Через час доставили пиццу. Дети набросились на нее, хватая горячие куски, подбирая губами волокна расплавленного сыра. Ленка привезла с собой DVD-диск с мультфильмом «Рапунцель: Запутанная история». Она поставила его и, сидя в кресле у окна, что выходило во двор, стала кормить малышку.

Дети, насытившись, устроились на диване перед телевизором и заснули прямо на середине фильма.

— Я ведь видела их несколько месяцев назад, а они вон уже как повзрослели, — промолвила Эрика, глядя на порозовевшие спящие лица. Эва после кормления тоже заснула, и Ленка положила ее в коляску под одеяло. Эрика поцеловала детей, накрыла одеялом Якуба и Каролину.

— Каролина такая высокая стала, — заметила она.

— Знаю. Уже ругаюсь с ней из-за губной помады. Малюется, а ведь ей только семь.

— Ты себя вспомни. Краситься начала, едва научилась ходить, — сказала Эрика. — Только выпустила изо рта мамкину сиську и сразу за «Макс Фактор».

Ленка рассмеялась, но потом сникла.

— Мы можем поговорить?

— Конечно. — Эрика открыла дверь во двор и увидела, что дождь прекратился. Они надели пальто и вышли на холод.

— Это твой сад? — спросила Ленка, всматриваясь в темноту.

— Квартиру я снимаю, но, в принципе, да. Так ты объяснишь, почему явилась в Лондон, ко мне домой, нежданно-негаданно?

— Я же объясняла. Я пыталась дозвониться до тебя, но ты не брала трубку и сообщений моих не слушала.

— Виновата, извини. Почему ты звонишь с анонимного номера?

Ленка прикусила губу.

— Дома все сложно. Нужно было уехать. Да и дети давно не видели Лондон.

— Ну-ну. Учебный год идет. И ты забрала их из школы, чтобы они погуляли по Лондону в начале ноября? Где Марек?

— Он… э-э… — Глаза Ленки наполнились слезами. — У Марека небольшие неприятности, в бизнесе.

— Его бизнес — организованная преступность.

— Не говори так!

— А как, по-твоему, я должна говорить? Мафия? Или прикажешь сделать вид, что он владеет самым прибыльным киоском мороженого во всей Восточной Европе?

— Эрика, у него настоящее коммерческое предприятие.

— Знаю. И почему вы оба не можете этим удовольствоваться?

— Ты же знаешь, какая жизнь дома. Сама ты давным-давно уехала и назад не возвращалась.

— Где Марек?

— Уехал.

— Куда?

— В Высокие Татры. Один из местных парней считает, что Марек его обкрадывает.

— Из местных мафиози?

Ленка кивнула.

— А он обкрадывает?

— Не знаю… он ничего мне не рассказывает. На прошлой неделе заставил меня сменить симку в телефоне. А сегодня утром велел уехать, скрыться и не возвращаться, пока все не утрясется. — Ленка теперь плакала, по ее лицу струились слезы.

— О, мне очень жаль… иди ко мне… — Эрика обняла всхлипывающую сестру. — Не расстраивайся, поживете пока у меня. Здесь вам ничто не грозит, а мы что-нибудь придумаем.

— Спасибо, — поблагодарила Ленка.

Чуть позже они лежали бок о бок в кровати Эрики. Якуб и Каролина крепко спали в гостиной. Эрика устроилась у окна, чтобы Ленка была ближе к малышке в коляске, которую она поставила рядом.

— Тот парень, которого ты видела… это мой коллега. Питерсон. Зовут его Джеймс. Я собиралась пригласить его на кофе, — сказала Эрика.

— Только на кофе? — уточнила Ленка.

— Да. Может быть… Не знаю.

— Симпатичный.

— Да. Но дело не в этом… не только в этом. Мне хотелось, чтобы рядом со мной был кто-то, когда я проснусь, чтобы не пробуждаться в одиночестве каждое утро. Я немного выпила. Хорошо, что ты оказалась здесь. Было бы глупо прыгать с ним в койку. Нам работать вместе.

— Ты и с Марком вместе работала.

— Это другое. Мы уже были вместе, когда пришли в полицию. Уже состояли в браке, когда оба начинали службу с констеблей. Все принимали это как данность… Теперь же я расследую убийство. Под моим началом люди. Незачем бегать на свидания и вступать в случайные связи на одну ночь с кем-то из своих подчиненных.

