— Тебе показалось, что миссис Фрятт врет?

— Я не знаю, что думать, потому что я спросил ее, где работает ее сын. И это тот самый ювелирный, Литман и сыновья. Чарльз Фрятт женат на дочери мистера Литмана, ее зовут Лара. Она сейчас на пенсии, а работала учителем в школе. У них трое взрослых детей. Семейный бизнес у них достаточно крупный. Два других сына мистера Литмана тоже там работают, — сказал Макгорри и многозначительно замолчал. — Когда я приходил в магазин, Чарльза Фрятта на месте не было, и мы видели только мистера Литмана. Я спросил Эллу, был ли кто-то еще в магазине, когда она и Марисса приходили оценить серьги, но она сказала, что они тоже видели только мистера Литмана.

— Есть вероятность, что Чарльз Фрятт не знал о них? — спросил Крейн.

— Думаю, это очень сомнительно. При этом миссис Фрятт сказала, где работает Чарльз? — переспросила Мосс.

— Да, и она не пыталась это скрыть, наоборот. Она, кажется, гордится, что у него такая хорошая работа.

— А с самим Чарльзом Фряттом ты говорил?

— Я не смог с ним связаться. Перезвонил в магазин, но мистер Литман сказал, что Чарльза на работе нет. Его телефон не отвечал, а на домашнем номере жена сказала, что не знает, где он.

— Может, Марисса соврала насчет того, откуда у нее серьги? — предположил Питерсон.

— А какой ей смысл врать, что она украла сережки? Разве не легче сказать, что их подарил поклонник? — возразила Мосс.

— А вдруг все еще страшнее? — сказал Макгорри. — Не знаю, что именно, но Марисса Льюис — это женщина-секрет.

— Только этого нам еще не хватало! — сказала Мосс, бросая взгляд на список задач. Дело снова стало казаться ей неподъемным.

Из больницы Эрика и Айзек уехали после обеда.

— Держится стоически, — отметил Айзек по пути в Слейтвейт.

— Это характерно для северян. Здесь люди гораздо добрее, чем в Лондоне, и смотрят на жизнь более рассудительно.

— Что сказал доктор?

— Его не выпишут, пока не убедятся, что он способен за собой ухаживать. Либо переведут его в дом престарелых.

— Черт.

— Мне надо вычистить дом и попытаться починить все, что не работает. Нельзя допустить, чтобы он вернулся в такое место, да и что скажут социальные службы.

По дороге они заехали в супермаркет и купили еды и чистящих средств. Когда они подъехали к городку, солнце уже садилось, и местечко выглядело очень уютным. Снег отливал золотистыми бликами.

— Попробую посмотреть, что с камином, — сказал Айзек. — А то сейчас на улице теплее, чем внутри.

Он начал разбирать плиту и чистить решетку.

— Тайна отсутствия газа раскрыта, — объявила Эрика, когда нашла стопку нераспечатанных писем. — Видимо, Эдвард сменил провайдера, и у них неверные банковские реквизиты.

Айзек поднес спичку к горке бумаги и дров, но ничего не произошло.

— И то же самое с телефоном. Судя по всему, ему позвонили из компании, которая сравнивает тарифы и убеждает людей сменить оператора. И он, наверное, сменил все свои службы, но у них и адрес не тот записан, и банк не тот. Вот козлы! — воскликнула она, поднимая трубку.

Айзек с веселым интересом наблюдал за тем, как Эрика разбирается с коммунальщиками, оставляет жалобы и добивается возобновления услуг.

Затем они принялись убирать дом. Вскоре явился инженер, и около восьми вечера газоснабжение было восстановлено. Вместе с ним заработало и центральное отопление, и они смогли помыться. Айзек принял душ, а Эрика налила себе ванну в сверкающем чистотой санузле. Погрузившись в горячую воду, она почувствовала, что впервые за последние дни согревается и расслабляется. Зажженные свечи помогли ощутить домашний уют. Ванная Эдварда в лиловой плитке за все эти годы совсем не изменилась. На полках над унитазом лежало несколько упаковок мыла, запасной рулон туалетной бумаги под вязаным чехлом, контейнеры с тальком и каштановая краска для волос — такой тон использовала мама Марка. Эрика не решилась ничего выкидывать с полок, которые чистила. Это — святое. То, что осталось от жизни Эдварда с мамой Марка, Кэт. Эрика помнила, какой доброй и по-детски невинной она была. Она жила в своем маленьком мире, под защитой Эдварда и Марка, в этом маленьком городке в долине Дейлс.

