— А что насчет его жены? Хелен? — спросил Тристан.

— Она работает у него секретарем. Полагаю, Хелен просто закрывает на все это глаза. А что до Ноя, по-моему, он до сих пор инвестирует финансы в проекты Ника.

— Сейчас кто-то из вас ведет бизнес с Ником? — спросила Кейт. Они уже знали, что ответ будет отрицательным — по крайней мере, в Регистрационной палате никаких упоминаний об этом не было, но почему бы не проверить.

— Ник частный инвестор, а я побаиваюсь фондового рынка. Возможно, во мне говорит мое происхождение из семьи рабочего класса, — ответила Джульет. — Я предпочитаю вкладывать деньги в собственность или хранить в банке, где я могу их видеть.

Кейт кивнула, следя, как Тристан тщательно конспектирует ее слова. Все больше и больше пересечений между одними и теми же людьми.

— Если позволите, я бы хотела вернуться к обсуждению Джоанны Дункан. Ее тексты хранились в главной базе данных «Вест-Кантри Ньюс»?

— Только те, что вышли в печать. В 2002 году у нас в редакции только-только появился интернет, буквально пару месяцев как. Локальную сеть мы тогда еще толком не настроили, — ответил Эшли.

— Она не хранила свою работу на жестком диске рабочего компьютера?

— Нет. Она пользовалась ноутбуком, — ответил Эшли.

— Она оставила его на работе?

Лицо у Эшли становилось все более раздраженным.

— Господи боже. Какой интересный вопрос. Не знаю? Вроде бы нет.

— Полиция не знает, что случилось с ноутбуком Джоанны и всеми ее записями, — сказала Кейт, не сводя с него внимательного взгляда.

— Я тоже этого не знаю.

Наступила долгая тишина. Эшли и Джульет явно с нетерпением ждали, когда разговор наконец-то подойдет к концу.

— Можно задать вам пару более конкретных вопросов? — спросил Тристан. — Эшли, вас не было в городе в субботу седьмого сентября, когда Джоанна пропала без вести?

— Нет. Я говорил об этом полиции, когда давал показания. Я был в Лондоне, на встрече со старым другом из университета. Он это подтвердил, — сказал Эшли.

— Да, с другом по имени Тим Джекэлс, — сказал Тристан, пролистав блокнот. — Вы провели вместе выходные в северном Лондоне. У него там была квартира.

— Он был театральным режиссером. Я приехал посмотреть на его новую постановку. К сожалению, Тим скончался пять лет назад.

Кейт заметила неловкость, мимолетно промелькнувшую между Джульет и Эшли. Быстрый косой взгляд.

— А я была дома, насколько я помню, — сказала Джульет. — Полиция не спросила, чем я занималась. Просто хотели подтверждения, что Эшли в городе не было.

— Мы пытались связаться с Ритой Хокинг, коллегой Джоанны. Она была в редакции в тот день, когда Джоанна пропала. Может быть, вы еще поддерживаете с ней связь? — спросил Тристан.

— Нет, я давно не общался с Ритой. Она сейчас вроде бы живет в Америке?

— Да, она работает в «Вашингтон Пост». К сожалению, она не отвечает на наши звонки.

— Жаль, что Минетт больше нет в живых. Она работала с копировальными машинами. Железная была женщина и всегда была в курсе, если в редакции что-то происходило.

— А в редакции что-то происходило? — спросила Кейт. Эшли раздраженно закатил глаза.

— Естественно, нет. Это просто фигура речи, — ответил он. — Но она наверняка знала о Джоанне больше, чем я.

— Какая у нее была фамилия?

— Замора. Минетт Замора, — ответил Эшли. — Она умерла пару лет назад от рака легких.

— Джоанна когда-нибудь говорила с вами о здании в Эксетере под названием Марко Поло-хаус? Она расследовала одну историю: несколько бизнесменов выкупили его и пытались скрыть, что в ходе ремонта в стенах был обнаружен асбест, — сказал Тристан. Эшли выглядел искренне озадаченным.

— Э-э, нет. Марко Поло-хаус? Это ведь офисное здание?

— Да.

— Нам пора заканчивать, — произнесла Джульет, сверяясь с часами. — Скоро должна прийти моя сестра со своей дочерью и ее друзьями. Они хотят поплавать.

— Хорошо, последний вопрос, — сказала Кейт. — Как вы думаете, что случилось с Джоанной Дункан?

