— Там! — крикнула Эрика в переговорное устройство. — Нам нужно туда! Возвращаться рано.

Пилот резко повернул машину вправо. Струйка дыма приближалась. Проплывавшие мимо облака на мгновение поглотили их, а потом словно расступились, и они с высоты птичьего полета увидели на пустоши небольшую впадину, наполненную водой. Они стали снижаться к водопаду. Навстречу им неслась поросшая травой земля, где лежало окровавленное тело женщины.

Как только вертолет коснулся земли, Эрика, Мосс и врач санитарной авиации повыпрыгивали из машины и, пригибаясь под лопастями, кинулись вниз по склону к женщине. Та едва дышала, все еще сжимая в окровавленных руках желтый цилиндр сигнальной ракеты.

— В пещере. Он мертв, девочки там, — прохрипела она.

Эрика и Мосс оставили Нину с врачом и нашли вход в пещеру. Эрика подскочила к девочкам и увидела, что они привязаны к камню. Чумазые, грязные, малышки заходились истеричным плачем. Потом Мосс заметила в углу обугленную фигуру с выжженной дырой на месте лица.

— Он умер, это она его убила! — завизжала одна из близняшек.

— Помогите нам, пожалуйста, заберите нас отсюда! — завопила другая.

Острым концом ключа от квартиры Эрика сумела перерезать кабельную стяжку на руках одной девочки, потом — на второй.

— Все, берем их и уходим! — крикнула она. Они с Мосс подхватили малышек на руки, выбежали из пещеры и мимо врача помчались вверх по склону.

Эрика оставила девочек с Мосс и вернулась к врачу.

— Прошу вас, дайте мне умереть, — сиплым шепотом попросила Нина.

Эрика опустилась на корточки возле нее и посмотрела на врача. Тот покачал головой.

— Останьтесь с ней. Я — за медикаментами. Держите здесь. — Он взял руку Эрики и прижал ее к тому месту на ноге Нины, откуда сочилась кровь, а сам бросился к вертолету.

— Там, в колодце, погребен один парень, — сообщила Нина, морщась от боли.

— Что? — переспросила Эрика.

— Его звали Дин. Прошу вас, загляните в колодец, найдите его тело. Похороните по-человечески.

Эрика кивнула.

— Мне столько всего не довелось сделать… того, что я хотела… Я так и не родила детей… Прошу вас, позаботьтесь о них, верните родителям… Мию… Софи.

Эрика видела, что Нина умирает. Она бросила взгляд в сторону вертолета. Мосс укутала девочек в одеяла и теперь поила их. Эрика чувствовала, как под ее рукой, зажимавшей рану, останавливается кровь. Дыхание Нины становилось рваным, прерывистым.

— Простите за все. Передайте маме, что я ее люблю… — Она посмотрела на Эрику. — Я никогда не хотела, чтоб так вышло… — Из горла Нины вырвался хриплый присвист, свет погас в ее глазах, белая кожа быстро приобретала восковую желтизну.

От вертолета бегом возвращался врач с резиновым жгутом в руке.

— Умерла, — тихо сообщила ему Эрика. — Скончалась.

Врач оглянулся на Мосс, ожидавшую у вертолета вместе с Мией и Софи.

— Девочек нужно срочно в больницу, на обследование, — сказал он. — Я вызову за вами другой вертолет.

Не дожидаясь от нее ответа, он помчался вверх по склону и помог девочкам и Мосс залезть в вертолет. Эрика зажмурилась от ударившего в лицо потока воздуха, когда вертолет оторвался от земли, приминая траву и вереск вокруг. Машина взмыла ввысь, стала быстро уменьшаться в размерах, исчезла в облаках.

Эрика посмотрела на Нину, и все ее существо заполнила безмерная печаль. Как получилось, что эта молодая умная девушка ступила на столь ужасный путь? Эрика оглянулась на пещеру и в глубине прохода различила едва видимые очертания ног Макса Киркхэма. Было тихо, темнело. Эрика поежилась и свободной рукой закрыла глаза Нины.

