— Какого хрена приперлась? — спросила Айви, силясь сосредоточить взгляд.

— Поговорить надо, — объяснила Эрика, перекрикивая шум.

— Я за все это заплатила, — крикнула Айви, пальцем обводя вокруг себя. Эрика заметила возле табуретов несколько сумок с покупками.

— Я не об этом, — успокоила ее Эрика.

Женщина рядом с Айви сверлила Эрику злобным взглядом.

— Все хок’кей, Айв? — Она ближе придвинулась к ним, не сводя глаз с Эрики.

— Да, — ответила Айви. — Она угощает.

Эрика дала женщине двадцатку, осознав, что за вечер она потратила кучу наличных. Та поднялась с табурета и исчезла в толпе.

— Где дети? — поинтересовалась Эрика.

— А?

— Ну, внуки ваши?

— Наверху. Спят. А что? Хочешь их отлупасить?

— Айви…

— Вставай в очередь, милочка. Они сегодня целый день меня достают.

— Айви, мне нужно расспросить вас про «Клееварку», — сказала Эрика, усаживаясь на освободившийся теплый табурет.

— Что? — переспросила Айви, пытаясь сосредоточиться.

— Помните? Тот паб, про который мы говорили. «Клееварка», на Лондон-роуд.

— Я туда не хожу, — заплетающимся языком буркнула Айви.

— Я знаю, что вы там не бываете. Но почему?

— Потому что…

— Прошу вас. Мне нужно знать больше. Почему вы туда не ходите, Айви?

— Отвали!

Эрика вытащила еще одну двадцатку. Айви все пыталась сосредоточить взгляд, а потом выхватила у нее деньги и сунула их за пояс своих грязных джинсов.

— О чем ты хочешь поговорить?

— О «Клееварке».

— Гиблое место. Плохой человек… плохой… — произнесла Айви, качая головой.

— Там есть плохой человек?

— Да… — Айви теперь вращала глазами, словно увидела что-то, но не здесь, не в этом баре. Ее голова завалилась набок.

— Айви. Плохой человек. Как его зовут?

— Плохой он человек, милочка…

— Вы слышали про погибшую девушку, Андреа? — Эрика достала свой телефон, нашла фото Андреа. — Вот она, Айви. Ее звали Андреа. Красивая, темноволосая. Думаете, Андреа была знакома с тем плохим человеком?

На пару секунд Айви удалось сосредоточить взгляд на фото в телефоне.

— Да. Красивая… была.

— Вы видели ее?

— Несколько раз.

— Вы видели эту девушку несколько раз в «Клееварке»? — уточнила Эрика, держа телефон перед Айви.

— Я тоже была красивая… когда-то… — Айви снова завращала глазами и стала сползать с табурета.

— Ну же, Айви. Не отключайтесь, — потребовала Эрика, хватая ее и снова усаживая ровно на табурете. — Пожалуйста, взгляните еще раз.

Айви посмотрела на снимок.

— Плохие всегда самые худшие, но и самые лучшие. Ты позволяешь им делать с тобой что угодно, даже если больно, даже если не хочешь…

Эрика бросила взгляд на бар и увидела, что дородная девица с пирсингом на губе не выпивку покупает, а разговаривает с мужиками, и те поглядывают на Эрику с Айви.

— Айви, это важно. Вы говорили про Андреа? Она встречалась в «Клееварке» с тем плохим человеком? У него темные волосы. Пожалуйста. Мне нужна любая информация, имя…

Айви пускала слюни, выдувая из них пузыри, которые тут же лопались. Она облизала языком подбородок, и в глаза Эрике бросились ее гнилые зубы.

— Я видела ее с ним и какой-то белобрысой сучкой. Дуры девки, слишком крепко с ним спутались, — сказала Айви.

— Что? Айви? Брюнет и блондинка?

— Вы здесь находитесь официально? — раздался над ухом Эрики чей-то голос. Она подняла голову и увидела рослого мужчину могучего телосложения с рыжеватобелокурыми волосами.

— Я ее не приглашала, — заявила Айви и добавила: — Легавая она.

— Нет, я здесь неофициально, — ответила Эрика.

— Тогда я попрошу вас уйти, — сказал мужчина угрожающе спокойным тихим голосом.

— Айви, если вспомните еще что, увидите что-нибудь, вот мой телефон. — Эрика вытащила из кожаной куртки ручку и клочок бумаги, начеркала номер своего мобильного телефона и сунула листочек в карман джинсов Айви. Мужчина взял Эрику под руку. — Прошу прощения, — возмутилась она, — что вы себе позволяете? Вы кто такой?

