— Гарри не придет.

— Что?

Он не сводил с нее глаз, и простоватое дружелюбное выражение его лица вдруг сделалось жестоким. Она не успела произнести и слова, как он поднял руку, и она почувствовала удар в затылок. Дальше наступила темнота.

Дэрил успел поймать Эллу, прежде чем она упала на мостовую. Не теряя ни секунды, он подтащил ее к багажнику, открыл его и аккуратно положил ее на темно-зеленые полотенца, заранее расстеленные на дне.

В баре по-прежнему было тихо, но улочка осветилась светом фар, и он быстро захлопнул багажник. Мимо пронеслась машина, свернула на ближайшем перекрестке и исчезла из вида. Тут Дэрил заметил туфлю Эллы на дороге. Он поднял ее и сел в машину.

Его охватили противоречивые чувства. Казалось бы — нужно было просто быстро ударить ее, положить в машину и уехать, но он не мог не полюбоваться ее красотой. Никогда еще он не видел так близко ее зеленые кошачьи глаза, не вдыхал аромат ее духов, смешанный с запахом шампуня. Он пах манго. Очевидно, она готова была из кожи вон вылезти ради Гарри.

Дэрил завел двигатель и поехал — прямо и налево, в конец тупикового проезда, где стоял гаражный комплекс. Остановившись на неосвещенном участке, он вышел и открыл багажник. Элла лежала на боку и стонала, закатив глаза. Он ударил ее по лицу — дважды. Из носа потекла кровь, и в третий раз он бить не стал. Достав фланелевый платок с вышитыми на нем собственными инициалами, он засунул его ей в рот и заклеил малярной лентой, дважды обернув вокруг затылка. Туго связал ее запястья и щиколотки, надел на голову холщовый мешок и замотал на шее. Пошарив в карманах шубы и в сумке, которая все еще болталась на руке, он нашел ее телефон, выключил его и снова положил в сумку. Накрыл ее одеялом и закрыл багажник, предварительно бросив туда туфлю.

Дэрил огляделся. В одном доме на втором этаже горел свет. Он прошелся до конца гаражей и выкинул ее сумку на узеньком замусоренном проулке. После чего вернулся в машину, отрегулировал зеркало заднего вида, развернулся и отправился в долгий путь на ферму.

Когда он выехал на шоссе М25, снова пошел снег. Несмотря на поздний час, машин было много. Сам он держал дистанцию, но маленькая голубая «Хонда» сзади так и норовила прижаться поближе. Видимо, водителю не терпелось добраться домой, как и самому Дэрилу. Каждый раз, когда скорость потока увеличивалась, он опасался, что автомобиль за ним не учтет состояния дороги и въедет ему в зад.

Расслабиться он смог только на перекрестке с М20. Трасса была пуста, за исключением пескоразбрасывающей машины на второстепенной дороге. Он миновал ворота на ферму и еще несколько минут двигался по тихой безлюдной колее. Стеклоочистители старались изо всех сил, но шел такой сильный снег, что почти ничего не было видно, и он чуть не проехал нужные ворота. Вывернув руль, он ударил по тормозам. Машина замедлила ход, но избежать удара о металлические прутья забора не удалось.

— Черт! — выругался Дэрил и выскочил из машины. Бампер был немного деформирован и поцарапан. — Черт!

Проехав за ворота, Дэрил их снова закрыл.

Он планировал преодолеть оставшиеся восемьсот метров с выключенными фарами, но видимость была ужасная, а застрять в канаве не хотелось. Эти последние сотни метров показались ему бесконечными — машину подкидывало, колеса залипали и прокручивали на снегу. Наконец, за деревьями показалось здание сушильни. В свете фар круглая башня с трубой выглядела серой и враждебной. Подъехав к ней, он выключил фары и заглушил двигатель.

Ветер носился по полю и завывал, продираясь сквозь узкие отверстия трубы. Дэрил дождался, пока глаза привыкнут к темноте, и взял с заднего сиденья металлический блокиратор руля. Когда-то Джанель Робинсон застала его врасплох, начав биться и царапаться в тот момент, когда он открыл багажник и попытался ее достать. В августе, когда он похитил ее, у него не было четкой схемы действий, а она вдруг оказала сильное сопротивление и чуть не вырвалась.

