— Босс, вы не поверите, — услышала она голос Мосс. — Нашелся телефон Андреа.

— Что? В коллекторе? — спросила Эрика, стискивая в ладони ручку.

— Нет. В магазине подержанных мобильных телефонов в Анерли.

— Так это ж совсем близко, в нескольких милях от нас, — заметила Эрика.

— Да. Крейн распространил IMEI-код ее айфона среди местных торговцев подержанных мобильников, сказав, чтобы они срочно связались с нашим оперативным отделом, если у них появится аппарат с этим номером.

— Неужели связались?

— Он их простимулировал, пообещав, что они получат вознаграждение в размере стоимости нового разблокированного айфона 5S.

— Как телефон оказался в Анерли? — спросила Эрика.

— Его нашла одна женщина. На прошлой неделе дождевая и талая вода затопила водостоки в нижнем конце Форест-Хилл-роуд. Канализационная сеть не выдержала столь мощного давления, трубы прорвало, и вода вышла на поверхность, разворотив асфальт. Наверно, тогда и вынесло на поверхность телефон. Женщина увидела его, подобрала, подумав, что ей дадут за него немного денег, хоть вид у него и не товарный.

— Так он живой? Работает?

— Нет, и дисплей сильно разбит, но мы отдали его компьютерщикам, и они сразу же им занялись. Пытаются вытащить все, что можно, со встроенной памяти.

— Мосс, я приеду.

— Нет, босс, сейчас не надо. Если уж намерены появиться здесь, так дождитесь, пока у вас появятся основания ворваться в отделение и зачитать им закон об охране общественного спокойствия и порядка.

Эрика начала возражать.

— Босс, я серьезно. Как только узнаю что-нибудь, сразу вам позвоню. Обещаю. — Она повесила трубку.

Через долгих шесть часов напряженного ожидания Мосс позвонила и сообщила, что Отдел по борьбе с киберпреступностью извлек из телефона Андреа большой объем данных.

Эрика на такси приехала по адресу, который дала ей Мосс. Они встретились у входа в безликое офисное здание возле Тауэрского моста, в котором располагался центральный Лондонский отдел по борьбе с киберпреступностью, на лифте поднялись на самый верхний этаж и оказались в огромном офисном помещении открытой планировки. За каждым столом кипела работа; за каждым сидел усталый сотрудник полиции, сосредоточенно смотревший в мониторы; рядом с каждым — телефон или ноутбук в разобранном виде, либо спутанные провода и монтажные платы.

В самой глубине у дальней стены располагались в ряд кабинки с затемненными окнами — по-видимому, просмотровые залы. Эрика содрогнулась: даже подумать страшно, какие кадры здешним полицейским приходится просматривать за теми затемненными окнами.

У кулера их встретил невысокий мужчина приятной наружности в изрядно поношенном шерстяном джемпере. Он представился Ли Грэмом. Они пошли вслед за ним через офис к большому хранилищу, забитому полками с компьютерами, телефонами и планшетами; все были запечатаны в прозрачные упаковки. По пути миновали одну низкую полку, где лежал обернутый в пленку ноутбук, на котором запеклась чья-то кровь.

Грэм подвел их к заваленному всякой всячиной столу в дальнем углу, где лежал телефон Андреа — разбитый, весь в трещинах. Задняя крыша на телефоне была снята, а он подсоединен к большому компьютеру с двумя мониторами.

— Мы вытащили из него кучу информации. Жесткий диск не поврежден.

Мосс придвинула к столу пару стульев, и они сели.

— Триста двенадцать фотографий, — продолжал Ли, — шестнадцать видео и сотни текстовых сообщений, отправленных в период между маем 2012 года и июнем 2014-го. Я прогнал все фотографии через программу идентификации людей по их лицам. Нашлось одно совпадение.

Эрика и Мосс взволнованно переглянулись.

— Как его зовут? — спросила Эрика с надеждой в голосе.

Ли застучал по клавиатуре, потом ответил:

— Это не он, а она.

— Что?! — в унисон воскликнули Эрика и Мосс. Ли пролистал на экране несколько изображений отпечатков большого пальца, затем щелкнул по одному: знакомое лицо.

