— Вы не помните, на ней были украшения?

— Грудь ее я не видела — в кои-то веки пальто у нее было застегнуто. Но на ней были серьги.

— Какие?

— Белые камни, гвоздики, — пожала она плечами.

— Вы уверены?

— Абсолютно, — ответила она, не отводя взгляда от телевизора.

— Почему вы так уверены?

Джанет повернулась к ней.

— Потому что я тогда думала, не вырвать ли их из ушей, и больно ли это будет.

Эрика пожалела, что у нее нет с собой фотографии сережек.

— А могли эти серьги быть с бриллиантом?

— Сомневаюсь, что они были настоящие.

— А вы бы отличили настоящий бриллиант от фальшивого?

— Я что, похожа на женщину, которая разбирается в бриллиантах? — с горечью спросила она.

Вопрос был риторическим. Эрика огляделась и увидела длинное черное пальто на сушилке перед камином. От него поднимался пар.

— Это пальто Дона?

— А чье же еще?

— Он сегодня куда-то ходил?

— Не знаю. Может, за молоком выходил. Вы все вопросы задали?

— Да. Спасибо.

Джанет снова включила телевизор на полную громкость.

Выйдя из их дома, Эрика села в машину и снова попыталась сложить в голове всю информацию по делу. Проехав немного вверх по улице, она остановилась у дома Мариссы. В палисаднике лежал свежий снег, уже начавший таять. Вблизи находилось два переулка — один около ее дома, второй — на противоположной стороне улицы. А за школой был перекресток, с которого по наземному переходу можно было добраться до жилого комплекса.

Судя по тому, что брызги крови заканчивались у самой калитки, убийца был на машине. После нападения и с него, и с орудия убийства должна была капать кровь, и она капала — вплоть до тротуара. Эрика подъехала к переулку, очень медленно свернула на него и бросила взгляд на капот. Переулок был слишком узкий для ее машины.

Тут зазвонил телефон, и она чуть не подпрыгнула от неожиданности. Звонил Макгорри.

— Босс, приезжай скорее в штаб, дело двинулось.

Эрика припарковалась у участка, схватила сумку и автоответчик и поспешила внутрь. Мосс, Питерсон, Кей и все остальные столпились у стола Макгорри.

— Что случилось? — спросила Эрика, увидев столько радостных лиц.

— Я сводил воедино все свидетельские показания и составлял график передвижений Мариссы в вечер ее смерти, — начал объяснять Макгорри. — До половины девятого она работала в клубе «Матрикс». В тот день шоу началось раньше обычного, и после него никто не остался выпить, все поехали по домам. В 21:10 она села на электричку на станции Черинг-кросс. — Он увеличил видео до полноэкранного режима. — Вот она, бежит на поезд и еле успевает в закрывающиеся двери. — Он проиграл короткое видео, на котором Марисса на высоких каблуках бежит в развевающемся пальто. — В поезд она села одна, с ней никого не было.

— Хорошо. Это все к чему-то ведет?

— О, да, — улыбаясь, заверил Макгорри. Питерсон тоже улыбнулся и кивнул.

— Тогда продолжай.

— Еще есть съемка с камеры поезда, на который она пересела на станции Лондон-Бридж. Он нового образца, и вагоны оснащены видеонаблюдением. — На экране появился заполненный людьми вагон, снятый камерой над дверями. — Вот она, стоит зажатая между двумя парнями. Думаю, они геи, потому что не обращают на нее никакого внимания.

— Хорошо, хорошо, обойдемся без субъективных мнений.

— Я к тому, что в вагоне никакие отморозки к ней не приставали, — пояснил он, пробежавшись по десятиминутной записи. — В 21:42, на станции Форест-Хилл, вагон пустеет.

— А съемок с камер на станции нет? — спросила Эрика.

— Нет. Только с платформы, когда Марисса выходит вместе с остальными пассажирами, — сказал он, открывая следующее видео.

— Хорошо, что еще есть?

— Вот, сейчас будет лучшее. В школе напротив дома Мариссы Льюис, на Конистон-роуд, есть две камеры, по обеим сторонам игровой площадки. С одной из них как раз видна калитка ее дома.

И правда, на последнем видео частично был виден дом Мариссы — просматривалась калитка, начало переулка и часть улицы в сторону перекрестка.

