имеющие хоть каплю ума, быстро двигались куда угодно, только не в нашу сторону. Это почти что разочаровывало.

Однако если кто-то всё же нападёт, то довольно быстро осознает свою ошибку. С драконами шутки плохи. Через час шагания по сломанным веткам я был убеждён, что никакого нападения не случится.

— Не нравится мне это, — пробормотал Чад, шедший рядом со мной. Из всей нашей группы он испытывал меньше всего сложностей с движением. По возрасту он точно не уступал мне, ступал он уверенно.

— Если скажешь «здесь слишком тихо», я засмеюсь, — ответил я. Шум мы создавали оглушающий. Когда драконы таки приостанавливались, стояла тишина, то это было ожидаемо. Существа, прокладывавшие нам путь, были настолько крупными хищниками, что могли распугать что угодно.

— Очень смешно, — кисло сказал он. — Нет, дело не в этом. Дело в деревьях, в траве… во всём. Я ничего из этого не узнаю.

— Вот это — сосна, — сказал я, указывая на один из более крупных стволов, мимо которого мы проходили.

— Ага, но какого именно рода сосна? — заметил он. — Есть дюжины разных видов, и этот не похож ни на один из тех, что мне известны. — Нагнувшись, он отломил ветку с листом, имевшим форму несимметричной звезды: — И да, это широколиственное дерево, но какого рода? Я его не знаю.

Я никогда не думал о нём как о ботанике, но седеющий лесник был таким — полным неожиданностей. Люди часто сбрасывали его со счетов из-за его грубых выражений и неотёсанных манер, но недооценивать его было ошибкой. Я точно знал, что острота его ума не уступала остроте его стрел.

— И тут вообще всё слишком, блядь, старое, и чертовски большое, — продолжил он. — Лес будто из первобытных времён. Деревья не вырастают такими большими, если только их не оставить в покое на охренительно долгое время.

— Ты к чему клонишь? — спросил я.

Он вздохнул:

— Я — охотник. Я всю жизнь провёл в лесах, и всё это время я знал, что был в лесу самой большой и злобной тварью. Ну, может, помимо медведя — но даже они знают, что от людей надо держаться подальше. В этом месте я чувствую себя маленьким, и что-то мне подсказывает, что в этих лесах я — не самый опасный зверь.

— Ну, мы хотя бы самые умные, — легкомысленно сказал я.

Моя ремарка лучника-ветерана не позабавила:

— Неужели, Мордэкай? Мы ни черта не знаем про это место.

— Ну, если мы не самые умные, то мы хотя бы взяли с собой самых крупных, — сказал я, кивая в сторону драконов.

— Крупнее — не значит… — начал отвечать он, и тут наступил хаос.

Я ощутил это лишь за секунду до того, как всё произошло — несколько вспышек эйсара, появившихся вокруг и, что важнее, под нами. Это были не те вспышки, какие можно увидеть, когда маг использует свою силу — нет, эти были гораздо менее яркими, будто группа живых существ появилась там, где раньше была одна неподвижная земля и почва.

Двое людей Капитана Дрэйпера — Дэниэлс и ещё один мужик, чьего имени я на знал — исчезли в ударившем вверх фонтане грязи. Я всё ещё видел их своим магическим взором — они боролись лишь где-то в паре футов под поверхностью с чудовищами, у которых было чересчур много ног. Их затащили под землю.

В тот же момент начались нападения с обоих флангов нашего отряда. По одному человеку по обе стороны утащило под землю, в то время как на драконов навалилось большое число неизвестных зверей.

Однако всё это было лишь фоном для того, что приковало моё личное внимание. Земля у меня под ногами пришла в движение, и мои ноги схватило что-то клыкастое, когтистое, и обладавшее лапами как у насекомого. Я свалился на спину и оказался наполовину под землёй, прежде чем полностью осознал происходившее. Мэттью был в похожем положении.