— Я — хозяин заведения. Все присутствующие здесь приглашены мною, и я их угощаю напитками. Вас я не приглашал, так что шли бы вы отсюда по доброй воле, пока я не нарушил закон.

— Я же объяснила, что я здесь неофициально, но мой визит в любой момент может стать официальным, — пригрозила Эрика.

— Мы отмечаем поминки, — сказал мужчина сухим тоном. — И легавым сюда вход воспрещен.

— Как вы только что меня назвали? — Эрика силилась сохранять спокойствие. К ним подошел коротышка с чудны́м лицом — как у гнома.

— Ты знала мою мамашку? — спросил он задиристо.

— Вашу мать? — уточнила Эрика.

— Да, именно это я и сказал. Мою мамашку, Перл.

— Вы кто?

— Да ты кто такая, чтобы спрашивать меня, кто я такой, на поминках по моей ро́дной мамашке?!

— Значит, вы отмечаете поминки по вашей матери Перл, так? — допытывалась Эрика.

— Да. А тебе какое дело?

Эрика обвела взглядом паб: их перепалка уже начинала привлекать внимание.

— Остынь, Майкл, — обратился к коротышке хозяин заведения.

— Мне не нравится ее отношение. Ишь дылда спесивая выискалась, — презрительно бросил Майкл, смерив Эрику взглядом с головы до ног.

— Успокойтесь, сэр, — сказала Эрика.

— Сэр? Издеваешься?

— Нет. Я — офицер полиции, — представилась Эрика, вытаскивая свое удостоверение.

— Откуда здесь легавая? Ты же сказал, что договоришься…

— Я и договорился, Майкл. Офицер полиции уже уходит.

— Здесь вшивая легавая! — заорала худосочная рыжая женщина, подковылявшая к ним всего лишь в одной розовой спортивной тапочке. Раздался звон бьющегося стекла, двое парней сцепились в драке. Рыжая выплеснула на Эрику свою пинту пива и показала ей кукиш — «на-ка, выкуси». Эрика почувствовала, как ее обхватили за талию. Сначала подумала, что на нее напали, но потом поняла, что это хозяин заведения оторвал ее от пола и куда-то понес. На нее со всех сторон сыпались брань и плевки. Лишь благодаря своей массе и рослости владельцу паба удалось протащить ее сквозь толпу за стойку бара.

— Убирайтесь живо. Туда, через кухню. Задняя дверь ведет на улицу за пабом, — сказал он, выставляя вперед ладонь, чтобы остановить шустриков, которые пытались протиснуться в узкие дверцы за стойку бара. Над головой Эрики вдребезги разлетелось стекло, осколками покорежив оптический дозатор водки. Женщина, выплеснувшая на Эрику пиво, отперла дверцы на дальнем краю барной стойки, и толпа хлынула к Эрике.

— Уходите! — велел хозяин паба. Он вытолкал Эрику за вонючие занавески, закрывавшие проем. Неуверенным шагом она пошла по тусклому коридору, натыкаясь на коробки с чипсами, на ящики с пустыми бутылками. Гремевшая в зале музыка не заглушала шум беспорядка и бьющегося стекла. Эрика видела, что толпа наседает на хозяина паба, пытавшегося загородить проход. Она нашла дверь на замызганную кухню, где на всем лежал налет жирной грязи, и, пройдя в самый ее конец, открыла пожарный выход. Мокрую, липкую от пива кожу обжег холод, и Эрика увидела, что находится в переулке.

Она помчалась к дороге. Из окон бара вырывались пар и грохот. Ее автомобиль, слава богу, по-прежнему стоял недалеко от паба.

Эрика села за руль и с визгом рванула с места. Она испытывала облегчение и возбуждение; в крови бурлил адреналин. А потом она вспомнила, что Айви осталась в пабе. А Айви видела Андреа вместе с темноволосым мужчиной и белокурой женщиной.

Была ли Айви в «Клееварке» в вечер исчезновения Андреа? Выходит, барменша из «Клееварки» сказала правду?

На следующее утро, едва Эрика приехала в отделение полиции, ее вызвали к суперинтенданту Маршу. Она привезла с собой подписанный договор на аренду квартиры и чек на оплату. Эрика немало удивилась, когда, войдя в кабинет начальника, увидела, что напротив Марша сидит старший инспектор Спаркс, и лицо его пышет самодовольством.