Эшли, похоже, такого не ожидал.

— Разве не считается, что кто-то ее похитил? Какой-то случайный псих? Мы вечно ее предупреждали о том, что не стоит парковаться на этой отвратительной старой парковке.

— Это первый случай в моей практике, когда кто-то исчезает совершенно бесследно, — заметила Кейт.

— Возможно, иногда люди просто исчезают, — промолвила Джульет.

— Почему наши вопросы так сильно вывели их из равновесия? — спросила Кейт. Они уже возвращались обратно в Эшдин. — И зачем лгать, что они якобы незнакомы с Ноем Хантли?

— Алиби Эшли Мэпплторпа тоже весьма показательное, — сказал Тристан. — Тим Джекэлс, друг из театра? — Он бросил взгляд на Кейт и приподнял бровь.

— И не говори. Прямо какая-то «Горбатая гора». Разве что они вряд ли тайно уходили в поход с палатками, раз уж Тим жил в Лондоне… Заметил, как Джульет отреагировала на его слова? Думаю, Эшли и правда тогда уехал в Лондон. Джульет этот Тим Джекэлс явно сильно беспокоит, кем бы он Эшли ни приходился. Меня больше интересует, почему они так хотели откреститься от любых связей с Ноем Хантли.

— Угу. Постоянно всплывают одни и те же имена. Ной Хантли, Макс Джеспер… — начал перечислять Тристан. — Мужа Макса, Ника Лейси, упомянули уже дважды. А теперь с ними связан еще и Эшли Мэпплторп.

— Во всем этом чувствуется старый добрый британский дух, не находишь? Как только заводишь себе компанию друзей, остаешься в ней на всю жизнь. Клан, можно сказать. Даже если ты всех их ненавидишь, лучше быть со своим кланом, чем одному, — проговорила Кейт.

— И Гейб Кемп теперь тоже связан с Ноем Хантли. Гейб встречался с Джоанной и был готов дать показания, а затем вдруг струсил.

— Вопрос вот в чем — как связаны Дэвид Ламб и Гейб Кемп? Джоанна записала их имена вместе. Если мы сможем найти, как Гейб Кемп связан с коммуной, то сможем связать его и с Дэвидом Ламбом, и с Максом Джеспером… И если Ник Лейси и Макс вместе уже так долго, может, и он тоже знает Дэвида? Он мог бывать в коммуне, раз уж был парнем Макса. Так, Эшли уже причастен — он был акционером в отеле… Если он действительно гей, то кто знает — может, он и сам навещал коммуну?

— Ты видела, какое у Джульет было лицо, когда мы его об этом спросили?

— Эшли отрицает, что вообще что-то знал о коммуне. Но Гейб Кемп был ключевым источником в расследовании Джоанны, и она должна была подробно обсудить все детали их разговора со своим редактором. Если они собирались опубликовать сведения о том, что действующий депутат парламента пользуется услугами секс-работников, им нужно было написать обо всем как можно подробнее. — Тристан покачал головой. — Подозрительно это все.

Они ненадолго замолчали. Машина выехала на высокий мост, и теперь внизу колыхалась васильково-голубая вода, окаймленная зарослями зеленого камыша. Окна были открыты, и теплый летний ветерок доносил сладкий аромат скошенной травы.

— Марни сказала то же самое, что и Эшли, — вдруг произнесла Кейт.

— Что?

— Что Джоанна могла стать жертвой серийного убийцы. Что у него вообще не было никакого мотива, что это был просто какой-то псих, которому подвернулся удобный случай.

— И ты с этим согласна?

— Иногда. Когда просыпаюсь в холодном поту, а в голове бьется мысль: мы вообще сможем выяснить, что случилось с Джоанной? Эшли Мэпплторп, конечно, вел себя крайне подозрительно, и разговор с ним оставил после себя кучу вопросов… Но он был в Лондоне, когда пропала Джоанна.

Кейт нашарила в сумке пачку обезболивающего. От жары и общей неловкости их встречи с Мэпплторпами у нее разболелась голова. Она выдавила из блистера пару таблеток, закинула их в рот и проглотила, не запивая.

— Эй! Нельзя таблетки просто так глотать! Тут в машине где-то была вода. — Тристан пошарил за своим креслом и вручил Кейт бутылку.

— Спасибо, — сказала она, открутив крышку и отпив большой глоток прямо из горлышка. — Да, так гораздо лучше.