На вересковой пустоши свистел ветер, колючий холод пробирал до костей. Эрика ходила туда-сюда, пытаясь согреться. Она думала о том, что очень долго гонялась за этими двумя убийцами, за которыми тянулся шлейф жестоких преступлений. И вот теперь она с ними одна, сторожит их тела. Она была рада, что их удалось остановить. Еще больше ее радовало, что Мия и Софи в безопасности и скоро воссоединятся с Полом и Марси. Но было бы куда лучше, рассудила она, если бы Макс и Нина сели в тюрьму на пожизненный срок. Смерть — слишком легкое для них наказание.

Наконец вдали появился вертолет.

^{Пятница, 18 декабря 2017 года}

Прошло три недели. Эрика только что вернулась домой после долгого трудового дня, увенчавшегося визитом в поликлинику, где ей наконец-то сняли гипс. На улице стоял мороз, последние дни казалось, что вот-вот пойдет снег, но Эрика сомневалась, что у них будет снежное Рождество. Вставляя ключ в замочную скважину, она обратила внимание, что после долгих недель пребывания в гипсе ее рука выглядит усохшей. Она отперла дверь, шагнула через порог, подняла с коврика ворох открыток.

Пройдя в гостиную, она сняла пальто и первым делом открыла восемнадцатое окошко Рождественского календаря, который прислали ей Якуб и Каролина. Она вытащила из ячейки шоколадку и увидела в глубине Санту и миссис Клаус — толстых, веселых, улыбающихся. Санта держал веточку омелы над головой миссис Клаус, а та с кокетливой улыбкой наклонилась к нему, собираясь поцеловать.

— Главное помните, милые, что Санта приходит только раз в году. Не теряйте даром время, повеселитесь от души, — сказала Эрика календарю. Сунув шоколадку в рот, она прошла к холодильнику, налила себе водки, села с бокалом на диван и принялась распечатывать открытки.

Ее поздравляли с Рождеством Мосс, Крейн, Макгорри, и даже Питерсон прислал открытку с довольно двусмысленными «добрыми пожеланиями». Она каждый день видела их всех на работе, за исключением Питерсона — тот должен быть вернуться на службу в новом году, — и ей было непонятно, зачем они прислали ей поздравительные открытки по почте. Эрика почувствовала себя скрягой: рождественские открытки коллегам она разложила по ячейкам для служебной корреспонденции на работе.

Эрика собиралась заказать что-нибудь из еды на дом, но тут в дверь постучали. Она открыла ее и удивилась, увидев на пороге Марша. Они не общались со времени драматичных событий в Дартмуре.

— Привет…

— Привет, Эрика, — поздоровался Марш. Он заметно похудел.

— Входи. Выпьешь чего-нибудь? — предложила она, быстро добавив: — Чай, кофе?

Марш вошел, вытер ноги, но пальто не снял. Эрика провела его в гостиную.

— Нет, ничего не буду, спасибо, — отказался он, нервно барабаня пальцами по спинке дивана. Возникло неловкое молчание.

— Ну… ты как? — спросила она.

— Не знаю. Вроде ничего.

— А Марси?

— Пока не очень. Но постепенно выправляется.

— Софи с Мией?

— На удивление жизнерадостны. Счастливы, что снова дома. Все время льнут к нам, обнимаются. Мы думаем показать их психологу… как-нибудь, но они больше расстроены из-за Нины Харгривз… Она совершила тяжкие преступления, она убивала людей, и все же благодаря ей мои девочки живы.

— «Благодаря ей» твои девочки были похищены и вы потеряли двести тысяч… — Эрика нахмурилась. — Извини. Не то говорю.

— Ничего.

— Полиция Девона и Корнуолла достала тело Дина Гровера. Оно лежало там, где указала Нина — в колодце близ водопада на пустоши. Лицо было разбито камнем… А Мариэтта Хоффман в новом году предстанет перед судом.

Марш морщился, слушая эти подробности, а потом сменил тему разговора:

— А ты как сама? Я слышал, навещала Нилза Акермана?

— Да. Из эгоистических соображений. Чтобы поставить точку. Но я не уверена, что это помогло… Я могла бы простить его за то, что он предал меня, но из-за него теперь отправлены на пересмотр множество закрытых дел и приговоров. И самое смешное, что через четыре-пять лет его, скорей всего, выпустят — за хорошее поведение.

Марш кивнул, смущенно раскачиваясь на каблуках у дивана.

— Пол, может быть, все-таки выпьешь кофе?

Он покачал головой и сделал глубокий вдох:

— Марси просила узнать, будешь ли ты здесь на Рождество.

— Я? А что?