Старик наблюдал за ними, убрав с языка прилипший табачный листок.

— Я думал, что это Сара, мам, она же мне в тот день сказала, что болеет и никуда не пойдет.

— Небось из-за нее-то ты оберег и снял. Я говорила тебе, не давай ей его надевать!

Старик вскинул грязную руку.

— Ладно, ладно. Когда ваш малышок в тачку въехал?

— Недель пять назад, — сказала Кейт. — Он в грузовик врезался на светофоре. Весь перед всмятку. Красный «Фиат».

— Вот перед вами вся свалка. Тут все по секциям, — сказал мужик, указывая вытянутой ладонью. — Вон там все за последние два месяца. Может быть, ваша тачка там. И хотя вам нельзя лазить по машинам, которые в кучу свалены… Я ведь не только работы могу лишиться, за то, что пускаю…

Он облизнул губы и сверкнул глазами в сторону Кейт. Хитрый старый козел хотел денег. Кейт пошарила в сумке и достала двадцатку. Старик взял ее и радостно потер между пальцами.

— У вас есть час, пока мой начальник не вернулся. Если что-то случится, вы сами по себе. Если полезешь наверх и свалишься — в скорую пусть твоя мать звонит… Я не хочу, чтобы полиция опять приезжала.

— В смысле «опять»? Из-за цыган, что ли? — спросил Тристан.

— В конце июля девчонку, проститутку, нашли вон там в дальнем углу. Бедняжка. Если она клиентов искала, не знаю, как ее так далеко занесло.

— А на камерах что-нибудь есть?

Он выпустил струйку дыма.

— Это вам не гребаный «Хэрродз»[155]! У нас тут автосвалка.

— Труп? Здесь? — спросила Кейт.

— Я сам ее нашел, — сказал старик, глубокомысленно кивнув. — Там, где граффити с Бобом Марли.

— Кем она была?

— Мы не знаем. Полиция сначала всех допросила, а потом все утихло. Она сильно избитая была. В грязи вся.

— Ее ночью бросили?

— Скорее всего, — ответил мужик. — Тут по ночам никого не бывает. И место такое, на отшибе. Когда, бывает, ветер между железками завывает, так мурашки бегут.

— Ясно. Спасибо, — сказал Тристан.

— Удачи в поисках вашего оберега, — старик хрипло вздохнул и бросил окурок в грязь. — И аккуратнее с железками. Если порежетесь, быстро делайте укол от столбняка.

Они заверили его, что так и сделают, и вернулись к машине.

— Отличная работа, — сказала Кейт, убедившись, что старик вернулся в контору, а затем повернулась к Тристану: — У тебя телефон ловит?

Он достал мобильник из кармана и поднял вверх.

— Ага.

— Загугли фото места, где нашли первую жертву Каннибала из Девяти Вязов.

Кейт завела машину, и они поехали в ту сторону, которую им указал старый смотритель.

— Окей, фотография есть, — сказал Тристан.

— Если кто-то подражает Питеру Конуэю, то выберет место на свалке, максимально похожее на изначальное место преступления.

— Но ведь отсюда до Девяти Вязов в Лондоне очень далеко, — сказал Тристан.

— В Лондоне все перестраивается. Автосвалку из Девяти Вязов убрали, как и мою старую станцию метро «Фэлкон-роуд», она там недалеко была. Там теперь будут роскошные офисы и элитные жилые дома.

Они проезжали мимо сваленных в кучу помятых и разбитых машин. На лобовых стеклах и внутренней обивке некоторых автомобилей виднелись брызги крови. В одних машинах пятна были почти коричневые, в других — посвежее.

— Нам нужны две кучи машин, и чтобы между ними была тропинка, — сказал Тристан, приблизив изображение на экране. — Кучи высотой машины в четыре.

Они выехали на небольшой пятачок, и Кейт, вытянув голову, посмотрела по сторонам. Она увидела огромное изображение Боба Марли, нарисованное из баллончика на стене фургона, всеми колесами увязшего в грязи. Вместе с тремя горами автомобилей фургон образовывал перекресток. Кейт заглушила двигатель и открыла дверь. Под ногами был глубокий слой вязкой грязи.

