Убирая, Симона размышляла. Как полиция узнала, что это она? Как они догадались, что убийства совершает женщина?

Ведь она действовала хитро, осторожно.

Незаметно, словно тень.

Симона чистила в гостиной ковер и вдруг краем глаза заметила какое-то движение. Она замерла. Шлеп, шлеп, шлеп, слышалось сзади. Стиснув в руке деревянную щетку, она повернулась.

В дверях гостиной стоял Стэн — голый. С его рыхлого белесого тела на чистый ковер стекала вода. Он открыл рот, обнажив ряд черных зубов. Симону удивило, что она не испугалась. Она стала медленно выпрямляться, слыша хруст в коленях.

— Гр… цах, — произнес Стэн. Даже не произнес, а как будто выдохнул. Прохрипел. — Гр… цах, Гр… цах. — Рука его упала вниз, повисла вдоль тела, губы раздвинулись в ухмылке. Эту его ухмылку, голодную, нависающую над ее лицом, сопровождаемую болью, она хорошо помнила. Он направился к ней, хлюпая по мокрому ковру, в который впитывалась струившаяся с него вода. Вот теперь она испугалась. Закричала:

— НЕТ! НЕТ! — И запустила в него тяжелой деревянной щеткой. Он растворился, а щетка угодила в зеркало, висевшее в прихожей. На пол посыпались осколки.

Стэн исчез. Ковер был сухой. И она вдруг поняла, что он сказал.

Герцог. Он произнес: Герцог.

Симона поспешила к компьютеру, стоявшему под лестницей, включила его.

СОВА: Герцог?

Спустя пару минут Герцог появился в Сети.

ГЕРЦОГ: Сова, привет! Тяжелая ночка?

СОВА: С чего ты взял?

ГЕРЦОГ: Я знаю тебя. Лучше, чем ты сама.

Руки Симоны застыли над клавиатурой.

СОВА: Знаешь ли? Ты уверен, что и в самом деле ЗНАЕШЬ меня?

На этот раз пауза затянулась. Симона смотрела на мигающий курсор и воображала, как Герцог сидит где-то, расставив пальцы над клавиатурой, и пытается придумать, что напечатать. Значит, он догадался?

Впервые она задалась вопросом о том, где живет Герцог. В ее представлении он существовал здесь, в ее компьютере. Последние годы она о чем только с ним ни говорила: о своих планах, о фантазиях, о том, как она расправится со своим врачом, с телеведущим, с другими. Герцог всегда ее поддерживал. И рассказывал ей о своих страхах — о боязни темноты, о неудавшихся попытках самоубийства. Она помнила его душераздирающий рассказ о том, как он пытался покончить с собой с помощью «суицидального» пакета без использования газа. Надел пакет на голову, затянул на шее шнурок, а потом, когда начал задыхаться, запаниковал, ногтями разорвал полиэтилен, с горем пополам содрал его с головы. Только вот шнурок зацепился за левый глаз и вспорол веко, оголив глазное яблоко.

Герцог сказал, что умрет без нее, и она ему поверила.

Симона моргнула. Курсор снова побежал по экрану.

ГЕРЦОГ: Конечно, я знаю тебя, Сова. Знаю лучше, чем все остальные. Я люблю тебя. И, клянусь, твои тайны умрут вместе со мной.

Эрика с Крейном находились в одном из тесных технических помещений, отходивших от комнаты, в которой располагался оперативный отдел.

— Так, вот ваш новый телефон, — сказал Крейн. — Прежний пусть будет при вас, регулярно его заряжайте, но используйте только в том случае, если она снова вам позвонит. Номер стоит на прослушке. Если она позвонит, отслеживающая аппаратура автоматически включится. Сразу же. Помните об этом. А то я знаю наших ребят, которые по забывчивости звонили по своим личным делам, и их разговоры, естественно, записывались.

— Не беспокойся. Не забуду. Впрочем, моя личная жизнь скучна, — отвечала Эрика, беря телефоны. — Постой, так здесь же сенсорный экран, — добавила она, разглядывая новый аппарат, что он ей вручил. — А с кнопками ничего не нашлось?

— По сути, босс, это модернизированная модель вашего прежнего мобильника, — объяснил Крейн.

Раздался стук в дверь, в комнату просунула голову Мосс.

— Босс, есть минутка? — спросила она.

— Да.