Драконы ревели, люди кричали, но прежде чем помочь кому-то ещё, я должен был что-то сделать со своей собственной ситуацией. Несколько секунд спустя, когда первоначальный шок прошёл, я нанёс державшей меня твари мощный дробящий удар чистым эйсаром. Результаты были чуть менее чем впечатляющими. Эйсар стёк с твари как вода с гуся. Моя магия нанесла удар, но соскользнула прочь, нанеся существу в лучшем случае минимальный урон.

В то же время я стал молотить своими руками, ногами и всем, что могло двигаться. Эта часть моих действий была чисто инстинктивной, и не очень мужественной, если посмотреть на неё с объективной точки зрения. Но это не было плодом мысли — меня захлестнул чистый ужас, который испытывает каждый человек, ощущающий себя в лапах гигантского, поедающего людей паука.

Однако ужас был моим старым другом, и какая-то часть моего разума продолжала работать — просто это была не та часть, которая управляла ляганием и криками. Поскольку моя сила на существо не действовала, я направил её на саму землю, создав подо мной каменно-твёрдый фундамент, чтобы остановить моё погружение. Затем я использовал землю подобно кулаку, сжав её вокруг твари, пытавшейся прокусить мои поножи.

Последовала короткая схватка, но чуть погодя я сумел отделить своё тело от паука, хотя в результате моя нога и оказалась избитой и покорёженной. Я раскрыл землю у себя над головой, и меня залил великолепный и желанный солнечный свет. Ко мне протянулась рука Пенни, но прежде чем я смог за неё ухватиться, находившаяся рядом со мной тварь вырвалась, и метнулась мимо меня к моей жене.

Её меч ударил вниз, пронзив голову существа, и погрузившись в его тело, забрызгав меня его внутренностями. Поспешно выбравшись из-под его туши, я наконец выкарабкался на свет, где меня ждала сцена безумия и ужаса. Драконы были облеплены пауками размером с пони. Солдаты, избежавшие нападения из засады, сгруппировались вокруг нас в отчаянный круг.

Грэм отреагировал первым. Его необычные тренировки делали его реакцию почти мгновенной. Его меч, Шип, рассёк головогрудь и ноги попытавшегося схватить его паука, а затем Грэм начал помогать остальным.

Мэттью также отреагировал быстро, пусть и менее изящно, благодаря своему дару предвиденья. Он боролся в нескольких футах от меня — его рука из зачарованного металла удерживала клыки паука на расстоянии, в то время как сам он удерживался на месте с помощью магии. Передние ноги арахнида несколько раз били по нему, но их когтистые кончики не смогли пробить его кольчугу. Меч Грэма обрушился, разрубив нижнюю половину твари до того, как Мэтт успел сделать что-то ещё.

Всё это произошло менее чем за десять секунд. Пенни перепрыгнула меня, взмыв в воздух, и приземлилась перед одним из наших защитников, которого только что покалечили. Приземлилась она с хрустом, вогнав свой меч в паука у себя под ногами.

— «Помоги драконам», — ментально сказал я своему сыну. — «Я помогу солдатам».

Он коротко ответил:

— «Понял».

Бойцы были дисциплинированны, и теперь, когда их кошмарные враги были видимы и прямо перед ними, они могли защищаться гораздо лучше. Но тем четверым, кого утащили под землю, они помочь не могли, поэтому именно на них я и сосредоточился в первую очередь.

Выпустив всплеск силы, я использовал саму землю, чтобы схватить пауков, забравших людей вниз. Нужно было спасти четверых, а времени было мало, поэтому я больше не мог себе позволить действовать так же мягко, как поступал, когда вытаскивал себя самого. Я вырвал солдат на поверхность одного за другим, одновременно круша державших их чудовищ в каменных тисках.

Между тем рядом со мной не смолкало почти не осознаваемое мною гудение, и только тут я и заметил, что это был Чад Грэйсон. Звук издавал его лук, которым он орудовал без умолку с самого начала. В отличие от его первого похода сюда, на этот раз он явился вооружённый боевыми стрелами из замковой оружейной — их тонкие наконечники были зачарованы.