Мелани положила руку Эрике на плечо.

— Ты его поймала, Эрика. Поймала. Он бы так и продолжал этим заниматься, я в этом уверена. Ты спасла жизни людей. Думай сейчас об этом. А об остальном подумаем позже.

Эрика допила остатки виски.

— Спасибо, — она уже собралась встать и уйти, но вдруг остановилась. — Слушай. Прости, что создавала тебе сложности, когда ты стала и.о.

— Я здесь ненадолго. Я не буду принимать официальное предложение занять должность.

— Нет? — удивленно переспросила Эрика.

— Нет. У меня двое детей, муж. Жизнь слишком коротка, и мне нужно сделать выбор. Я выбрала семью.

— Не знала, что у тебя есть семья.

— Мальчики-двойняшки, — кивнув, сказала Мелани.

— Здорово.

— Я порекомендовала тебя на эту должность. Не знаю, имеет ли мое слово какой-то вес, но в свете произошедшего сегодня, если они тебя не вздернут за вход без подкрепления, у тебя есть шанс. Я пойду, — сказала Мелани и забрала куртку. — Посиди здесь, может, еще немного выпьешь. Прочувствуешь атмосферу кабинета.

Эрика кивнула, и Мелани вышла.

Эрика встала и пошла к окну, выходящему на крыши, а потом снова вернулась в кабинет. Аккуратные полки с документами, большая маркерная доска с названиями дел, написанными мелкими буквами. Эрика обошла стол и села в кресло. Ее взгляд упал на то место на ковре, где лежал Спаркс. У нее всегда была мечта — продвинуться, добиться успеха в полиции. Но стоила ли игра свеч?

Через неделю состояние Питерсона стабилизировалось, и его перевели из реанимации в обычную палату. Эрика пришла его навестить. Она и до этого приходила несколько раз, но он был без сознания.

Она волновалась и долго выбирала, что надеть. Еще больше времени занял выбор подарка. Наконец, она решила купить книгу.

Когда она зашла к нему в палату на последнем этаже больницы UCL в центре Лондона, у его кровати сидела Мосс. Он выглядел похудевшим, но ожившим, и сидел на постели.

— Привет, босс, — сказала Мосс, вставая, чтобы ее обнять. — А мы как раз думали, где ты.

— Я задержалась. Долго выбирала, что надеть, — стыдливо призналась она, решив быть честной. Они взглянули на ее джинсы и бежевый свитер. — Да, знаю. Не похоже, чтобы я что-то такое особенное выбрала.

— Мне нравится, — сказала Мосс, и повисла тишина. — Питерсон как раз рассказывал мне свои радостные новости. У него убрали катетер.

Он закатил глаза.

— Не очень приятное ощущение, должен признаться.

— Как ты? — спросила Эрика. Она подошла к нему и осторожно взяла за руку. На запястье был идентификационный браслет, а на тыльной стороне ладони было закреплено два провода для капельниц.

— Процесс будет долгий, но врачи говорят, что я восстановлюсь полностью. Кто бы мог подумать, что можно жить без сорока процентов желудка? — он попытался сменить положение и сморщился от боли.

— Я бы все отдала, чтобы у меня кто-нибудь сорок процентов желудка отрезал. Вы видели, какая у меня задница? — сказала Мосс. Снова повисла неловкая тишина. — Прости. Просто ты мой лучший друг, и я очень рада, что с тобой все будет в порядке. И я начинаю шутить, потому что не знаю, что еще сказать.

Она достала салфетку и вытерла глаза. Эрика потянулась и взяла Мосс за руку.

— Все нормально, — успокоила она Мосс.

— Хватит, я в порядке, — засмеялась та. — Так что ты ему принесла? Мне сказали, что виноград нельзя, желудочному соку теперь не хватит места.

— Я принесла свою любимую книгу, — ответила Эрика, доставая из сумки экземпляр «Грозового перевала».

— Спасибо, — поблагодарил Питерсон и взял книгу из рук Эрики.

— Знаю, что выбор может показаться странным, но это была первая настоящая книга, которую я прочитала, когда выучила английский, и она меня поразила. Любовная линия, сама атмосфера. Подумала, что немного эскапизма тебе не повредит. Мне бы точно не повредило. Думала перечитать ее снова.

— Тогда не хочу забирать у тебя книгу, — сказал он, возвращая ее Эрике.

— Нет, это новый экземпляр. Я тебе купила.

— Может, прочитаем ее вместе, параллельно. У нас будет клуб выздоравливающих читателей.

— Хорошая идея, — улыбнулась она.

Через какое-то время Питерсон устал, и Эрика и Мосс попрощались и пообещали прийти на следующий день. Выйдя из больницы на оживленную Гудж-стрит, они решили пройтись до Черинг-Кросс.

— Мне официально предложили пост суперинтенданта, — сказала Эрика, когда они проходили мимо кофейни. За столиком на улице курили несколько женщин, трясясь от холода.

— Черт возьми! Это же круто!

— Да? Не знаю.

— Не знаешь? В прошлый раз ты уволилась в знак протеста против того, что тебя не повысили, а теперь ты не знаешь?

— Конечно, я хочу этого, но когда же жить?

— Что значит «когда жить»? Жизнь — это и есть то, что происходит вместо твоих планов. Принимай предложение. Станешь первым за долгое время немудаком, занимающим этот пост.

— Вдруг я тоже превращусь в мудака? — засмеялась Эрика.

— Я тебе об этом первая расскажу.

— Хорошо. Договорились.

— Ладно, раз с этим решили, давай выпьем. Хорошенько и старательно выпьем. Мы точно это заслужили.

Мосс взяла Эрику под руку и завела в ближайший паб.

— А поскольку ты мой новый суперинтендант, первый круг — за твой счет.

^{Понедельник, 2 октября 2017 года}

Лил дождь. Ладонью заслоняя глаза от хлещущих струй, старший инспектор Эрика Фостер торопливо шла рядом с инспектором Мосс по мощеной набережной, что тянулась вдоль южного берега Темзы. Было время отлива, и река сузилась до бурой ленты. Отступившая вода обнажила кирпичную кладку стенок набережной и часть илистого русла, усеянного мусором. В кармане длинной черной куртки Эрики затрещала рация, и сотрудница полиции, охранявшая место преступления, спросила, где они находятся. Эрика достала рацию и ответила:

— Старший инспектор Фостер. Через пару минут будем на месте.

Еще не окончился утренний час пик, а уже темнело: опускался мглистый туман. Они ускорили шаг, минуя представительство IBM и светлое приземистое здание ITV Studios. Здесь набережная резко поворачивала вправо, расширяясь в обсаженный деревьями бульвар, который вел к Национальному театру и мосту Хангерфорд.

— Это там, внизу, босс. — Тяжело отдуваясь, Мосс замедлила шаг.

Футах в десяти ниже, у того места, где набережная поворачивала вправо, на покрытом светлым песком пятачке насыпного пляжа, обнажившегося во время прилива, толпилась небольшая кучка людей. Эрика потерла зашитый бок. В ней было больше шести футов[101], и она возвышалась над Мосс; ее мокрые от дождя короткие белокурые волосы липли к голове.