Кейт указала на небольшой диванчик перед книжным шкафом, они оба сели.

— Здравый смысл, — сказала Кейт. — Место преступления на автосвалке «Девять Вязов» повторяло оригинальное место преступления на свалке в Лондоне, в районе Девяти Вязов. Я говорю о деле Каннибала с Девяти Вязов… которое я раскрыла.

— Вы также состояли с Питером Конуэем в отношениях, и у вас есть от него сын, — сказала Варя. — Вы поддерживаете связь с ним?

Кейт сложила руки на груди. Этой Варе палец в рот не клади.

— Нет.

— Он вам пишет?

— Вы должны знать, что имеете право сами проверить, с кем он поддерживает общение. Вы можете увидеть, что с момента его ареста и заключения в тюрьму я ни разу не посещала его, не писала ему и мы ни разу не связывались по телефону. Сам он писал мне один раз.

— А ваш сын? — спросил Джон.

— Ему четырнадцать, и он не поддерживает никаких контактов с Питером Конуэем, — сказала Кейт. Полицейские пришли к ней в кабинет и заставили ее оправдываться, но и Кейт в свое время сама использовала те же самые техники, когда работала в полиции. — На втором месте преступления, там, возле Охотничьих ворот, где нашли тело Кейши Смит, была записка?

Варя сложила руки и поджала губы.

— Вы, конечно, можете делать каменное лицо, — сказала Кейт. — Мне звонил Алан Хэксам, хотел услышать второе мнение относительно вскрытия тела Кейши Смит. Ее убийство и убийство Эммы Ньюман имеют те же отличительные черты, что и убийства, совершенные Питером Конуэем… — Кейт заметила, как в глазах Вари что-то мелькнуло. Джон посмотрел на нее. — А, так записка все-таки была, не так ли?

Варя глянула на Джона, а затем встала и достала из заднего кармана блокнот. Она вытащила ксерокопию и положила на стол Кейт. Тристан подошел посмотреть.

— В двадцати метрах вниз по реке от того места, где нашли тело Кейши Смит, есть приходская доска объявлений. Эта записка висела там. Ее обнаружили только вчера.

— Он расстроен, что никто не замечает его работу, — сказала Кейт. — Он уже убил двоих, а в новостях ничего нет. Подражатели жаждут внимания. Как и в первой записке, он подписался здесь как Фанат, это говорит о нем больше, чем он может представить. Его засосал этот культ, сложившийся вокруг Питера Конуэя и дела Девяти Вязов.

— Первоначальное дело по-прежнему носит официальное название «операция «Цикута»», — сказала Варя. Кейт закатила глаза — боже, да она формалист. — На данном этапе теория о том, что это подражатель, требует доказательств.

— Что вам еще нужно? Еще одно тело? Которое, я уверена, будет. Питер Конуэй убил четверых девушек до того, как я его поймала. Четверых, о которых мы знаем. Вам надо сосредоточиться на поимке этого подражателя… Они не так умны, как те, кого они копируют. Повторяя весь этот ужас, они надеются заработать такую же известность и славу. Он стремится к тому, чтобы попасть в заголовки новостей, чтобы его имя было на слуху, и вы можете это использовать.

— Эй! — сказала Варя, вскинув руку. Она явно злилась. — Не надо меня учить, как мне делать мою работу.

— Значит, вы приходите в мой кабинет и, не имея ордера, начинаете копаться в моих личных бумагах…

— У вас дверь была открыта, — сказал Джон.

— Я в свое время имела дело со взломщиком, который на допросе говорил то же самое, — сказала Кейт.

Джон сурово посмотрел на нее.

— Вам еще есть, что рассказать? — спросил он.

— Нет. Мы позвонили в полицию сразу же, как только нашли птицу и записку.

— Как вы вообще там оказались? Немного необычный маршрут для вас обоих.

Кейт кратко рассказала о поездке в Чью Магна и о письме отца Кейтлин.

— Малкольм Мюррей уже обращался в полицию Большого Манчестера с просьбой заново открыть дело, но ему отказали за недостаточностью улик, — закончила она.