— Постараюсь достать для вас старый Nokia, — пообещал Крейн.

— Спасибо, — поблагодарила Эрика. Она вышла в оперативный отдел, где царила суета, и проследовала за Мосс к огромной карте Большого Лондона, которая занимала на стене шесть квадратных футов и представляла собой лабиринт улиц. Скопления зеленого указывали на то, что столицу окружают множество парков, но в глаза сразу бросалась река Темза — извилистая голубая линия, разрезающая город через центр.

— Она позвонила вам с таксофона, — сообщила Мосс. — Мы его отследили. Он находится в жилом квартале в Балэме — на Ризердон-роуд. Это примерно в четырех милях от вашего дома в Форест-Хилл. Таксофоном почти никто не пользуется. За последние три месяца с него позвонили первый раз. «Бритиш телеком» планирует убрать его в конце месяца.

— Почему она позвонила с таксофона? У нее что, нет мобильника? — спросил Питерсон, красной булавкой отмечая точку на Ризердон-роуд в нижней части карты.

— Нет, она осторожничает, — возразила Эрика. — Знает, что мы можем отследить мобильный телефон. Даже если бы она позвонила с одноразового номера, мы все равно сумели бы определить, близ какой вышки сотовой связи был сделан звонок, установили бы IMEI-код и всю информацию по устройству. А так она сохраняет анонимность. А камер видеонаблюдения там случайно нет?

— Значит, так. Телефонная будка находится вот здесь, — Мосс показала на красный значок на карте, — первая камера видеонаблюдения находится на удалении четверти мили. — Она провела пальцем до той точки, где Ризердон-роуд смыкалась с Балэм-Хай-роуд. — На углу Балэм-Хай-роуд, известной также как А24, — магазин Tesco Metro, от которого на А24 в обоих направлениях через определенные интервалы развешаны камеры видеонаблюдения. Констебль Уоррен сейчас по телефону запрашивает видеозаписи с камер на парковке Tesco и тех, что развешаны на А24 в обоих направлениях…

— Да, но вы взгляните, где стоит таксофон на карте. Она могла пойти в противоположную сторону и через паутину жилых улиц, где нет камер видеонаблюдения, добраться куда угодно, — закончила Эрика. — Что еще?

— Главная новость — таксофон, — отвечала Мосс, подходя к принтерам, у которых стояла Сингх, — мы наконец-то получили данные от трех веб-сайтов, торгующих «суицидальными» пакетами на территории Великобритании.

— И?

— И, как видите, работы выше крыши. Три тысячи имен, — сказала Сингх. — Их списки нам, конечно, предоставили очень неохотно. Кроме того, насколько я могу судить, зачастую покупки оплачивались через PayPal, а значит, отследить покупателей гораздо сложнее.

— Черт, — выругалась Эрика. — Что ж, тогда для начала отметем всех покупателей, проживающих за пределами Большого Лондона. И нужно исходить из того, что она увидела меня в передаче «Внимание, розыск!», это ее разозлило, она пошла к таксофону и позвонила мне.

— Ясно, босс, — сказала Сингх.

— Есть отклики на телеобращение?

— Да так, всякая ерунда, — ответил Питерсон. — Мы отрабатываем телефонные звонки, но, думаю, передача многих настроила на тревожный лад. Некий мужчина из северной части Лондона позвонил прямо во время прямого эфира и сообщил, что он спугнул грабителя, который пытался проникнуть к нему в дом через окно первого этажа. Одна женщина из Бекенэма уверяет, что вскоре по окончании передачи она видела, как через ее двор пробирается щуплая фигурка… Старушка, живущая близ Лорел-роуд, проснулась и спугнула незваного гостя, который через окно залез к ней в спальню… Да, и теперь трое жителей с Лорел-роуд говорят, что видели на улице миниатюрную женщину, внешне схожую с той, что участвовала в реконструкции: она доставляла в их районе овощи. Нам потребуется время, чтобы проверить всю эту информацию.

— У нас есть видеозапись этого выпуска «Внимание, розыск!»? — спросила Эрика. — Мне хотелось бы еще раз просмотреть передачу. Возможно, я сказала что-то такое, что заставило ее найти меня, узнать мой телефон и позвонить. Свяжитесь от моего имени с Тимом Эйкеном. Как знать, может, в кои-то веки он скажет что-нибудь умное.