Войдя в оперативный отдел, Эрика увидела, что в комнату принесли столы и техник подключает компьютеры к сетевой системе «Холмес»[70], через розетки подсоединяя их к проводам, проложенным под полом. Несколько полицейских, которых ей пока не представили, говорили по телефону. Еще двое, мужчина и женщина, размещали на демонстрационных досках, занимавших все пространство вдоль задней стены, собранные на данный момент следственные материалы.

В одном углу висела огромная карта южной части Лондона до самой границы Кента, и худенькая сотрудница полиции с короткими черными волосами пришпиливала около нее фотографии, в том числе снимки Хейзского карьера и дома № 7 по Эйвондейл-роуд. Рядом толстый полицейский с рыжеватыми волосами и кроличьими зубами разбирал на столе фотографии — снимки Джессики Коллинз. На одном она позировала в нарядном платье, в котором отправилась на день рождения; на другом — ее останки в морге; еще на одном были показаны коричневые лохмотья — все, что осталось от ее одежды после долгих лет нахождения под водой.

— Здравствуйте, — обратилась к присутствующим Эрика. — Старший инспектор Фостер.

— Констебль Найт, — представилась женщина, пожимая ей руку. — А это — констебль Крофорд.

— Я сам за себя могу сказать, — сердито бросил тот. Перегнувшись через стол, он тоже обменялся рукопожатием с Эрикой. Ладонь у него была холодная и влажная.

Проигнорировав его реплику, Найт продолжала:

— Мы составляем хронологию событий: передвижения Джессики на протяжении нескольких дней вплоть до седьмого августа, когда она вышла из дома № 7 по Эйвондейл-роуд. Я работаю с первоначальным отчетом о пропавшей без вести девочке и свидетельскими показаниями, но в системе «Холмес» не все материалы.

Компьютерная система «Холмес» использовалась службой полиции по всей стране для регистрации и учета криминалистически значимой информации. Систему ввели в 1985 году, но прошло еще несколько лет, прежде чем она целиком и полностью утвердилась во всех полицейских подразделениях и ведомствах.

— Констебль Макгори принес материалы следствия на бумажных носителях. Он должен скоро быть. Перекусить, наверно, пошел.

— Это кто? — спросила Эрика, показывая на один пожелтевший снимок — фото на документы тридцатипятилетнего мужчины с холодными голубыми глазами, сальными светлыми волосами и пухлым лицом.

— Тревор Марксмэн, — ответил Крофорд. Наклонившись к ним, он взял фотографию. — Ну и мерзкая рожа у этого детолюба, а? Хотя теперь он выглядит вот так.

Порывшись в куче снимков, Крофорд вытащил фото человека с безобразными ожогами на лице и шее. Кожа у того была красная и блестела. Он смотрел в объектив. Единственным сходством с первой фотографией были холодные голубые глаза, выглядывавшие из-под маски пересаженной кожи. Ни волос, ни бровей, ни ресниц.

— Живет он во Вьетнаме, — промолвила Эрика. Она взяла снимок, держа его за самые края, чтобы не касаться лица.

— Да, у нас есть его адрес в Дурбане, только не знаю, актуален ли он теперь, — сказала Найт. — Я уточняю информацию.

— Я тоже над этим работаю; мы вместе работаем. — Крофорд произнес это как-то по-детски, словно хотел убедить Эрику в том, что он трудится столь же усердно.

Она вернула ему снимок.

— Слово «детолюб» неуместно. О таких вещах не шутят. Говорите «насильник» или «педофил». Ясно? — Крофорд кивнул, забирая у нее фото. Щеки его покрылись красными пятнами. — Думаете, к завтрашнему утру успеете?

— Да, мэм, — ответила Найт.

— Пожалуйста, обращайтесь ко мне «босс».

— Слушаюсь, босс.

В дверях показался Джон с упаковкой еды из кафе и банкой кока-колы. Запихивая в рот несколько ломтиков жареного картофеля, он направился к Эрике.

— Джон, мне сказали, у нас есть печатные материалы по делу Джессики Коллинз?

Джон замахал рукой перед своим лицом.

— Ой, простите, горячо, — объяснил он с набитым ртом, затем проглотил картошку, запивая кока-колой. — Простите, босс. Целый день не ел. Да. И еще официальный отчет о вскрытии от доктора Стронга. Я положил вам на стол.