— Линда Дуглас-Браун есть в полицейской базе данных? — изумилась Мосс. На фотографии Линда и Андреа сидели за столиком в каком-то баре. Андреа, безукоризненно элегантная в кремовой блузке, уверенно смотрела в объектив. Верхние пуговки на ее блузке были расстегнуты, обнажая ложбинку меж полными грудями, в которой угнездилось серебряное колье. У Линды, напротив, лицо было красное, волосы неухоженные. Высокий отворачивающийся ворот черного джемпера, расшитого подпрыгивающими маленькими пудельками, врезался в ее двойной подбородок. На шее висел большой золотой крест. Одну руку она перекинула через плечо Андреа, лицо ее расплывалось в пьяной улыбке.

— Это мать жертвы? — поинтересовался Ли.

— Нет, сестра; у них разница четыре года, — ответила Эрика. На минуту все трое замолчали.

— Что ж, ладно, — произнес потом Ли. — Я вытащил ее досье, оно сейчас распечатывается.

Ли нашел для них рабочее место, и они принялись изучать досье Линды.

— Черт, Линда уже несколько лет на учете в полиции, у нее не слабое уголовное прошлое. Поджог, воровство, магазинная кража… — произнесла Эрика. — С июля по ноябрь прошлого года жених Андреа, Джайлз Осборн, трижды заявлял на нее в полицию, жалуясь, что Линда изводит его, угрожает ему по электронной почте.

— Все три раза сотрудники полиции беседовали с ней, — сообщила Мосс, читая досье.

— Да, обошлось без ареста. Первое заявление от Джайлза Осборна поступило в июле 2014 года в связи с оскорбительными письмами, которые Линда присылала ему на электронную почту. В одном она грозилась сначала убить его кошку, потом его самого. Второе заявление поступило месяцем позже. Кто-то вломился в его квартиру и отравил его кошку. В квартире повсюду были найдены ее отпечатки, но адвокат Линды резонно указал, что их и не могло там не быть, ведь недавно она в числе приглашенных присутствовала на торжественном ужине, который он устроил у себя дома по случаю помолвки с Андреа.

— Линда также засветилась на камерах видеонаблюдения на соседней улице с той, где живет Джайлз Осборн, буквально за несколько минут до того, как было совершено проникновение в его квартиру. Тогда она перестала упираться и призналась, что заходила к нему после того, как его квартиру вскрыли, — якобы пыталась спасти кошку, потому что увидела в окно, как та умирает.

— Видать, у нее чертовски хороший адвокат, — заключила Мосс.

— Возможно, хотя не удалось найти достаточно доказательств, подтверждающих или опровергающих ее показания. Третье заявление Осборн написал в прошлом году, когда Линда разгромила его офис, причинив ущерб на восемь тысяч фунтов. Бросила кирпич в одно из больших окон. Вот, она попала в зону видимости камер.

Черно-белый снимок был передержан, но на нем четко просматривалась неуклюжая фигура в длинном пальто и бейсболке, надвинутой на лицо. Когда она замахивалась, пальто распахнулось и стало видно, что под ним свитер с изображением танцующих пудельков.

Мосс принесла с собой ноутбук. Она достала его из сумки и включила.

— Давайте посмотрим фотографии с телефона Андреа. — Мосс подключила к компьютеру внешний диск с содержимым телефона Андреа. Ноутбук зажужжал, загудел. Они дождались, пока компьютер загрузится. На внешнем диске замигал крошечный огонек, и затем на экране замелькали фотографии.

Это были снимки Андреа с нескольких вечеринок, среди них — много селфи, фото Андреа с обнаженной грудью перед зеркалом в ванной, на которых она, запрокинув назад голову, обольстительно тискает в ладони одну свою округлость. Потом пошли фотографии Андреа в каком-то баре. Похоже, в том самом, где она сфотографировалась с Линдой.

— Стоп, назад! — потребовала Эрика.

— Я не могу остановить, нужно, чтобы они загрузились, — объяснила Мосс.

— Ну же, — нетерпеливо произнесла Эрика, когда на экране застряло размытое, почти черное изображение, явно бракованный снимок. Потом загрузка продолжилась и наконец завершилась. Эрика принялась листать фотографии.