— У меня сзади веллингтоны есть, — сказала Кейт. Она вышла из машины, пробралась к багажнику и вернулась с двумя парами резиновых сапог. — Вот эти побольше, — сказала она, протягивая пару Тристану. — Это моего кура… моей подруги Майры. Мы иногда вместе ходим на прогулки.

Кейт прикусила язык, боясь прозвучать как алкоголичка, которая встречается со своим куратором. Тристан, ничего не сказав, взял сапоги, и они оба переобулись. Выйдя из машины, они уставились на автомобильные кучи. Было тихо, но легкий ветерок время от времени покачивал перекрученные листы металла, отчего те завывали. Тристан посмотрел в телефон.

— Что думаешь? Ее тело могло быть где-то здесь? — спросила Кейт, сравнивая окружающую картину с изображением в телефоне.

— Машины другие. Панорамы Лондона на горизонте нет, но, я думаю, свалка — она и есть свалка, — сказал Тристан.

— В том-то и дело, — согласилась Кейт. — Может, просто дать тому мужику еще двадцатку, чтобы он показал нам точное место… Нет, он сказал, рядом с Бобом Марли, — она посмотрела назад. Боб Марли скорбно взирал на них сверху. Кейт снова заглянула в телефон Тристана. — Черт. Смотри. — Она взяла телефон и увеличила картинку, приблизив фрагмент с верхушкой автомобильной кучи с правой стороны. Затем она посмотрела на сваленные в кучу машины справа от того места, где они стояли. — Твою мать.

— Что? — спросил Тристан.

— Вот тут на фото, на правой куче, наверху сидит ворон. Видишь? Я помню, криминалисты в отчете писали, что они с ним намучилась тогда. Пытались его спугнуть, а он все равно садился туда же. Они боялись, что он может начать клевать тело… Короче, смотри, вот ворон на крыше машины на фотографии и вот — прямо перед нами. — Кейт показала на самую верхнюю машину в куче справа.

На крыше старого желтого «Мини Купера» покачивался ворон.

— Черт, — сказал Тристан, вместе с Кейт разглядывая ворона.

Кейт свистнула, но птица не шевельнулась. Они хлопнули в ладоши, и звук эхом разнесся по всей свалке.

— Судя по всему, это чучело, — сказала Кейт. — Но кто его там установил? Не похоже это на совпадение.

Несколько минут они стояли посреди свалки, уставившись на птицу на куче машин. Перья птицы колыхались на ветру, но сама она была неподвижна.

— Может, нам в полицию позвонить? — спросил Тристан.

— И что мы скажем? Приезжайте быстрее, у нас тут чучело птицы на автомобильной свалке?

— Мда. Звучит странновато.

Тристан сделал снимок на телефон, и они, приблизив изображение, пристально в него вгляделись.

— Похоже, она чем-то привязана, — сказала Кейт. — Там могут быть образцы ДНК. Птица, конечно, под открытым небом была, шансов очень мало. Но возможность есть. Как у тебя со скалолазанием?

— Никак. Я жутко боюсь высоты: — Тристан глянул на нее и едва заметно улыбнулся. — Могу и обделаться.

Кейт обошла кучу машин по кругу. Куча была в четыре машины высотой, и у каждой отсутствовали двери и стекла. Она могла бы использовать их как ступени. Кейт вспомнила годы службы в полиции, как она много раз карабкалась по строительным лесам, деревьям, высоким стенам. Но она уже давно не в той физической форме. Конечно, она плавает, но это не то. Она никогда не преодолевает большие дистанции, всего-то пятнадцати или десятиминутный заплыв каждое утро.

— Может, позвать того мужика? — спросил Тристан.

— А он что, выглядел достаточно ловким, чтобы забраться на кучу машин?

— Нет. Черт. Простите, — сказал Тристан. Казалось, он пришел в нервное возбуждение от одной только мысли о том, что куда-то надо лезть.

— Все нормально. У тебя есть какой-нибудь пакет? Старый пластиковый мешок?

Тристан порылся в кармане, вытащил оттуда пакет и дал его Кейт.

Они подошли к куче машин, и Кейт схватилась за одну. Большой зеленый «Ровер». Она подергала машину. Вроде не шатается, и стекол нет.

— Вот, — сказал Тристан, выудив из грязи две старые покрышки и сложив их друг на друга перед дверью машины. — Ступенька.

Кейт встала на покрышки — они добавили ей немного роста — и смогла закинуть ногу в пустую раму.