Эрика достала из сумки конверт и пододвинула его по столу Заде.

— Здесь все. Двести фунтов. Надеюсь, вы сдержите слово — насчет фотороботов.

Зада взяла конверт.

— Я не хотела вас расстраивать.

— Спасибо, что согласились встретиться, — поблагодарила Эрика, стараясь говорить спокойно, и покинула кафе.

Машину она оставила за углом, у магазина «Маркс и Спенсер». Идти до нее было два шага, но Эрика успела насквозь промокнуть. Она села за руль, захлопнула дверцу. Детей он очень хочет, а вы — нет. Эти слова звенели в ушах, причиняя боль. Эрика откинулась на спинку кресла, глядя на дождь. Водяные струи заливали лобовое стекло, искажая и серое небо, и машины вокруг.

Засигналил телефон. Эрика увидела, что звонит Нилз. Она сделала глубокий вдох и ответила.

— Я не вовремя? — спросил он.

— Нет-нет, — ответила Эрика, а про себя подумала, что он попал в самую точку.

— Я установил личности обоих убитых из чемоданов! — торжествующим тоном сообщил Нилз.

— Что? Я думала, вы не обнаружили совпадений в национальной криминалистической базе.

— Не обнаружил. Но иногда я использую особый метод, несколько нетрадиционный. И последние года два он позволяет нам получать прекрасные результаты.

— Что за метод?

— Я задал поиск в частной базе данных ДНК, которой пользуются несколько генеалогических вебсайтов. Люди, составляющие свое генеалогическое древо, теперь имеют возможность запросить тест-набор для самостоятельной сдачи анализа ДНК. Набор присылают по почте, с его помощью берется мазок слюны, который отсылается обратно. Генеалогическая база данных дала нам положительный результат по обеим вашим жертвам. Все подробности я сейчас направляю вам по электронной почте.

По возвращении в отделение полиции Луишем-роу Эрика поднялась в кабинет суперинтенданта Хадсон и сообщила, что личности обеих жертв убийства установлены. Мелани пролистала материалы дела, что сейчас лежали у нее на столе, внимательно рассмотрела фотографии на паспорт обеих жертв, которые у них теперь были.

— Это двойное убийство. Чтобы его раскрыть, необходимо увеличить состав следственной бригады. Мне нужно больше людей, — сказала Эрика.

Мелани взяла снимок, на котором были запечатлены похожие на лущеный арахис аккуратные маленькие упаковки в полиэтиленовом пакете — капсулы с кокаином, изъятые из тела Томаса Хоффмана.

— Эрика, здесь речь идет о кокаине, в больших количествах. Убитый мужчина занимался контрабандой наркотиков. Думаю, мы должны передать это дело в отдел по борьбе с наркотиками. Насколько я могу судить, наркодилер чем-то прогневил босса и был убит. — Мелани откинулась на спинку кресла.

— А женщина? — спросила Эрика.

— Его подружка, попала под раздачу, — пожала плечами Мелани.

— Нет! Его убили не за наркотики. Наркотики здесь совершенно ни при чем! — с жаром возразила Эрика. — И мы не вправе просто так утверждать, что она была его подружка. Оба убийства были тщательно спланированы. Убийце нужно было заманить жертвы в такое место, где он мог их убить и спокойно расчленить, не опасаясь, что его увидят. Их лица разбиты до неузнаваемости. И потом, убийца оставил наркотики. Будь это убийство из-за наркотиков, дилер-конкурент или организатор контрабанды наркотиков забрал бы кокаин.

Мелани вздохнула, глядя на два комплекта снимков с двух мест преступлений: на тела в чемоданах. Эрика взяла увеличенное фото на паспорт худенькой молодой женщины с зелеными глазами, маленьким острым носиком и длинными белокурыми волосами. Кожа у нее была чистая, сияющая.

— Убитая женщина — двадцатичетырехлетняя Шарлин Селби. Из состоятельной семьи, принадлежащей к среднему классу. — Эрика взяла второе фото на паспорт — темноволосого мужчины с оливковой кожей, карими глазами и изрытым оспинами круглым лицом. Его редеющие сальные темные волосы были зачесаны назад, открывая высокий лоб. — Убитый мужчина — тридцатичетырехлетний Томас Хоффман. Вдовец, к суду не привлекался.