После короткой паузы Варя повернулась к Тристану:

— А вы поехали на эту экскурсию в качестве научного ассистента? — спросила она.

— Да, — ответил Тристан нервно срывающимся голосом.

— Вы живете с сестрой. Она работает в банке «Барклайс»?

— Да.

— Какое это имеет отношение? — спросила Кейт.

— Он рассказывал вам о своем криминальном прошлом?

Он ничего не рассказывал, но Кейт не хотелось доставлять этим настырным грубым копам удовольствие. Она ничего не ответила и посмотрела на Тристана.

— Мне было пятнадцать, и я напился с приятелями. Вообще-то, они и приятелями-то не были, — начал Тристан, краснея. — Я разбил стекло машины, припаркованной там внизу, с другой стороны набережной.

— Ты вскрыл машину, — сказала Варя. — Так написано в полицейском отчете.

— Нет. Я разбил стекло.

— А другой тип из твоей шайки украл магнитолу.

— Не был я ни в какой шайке. Когда полиция приехала, он дал деру. А я остался расхлебывать это все, — сказал Тристан, выпрямившись. — И мне не было предъявлено никаких обвинений, только вынесено предупреждение. А об этом я сообщать не обязан.

— Твоя начальница знает об этом? — спросил Джон с гаденькой улыбочкой.

Кейт встала.

— Подождите-ка, мне все это не нравится. Вы не можете заявиться сюда и начать нападать на ценного, пользующегося моим полным доверием сотрудника, — сказала она. — Мы поделились с вами всей информацией, которой располагали. И почему бы вам вместо того, чтобы шнырять тут без ордера, не пойти и не заняться своей полицейской работой?

Варя окинула ее холодным взглядом.

— Мы настаиваем на том, чтобы вы сообщали нам любую новую информацию и не общались с прессой, когда те к вам придут, а они придут, если мы свяжем это дело с Питером Конуэем…

— Никто из нас не заинтересован в общении с прессой, — сказала Кейт.

Варя и Джон повернулись к Тристану.

— Я не буду ни с кем разговаривать, — сказал он.

— Отлично. Пока что это все, — сказала Варя. Они вышли из кабинета, и Джон захлопнул за собой дверь.

— Черт, — сказал Тристан, обхватив голову руками. — Кейт, простите, мне так жаль. Мне было пятнадцать. Я был просто глупым…

— Не стоит извиняться. Я тоже вытворяла всякое, когда напивалась… Слушай. Я утром сказала, что у меня вечером есть дела, перед тем, как нам надо будет позвонить. Я иду на встречу анонимных алкоголиков. Я пила по-черному, эм… много лет. Поэтому Джейк живет с моими родителями… Ты не считаешь, что у тебя есть проблемы с алкоголем?

Тристан выглядел ошарашенно.

— Нет.

— Тогда это все, что стоит сказать по этому поводу. Они хотели тебя запугать. Не давай им это сделать.

Тристан кивнул.

— Спасибо вам. Спасибо, что рассказали мне и что все так разрулили. Как вы думаете, они еще придут?

— Не знаю. Они в замешательстве, я это вижу. Ясное дело, на нее со всех сторон давят с поимкой этого подражателя, но когда все это появится в прессе, дело раздуют так, что полиции в любом случае не удастся предстать в хорошем свете.

Кейт схватила листок бумаги и начала писать.

— Что вы делаете? — спросил Тристан.

— Записываю, что было во второй записке, пока не забыла.

После того, как Кейт вернулась с собрания анонимных алкоголиков, к ней пришел Тристан. Она приготовила чай, и они, усевшись за маленький кухонный столик, по скайпу позвонили Меган Хибберт в Мельбурн. Она ответила сразу же. Загорелая кожа, зеленые глаза, длинные светло-пепельные волосы и широкая улыбка. Она сидела у себя в гостиной перед большим окном с видом на бассейн и огромный сад.

— Привет, Кейт и Тристан, правильно? — Она говорила со смесью австралийского и британского акцента.

— Спасибо, что согласились поговорить с нами в такую рань, — сказала Кейт. Она быстро пробежалась по тому, как прошла их встреча с Малкольмом и Шейлой.