— Есть временная метка? — спросила Эрика.

— Видео начинается в 21:40.

Они внимательно смотрели на безлюдную черно-белую заснеженную улицу и калитку.

— Что это? — спросила Эрика, заметив какое-то движение на 21:51.

— Это кошка, — ответил Макгорри.

— У Мариссы был кот, — уточнила Кей. — Его зовут Бикер.

— Ты его допросила? — пошутил кто-то из сотрудников.

— Отвали, — ответила Кей.

— Тихо! — скомандовала Эрика.

— Вот, — Макгорри показал на одетого в черное человека в противогазе. Он осторожно, но при этом целенаправленно шел по улице, поскользнулся и чуть не упал. У калитки он остановился и посмотрел на дом, а затем прошел дальше и исчез в темном переулке.

— Господи, — выдохнула Эрика.

— Перемотаем запись на семь минут вперед, когда Марисса Льюис подойдет к дому.

Когда на экране появилась Марисса, в комнате повисла тишина. Большинство уже смотрели запись, но и во второй раз напряжение сохранялось. Марисса открыла калитку и исчезла в палисаднике. Через десять секунд человек в противогазе вышел из темного переулка и подошел к калитке. В руках у него был длинный нож. Он открыл дверь и скрылся во тьме.

— Ничего из случившегося в палисаднике на съемке не видно, — сказал Макгорри. — Через четыре минуты он просто выходит наружу.

— Ты уверен, что ничего не видно? — переспросила Эрика.

— Я смотрел несколько раз, в замедленном воспроизведении. Ничего не видно. Совершенно ничего.

Он перемотал видео до момента, когда человек с окровавленным ножом вышел из калитки и оглянулся.

— Он вытирает нож тканью, которую достает из кармана. Кладет нож в карман, поворачивает направо и уходит из кадра. — В комнате стояла полная тишина. — Дальнейшие его передвижения я отследить не смог. Камер в этом районе больше нет. Он мог сесть в машину, мог зайти в дом. Мы не знаем.

— Включи видео еще раз, — попросила Эрика.

Она остановила на моменте, когда человек вышел из калитки, и на лице был четко виден противогаз. Она встала и взяла со своего стола распечатку письма, отправленного Джозефу Питкину.

— Это одна и та же модель? — спросила она, поставив ее рядом с экраном.

— Не знаю. Похоже на старый военный противогаз, — ответил Макгорри.

— Нужно поднять фотороботы, сделанные по описанию жертв нападений. А если их нет, нужно их составить. И поскольку сейчас у нас есть данные с камеры и мы знаем точное время, можно еще раз обойти соседние дома и спросить, не видел ли кто чего. Отлично сработано!

— Я работал с Кей, — улыбнулся Макгорри.

В комнате зазвонил телефон, и Мосс взяла трубку.

— Отлично сработано, ребята.

— Босс, — позвала Мосс, прикрыв трубку ладонью. — Сегодня утром в Вест-Норвуде произошло очередное нападение человека в противогазе. На этот раз — на молодого мужчину, который шел на работу.

Полиция отвезла Джейсона Бейтса в Кембервелл, в спеццентр для жертв сексуального насилия. Эрика приехала туда ближе к вечеру. Центр располагался в маленьком неприметном здании на неприметной улице. У торцевой двери без каких-либо опознавательных знаков ее встретил дюжий сотрудник с густой бородой.

— Удалось что-нибудь обнаружить? — спросила Эрика.

— Да, его уже осмотрели. Взяли образцы и мазки.

— Какие-нибудь следы есть?

— Кровь.

Эрика кивнула. Она не могла открыто демонстрировать свое воодушевление.

— Можно с ним поговорить?

— С ним сейчас старший следователь по этому делу. Джейсон прошел через ад и глубоко травмирован.

— Я знаю. Просто оказалось, что убийство, которое я расследую, связано с этим случаем.

— Подождите минуту, пожалуйста, — понимающе кивнул он.

Эрика села на небольшую скамейку в длинном коридоре. Сотрудник вошел в дверь с табличкой «Первичный осмотр». За ней находился стерильный кабинет с чистыми пластиковыми поверхностями для криминалистической экспертизы.