— Эрика, я только что рассматривала эти фотографии…

— Оба европейской внешности, выходцы из среднего класса, трудолюбивые. Понимаете, наверно, как это обыграет пресса. Прямо так и вижу заголовки в «Дейли мейл».

— Ты угрожаешь обратиться в прессу?

— Нет. Я просто считаю, что нельзя смешивать это дело с сотнями других, которыми занимается отдел по борьбе с торговлей наркотиками. А то оно лягнет тебя под зад.

Мелани приподняла брови, еще раз посмотрела на фотографии и покачала головой:

— Ладно. Я выделю тебе несколько человек, помещение под оперативный отдел и, если потребуется, патрульных.

— Спасибо. — Эрика принялась складывать в папку фотографии.

— Но если что-то изменится, ты должна в ту же секунду меня уведомить. И если выяснится, что эти убийства все же связаны с наркотиками, ты беспрепятственно передашь дело в соответствующий отдел. Это ясно?

— Абсолютно. Я не стану чинить препятствия ни тебе, ни кому другому, — пообещала Эрика.

Мелани заметила, как заблестели глаза Эрики, как она мгновенно оживилась, и, когда та вышла из кабинета, хлопнув дверью, буркнула себе под нос:

— Твоими бы устами…

Часом позже расширенная команда Эрики в полном составе собралась в оперативном отделе Луишем-роу — большом помещении открытой планировки. Сержант Крейн, светловолосый полицейский тридцати пяти лет, разносил копии материалов, лавируя между столами, которые стояли почти вплотную один к другому. Макгорри сидел напротив констебля Рейчел Найт, темноволосой сотрудницы полиции двадцати пяти лет, с которой Эрике прежде уже случалось работать, и констеблем Брайаном Темплом, симпатичным молодым шотландцем, новичком в ее команде. Трое сотрудников полиции из гражданских — двое молодых мужчин и молодая женщина — вместе с Мартой Чапмэн крепили фотографии и прочие материалы на большой демонстрационной доске, которая находилась в глубине комнаты. Мосс, сидя за компьютером, только что закончила говорить с кем-то по телефону. Эрика прошла к демонстрационной доске.

— Всем привет. Итак, один из убитых — мужчина тридцати четырех лет по имени Томас Хоффман, — начала она, показывая на фотографию, что была пришпилена рядом со снимком изуродованного лица убитого, сделанным на месте преступления. — Британский подданный, родился в Норидже. Ни семьи, ни братьев и сестер. Последний известный нам адрес его проживания — район Доллис-Хилл на северо-западе Лондона. Был дважды женат. Первая жена, Мариэтта Хоффман, до сих пор живет и здравствует, а вот вторая жена, Дебби, умерла два года назад. К суду не привлекался, ему даже штраф за нарушение правил парковки ни разу не выписали. Я хочу знать о нем все: финансовое положение, распечатки звонков с мобильного телефона, общение в соцсетях.

Эрика перешла ко второму фото.

— Вторая жертва — Шарлин Селби, двадцати четырех лет. Тоже британка. Ее родители, Джастин и Дафна Селби, зарегистрированы как акционеры компании «Авто Селби», которая вполне успешно торгует автомобилями в Слау.

— Они числились пропавшими без вести? — поинтересовалась Мосс.

— Нет. Об их исчезновении никто в полицию не заявлял — то-то и странно, — заметила Эрика, пальцем постукивая по обеим фотографиям. — Нужно выяснить, есть ли связь между Шарлин и Томасом. Были ли они знакомы? Имелись ли у них точки соприкосновения? Встречались ли они? Жила ли Шарлин Селби вместе с Томасом Хоффманом? Если она зарегистрирована по домашнему адресу родителей, почему те не забили тревогу?

Эрика подошла к большой карте Темзы в центре демонстрационной доски.

— На чемодан с телом Шарлин две недели назад наткнулся мужчина, выгуливавший собаку. Чемодан был обнаружен во время отлива под мостом Челси. Это жилой район, застроенный многоквартирными домами. Чемодан с телом Томаса мы нашли два дня назад близ Национального театра, на удалении 2,8 миль ниже по реке. В обоих случаях чемоданы зацепились за что-то такое, что помешало течению унести их дальше. Макгорри, вы обещали, что попросите сотрудников речной службы проанализировать таблицы приливов и отливов.