— А где мой стол?

— В вашем кабинете.

— У меня есть кабинет?

— Вон там, сзади, — показал он ломтиком жареного картофеля.

Эрика обернулась и увидела в глубине большой закуток за стеклянной панелью. Он был забит белыми коробками с документацией, которые штабелями громоздились одна на другой, доходя ей по самую грудь. Она подошла к двери, Джон — следом за ней. Среди коробок она едва различила стол.

— Кто придумал сложить все это здесь? Даже в дверь не войти! — раздраженно воскликнула Эрика.

— Я не знал, что их так много. Просто сказал, чтобы принесли к вам в кабинет…

— И это абсолютно все материалы? — уточнила она.

— Да. Принесли из архива все, что там было по этому делу. Некоторые коробки промаркированы по годам с девяносто первого по девяносто пятый, другие — по названию мест, и целая куча вообще без опознавательных знаков — в них складывали все без разбору…

В кабинете Эрики зазвонил телефон. Джон помог ей быстро отодвинуть часть коробок, чтобы она смогла пробраться к аппарату. Звонил Марш.

— Ну, что накопали в старых материалах? — спросил он без предисловий.

— Сэр, я буквально только что их получила.

— Список подозреваемых составляете? Я хочу увидеть его как можно скорее.

— Я побеседовала с констеблем Грин, она в свое время опекала семью жертвы и рассказала много любопытных подробностей. Но мне нужно больше людей, чтобы перепахать всю эту гору. — Эрика уныло обвела взглядом коробки.

— Хорошо, что-нибудь придумаем. Газеты сегодняшние видели?

В эту же секунду Джон дал ей чуть забрызганный дождем номер «Ивнинг Стандард», и Эрика увидела, что новость об обнаружении останков Джессики Коллинз напечатана на первой полосе вечернего выпуска.

— Да, у меня есть.

— По какой-то причине забыли опубликовать телефон оперативного отдела. Но Коллин Скэнлан и наша пресс-служба уже работают над этим, с минуты на минуту добавят эту информацию в интернет-версию. Мартин Коллинз вместе с остальными родственниками прилетает сюда поздно вечером. Просил утром сразу встретиться с руководителем следственной группы и представителями пресс-службы.

— Сначала я должна провести инструктаж, сэр, — ощетинилась Эрика. — Потом планирую встретиться с родными…

— Мартин Коллинз хочет убедиться, что нынешнее расследование не обернется фиаско, как в прошлый раз. Эрика, нам нужны результаты.

— Сэр, я ведь распутываю паутину. Мне действительно нужны люди. Необходимо быстро просмотреть все материалы. Только потом я смогу представить вам список подозреваемых.

— Хорошо, оставь это мне. — Марш повесил трубку.

Перегнувшись через коробки, Эрика положила трубку на рычаг. Джон, видя, что она раздражена, нервно покусывал губу.

— Звонил суперинтендант Йель. Он ждет от вас отчет по делу Джейсона Тайлера… Говорит, вы ему вчера обещали?

— Черт!

— Точно не хотите картошки? — спросил Джон, протягивая ей картонный коробок. Эрика взяла ломтик, сунула его в рот, затем выдвинула одну из коробок с пометкой «7 августа 1990 г.».

— Что ж, начнем с самого начала, — со страхом в душе произнесла она.

На следующее утро, когда Эрика прибыла в отделение Бромли, глаза у нее были покрасневшие и мутные. Прошлым днем она засиделась на работе допоздна, знакомясь с материалами об исчезновении Джессики Коллинз и заканчивая отчет по делу Джейсона Тайлера, и успела ухватить всего несколько часов сна.

Выбираясь из машины на подземной парковке, она услышала свист и увидела идущие к ней два знакомых лица.

— Босс! Как же я рада вас видеть! — вскричала инспектор Мосс — невысокая плотная женщина с убранными за уши короткими рыжими волосами и бледным веснушчатым лицом. Она подскочила к Эрике и крепко ее обняла.

— Очень уж соскучилась она по вас, — прокомментировал высокий темнокожий полицейский, мгновением позже подходя к ним. Это был инспектор Питерсон, невозмутимый и статный, в щегольском черном костюме.