— Я скучаю по Марку, — сказала Ленка. — Он был хороший человек. Лучший.

— Да. — Тыльной стороной ладони Эрика вытерла слезы.

— А вот Марек не очень хороший.

— Он любит тебя и детей. Заботится о вас. От бед никто не застрахован, но падать духом нельзя.

— Может, и хорошо, что я здесь. Скрашу твое одиночество. По крайней мере, завтра утром, когда ты проснешься, рядом с тобой буду я, — улыбнулась Ленка.

— Вот и верь после этого людям. Любую ситуацию обернешь в свою пользу, — рассмеялась Эрика. Повернув голову, она посмотрела в темноте на сестру. Они во многом были схожи, но Ленка не боялась экспериментировать со своей внешностью. Она вовсю пользовалась косметикой, и волосы у нее были длинные — не то что у Эрики, носившей короткую стрижку.

— Что за преступление ты расследуешь?

Эрика в двух словах рассказала ей о деле, которое она вела, о Джессике Коллинз.

— Каролине столько же лет. Даже представить не могу, что было бы, если б ее похитили, — промолвила Ленка.

Слова сестры, казалось, повисли в воздухе. Эрике еще долго не удавалось заснуть.

Дождь не утихал, поливая Манор-Маунт. Вода хлестала в водостоках, текла по обочинам, ускоряющимися потоками устремляясь с холма, гулко гремела в канализационных люках.

Джерри стоял в темноте на противоположной стороне дороги, прячась под большим деревом и лесами строящегося здания. Его могучий мускулистый торс укрывала длинная вощеная куртка, лицо утопало в натянутом на голову капюшоне.

Вечером он на своих двоих обследовал квартал, где она жила, придумывая план. Найти ее адрес не составило труда. В списке избирателей, к которому он получил доступ через Интернет, фигурировала только одна Эрика Фостер. Над Амандой Бейкер наблюдение он установил. Важной информацией о ходе расследования ее снабжал констебль Крофорд. Однако Джерри, неплохо разбираясь в людях, сразу понял, что Крофорд идиот и не входит в круг доверенных лиц старшего инспектора Фостер.

Доступ к ее мобильному телефону он получил. Отправленное им эсэмэс тревоги не вызвало: ему крупно повезло, что ее сестра оставила ей на автоответчике сообщения с анонимного номера. Теперь нужно было как-то добраться до ее стационарного телефона, чтобы знать, о чем она говорит дома.

Некоторое время назад он заметил, как в такси сел чернокожий парень, работавший в ее команде. И сразу же после его отъезда Джерри, словно в награду, довелось лицезреть и саму Эрику Фостер, выскочившую из дома с выражением огорчения на лице. Когда она увидела, что такси заворачивает за угол, плечи ее опустились. С минуту она стояла на дороге со смеженными веками, обратив к небу гладкое бледное лицо.

Джерри тогда почувствовал, что возбуждается. Му́ка в ее чертах, бархатистая кожа, приоткрытые алые губы… Под проливным дождем блузка на ней быстро промокла и прилипла к телу. Грудь у нее была небольшая, но соблазнительная.

Джерри закрыл глаза, прогоняя воспоминание. Он должен быть сосредоточен, должен найти способ проникнуть к ней дом — такой, чтоб можно было быстро войти и выйти. Но на многих окнах нижнего этажа этого старого здания стояли решетки, вход в квартиры лежал через общее парадное.

Эрика вернулась в дом, а он, укрываясь под лесами, продолжал наблюдение, пока в окнах ее квартиры на нижнем этаже не погас свет. Ему это нравилось: темнота, стук дождя на пустынной улице, ощущение, что он затаился, прячется.

В кармане завибрировал телефон. Он достал его, засветил экран.

— Ты вообще, что ль, никогда не спишь? — спросил Джерри.

— Поставил на прослушку мобильник Эрики Фостер? — осведомился голос.

— Да.

— Что у нее есть?

— В подвале хижины у карьера криминалисты раскопали зуб и обнаружили участки грунта, пропитанного бензином…

— Зуб человека? — уточнил звонивший после нескольких секунд молчания.

— Естественно.

— Чей?

— Они не знают. Криминалисты над ним колдуют… Это не важно. Может быть, Боб Дженнингс шалил в своем подвале с местными детишками… Нам это только на руку.