Лежа в ванной, Эрика почувствовала, как нечто, связанное с этой полкой, вертится у нее в голове, но никак не обретает форму. Пар поднимался к потолку, огонь свечей искрился и дрожал. Она прислонила голову к прохладной плитке, и глаза сами собой закрылись.

Эрика перенеслась к себе домой, в Форест-Хилл на Фоксбери-роуд. Был поздний вечер, и дорога около ее дома, обычно заставленная машинами, была пуста. Падал снег, но почему-то было жарко, будто она выдыхала пар. Она присела и начала сгребать руками снег. Под ним оказался не асфальт, а плитка. Лиловая плитка с белой затиркой. Она гребла и гребла, но везде лежала плитка — насколько хватало взгляда. Тишину нарушил хруст снега под чьими-то шагами. Она обернулась. К ней шел высокий мужчина в черном. На лице у него был противогаз. Его гладкая блестящая поверхность отражалась в свете уличных ламп. Мужчина замедлил шаг и остановился в метре от нее, поднял голову и начал вдыхать воздух. Удлиненная коробка противогаза напомнила ей собачью морду. Казалось, мужчина осматривается, но не замечает ее, словно она невидимка. Она подошла ближе, так близко, что слышала его дыхание и видела отражение фонаря на поверхности противогаза, когда он поворачивал голову. Она заглянула в стеклянные линзы, но лицо рассмотреть было невозможно — за ними была темнота. Когда из фильтрующей коробки вырвалось его дыхание, она ощутила острый химический запах — ядовитый и металлический.

Эрика встрепенулась, когда рот и нос погрузились под остывшую воду. Пар давно рассеялся, а пальцы уже начали синеть. Она вышла из ванны и обернулась тонким полотенцем. Стоя на коврике, она смотрела на полки над унитазом. Мыло и краска для волос… Эрика вспомнила, как вскоре после свадьбы она и Марк приехали в гости к Эдварду и Кэт, и Марк пошел наверх в туалет, а они втроем остались пить чай в гостиной. Вскоре Марк вернулся, держа в руках маленькую черную бутылку с красной надписью «Релакс-фан».

— Мам, а что у тебя в ванной делает амилнитрит?

Кэт оторвала взгляд от тарелки, на которую выкладывала покупные пирожные.

— Что ты сказал, сынок?

— У тебя в ванной открытая бутылка амилнитрита. Я даже войти в ванную не успел, а мне уже стало хорошо.

— Это освежитель воздуха, — сказала Кэт. — На рынке купила. Для запаха. Всего за фунт. Там было столько молодежи. Какой-то парень сказал, что у него вечеринка. Видимо, хотел наполнить дом приятным ароматом для гостей. Но я бы сказала, что этот запах — на любителя.

Эрика поперхнулась чаем.

— Мам, это не освежитель воздуха. Это амилнитрит, — сказал Марк.

— Что? — переспросила она, надевая очки и подходя к нему. — Нет, подожди. Здесь написано, что это дезодорант для жилых помещений.

Марк объяснил матери, что амилнитрит вдыхают, чтобы поймать кайф, как от наркотика.

— Эрика, милая, это правда? — спросила Кэт, поворачиваясь к ней.

Эрика еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться.

— Да. Это наркотик, хоть и легальный. Некоторые люди используют его, чтобы испытать удовольствие. Он особенно популярен в гей-сообществах, потому что помогает расслабиться.

Марк взглядом дал ей понять, что продолжать не нужно.

— Боже мой, что же они обо мне подумали? — воскликнула Кэт, всплеснув руками.

— Но вы же не знали, — успокоила ее Эрика.

— Но я сказала им, что беру его для мужа, для его дел в ванной комнате, — в ужасе проговорила она.

Эрика улыбнулась, вспомнив все это, а потом ее вдруг осенило. Она побежала вниз прямо в полотенце и схватила телефон. На номере Мосс был включен автоответчик.

— Мосс, это я. Перед отъездом я дала поручение искать мужчину в противогазе среди коллекционеров старых военных противогазов. Еще раз перечитайте показания всех людей, на кого он напал. Джейсон сказал, что чувствовал какой-то странный металлический запах. Проверьте, упоминали ли этот запах остальные жертвы. Противогаз мог быть напичкан салфетками или тканью, пропитанной амилнитритом. Он вызывает сексуальное возбуждение. Стоит присмотреться и к товарам для садо-мазо. Когда мы идентифицируем тип противогаза, можно будет прорабатывать поставщиков… Не знаю пока, какое отношение это все имеет к Мариссе, но мы хотя бы сможем понять, кто этот человек. В общем… надеюсь, у вас все хорошо.