Он подошел к багажнику, смел снег и прислушался. Ни звука. Сжав блокиратор в руке, он открыл дверцу. Снег сразу же начал запорошивать одеяло. Откинув его, Дэрил не сразу понял, дышит она или нет. Он снял с ее головы мешок и увидел, что Элла очень бледна. Когда он нажал блокиратором на ребра, она слабо застонала.

— Сейчас я тебя вытащу, — громко сказал он, стараясь перекричать завывания ветра. — Если будешь вести себя хорошо, получишь ночлег и немного воды.

Просунув одну руку ей под шею, а вторую — под ноги, он вытащил ее. Она была выше и тяжелее, чем он ожидал. По глубокому снегу он с трудом прошел к массивной металлической двери. Опустив Эллу на землю, он вытащил связку ключей, нашел нужный и открыл навесной замок. Внутри было холодно, но все-таки выше нуля. Снова подняв Эллу на руки, он вошел и локтем включил свет.

В центре круглого помещения стояла истопочная камера с маленькой дверью. Когда-то в ней разжигали огонь. Ее стены поднимались вверх на высоту около двух метров, а к потолку расширялись, как воронка. Дэрил открыл дверь ногой. Внутри камеры стоял куб из красного выжженного огнем кирпича без окон, размером три на три метра. На нем лежала толстая металлическая решетка, за которой начиналась кирпичная воронка. Через нее поднимался жар, сушивший хмель в маленькой камере наверху. Над камерой располагались вентиляционные отверстия и колпак.

В центре камеры Дэрил поместил большую клетку, которую когда-то использовали, чтобы возить Грендель к ветеринару. Дно было выстлано полотенцами. Нагнувшись, он положил Эллу в эту клетку и отодрал от ее рта скотч. В темноте он смог рассмотреть, что ее нос покрыт запекшейся кровью. Она застонала.

«Еще жива», — понял он.

С одной стороны клетки висели две цепи и два замка. Одну он надел ей на шею, обмотал вокруг прутьев и запер на замок. Затем взял из угла клетки двухлитровую бутылку воды и поставил рядом с ней.

Выйдя из клетки, он подошел к столу и открыл маленький оранжевый пластиковый контейнер. Набрав в 10-миллиметровый шприц кеталар, он вернулся и увидел, что Элла открыла глаза и водит ими вокруг, не понимая, где она. Попытка что-то сказать не удалась — во рту пересохло. Он открыл бутылку воды и дал ей попить.

— Давай, пей, это вода.

Она сделала глоток.

— Кто ты? — прохрипела Элла. — Где я?

— Я сейчас задеру рукав, — предупредил он, закатывая вверх толстый рукав ее шубы.

— Где я? — повторила она. — Пожалуйста. Почему вы это делаете?

Он придавил своими коленями ее согнутые ноги, и она пискнула. Свободной рукой прижав ее к металлическим прутьям, Дэрил медленно ввел препарат в вену. Вытащив иглу, он зажал вену большим пальцем. Она застонала и закатила глаза.

Когда Элла обмякла, он убрал палец, слизав с него каплю ее крови. Взяв вторую цепь, он обвязал ее запястья и приковал к противоположной стене клетки. Снова заклеил рот скотчем и подоткнул одеяла.

— Вот. Отдыхай. Собирайся с мыслями. Ты на свидании с Гарри. Гарри Гордоном, — улыбнулся он.

Выйдя из камеры, он закрыл за собой дверь, повесил замок и поехал домой.

В прихожей к нему подбежала Грендель и лизнула ему руку. Родители смотрели телевизор в гостиной. Отец сидел с прямой спиной в своем кресле у окна, а мать лежала на диване с большим стаканом джина с тоником. Они смотрели сериал «Инспектор Морс».

— Все в порядке, дорогой? — спросила Мэри, не отрывая взгляда от экрана. В камине горел искусственный огонь, отбрасывая красные отблески на стену с телевизором. Вдруг картинка на экране исчезла и экран почернел.

— Что ж такое! — воскликнула она.

— Так, посмотрим, кого принесло, — сказал Джон, взяв в руки пульт и с интересом подавшись вперед.

Мэри неуверенно встала и нетвердой походкой пошла к маленькому бару у окна. Камеры наблюдения на главных воротах и на участке активировались датчиками движения, и картинка с них сразу же передавалась на экран телевизора в гостиной.