— Вот-вот! — поддержал ее Питерсон. — Мою маму тоже поймали в тот самый момент, когда рука у ней была в тубе с чипсами «Принглс» и она съехала на выделенку. Ей дали три балла и оштрафовали на сто двадцать фунтов. На фото даже было видно, что чипсы со вкусом соли и уксуса.

Эрика не смогла сдержать улыбку.

— А что, в реальности вкус был другой?

— Нет, этот! Если тебе доведется познакомиться с моей мамой, ты сразу поймешь почему, — сказал он, откидываясь на спинку стула и потирая глаза от усталости. Повисла неловкая тишина.

— Я благодарю тебя за время, которое ты потратил, Крейн, но у нас по-прежнему нет никакой информации об автомобиле убийцы, — подытожила Эрика. — У кого-нибудь есть для меня хорошие новости?

Джон встал со стула и пошел к маркерной доске с какой-то распечаткой.

— У нас есть сообщение по поводу фоторобота от некоего Джованни Манрика. Он сам из Эквадора, а сейчас живет в районе Илинг.

Джон прикрепил к доске фотографию улыбающегося молодого человека, как две капли воды похожего на фоторобот. Снимок был сделан на пляже.

— Это Сонни Сармиенто. Девятнадцать лет, фанат экстремальных видов спорта из Амбато, города в центре Эквадора. Сонни погиб два года назад, сорвавшись с горы. Джованни — друг семьи, часто ездит на родину. Он узнал лицо Сонни по фотороботу. Также нам ответили айтишники. Они посмотрели ноутбук Лейси и проанализировали ее активность на «Фейсбуке».

Он разместил на доске скриншот фотографии Сонни, которую Нико Браунли использовал как свое фото профиля.

— Как видите, убийца воспользовался чужой фотографией. Более того, он взял еще шестнадцать фотографий из аккаунта Сонни Сармиенто, в том числе из его поездки с друзьями в Лондон. Аккаунт Нико Браунли был создан 24 сентября прошлого года. Судя по всему, убийца не пожалел времени и сделал его максимально похожим на настоящий: добавил немало друзей, создал ленту публикаций.

— А они могут взломать аккаунт Нико?

— Нет, он его удалил. И IP-адрес тоже не проследить, потому что он использовал VPN. Невозможно определить, из какого места был создан аккаунт.

В комнате воцарилась тишина. Зазвонил телефон, и Мосс взяла трубку.

— Есть информация по мобильному Лейси? — спросила Эрика.

— Ожидаем после обеда, — ответил Джон.

— Что ж, это уже что-то. Изучите активность Лейси на «Фейсбуке» — переписку, публикации. Интересно все, что может пролить свет на то, кто создал этот фальшивый аккаунт под именем Нико Браунли. У кого еще он в друзьях? Свяжитесь с ними.

— Босс, звонили из транспортной полиции, — сообщила Мосс, положив трубку. — Они нашли кофе-велосипед, брошенный у Лондонского моста. Это редкая находка, и они предполагают, что он мог принадлежать Джанель.

Через час Эрика и Мосс были на железнодорожной станции «Лондон-бридж». В переходе их ждал бодрый молодой человек по имени Алан Леонард — проект-менеджер по реновации станции. Он был тепло одет, а с поясной сумки у него свисал защитный шлем. Утренний час пик закончился, и в переходе было немноголюдно.

Эрика представилась.

— А что именно предполагается реновировать?

— Саму станцию, арки под мостом и, конечно, небоскреб «Осколок».

Они задрали головы. Перед ними возвышалась огромная башня из стекла. Одна из ее гигантских чугунных ног-опор стояла на краю пешеходной зоны неподалеку от них.

— Девяносто пять этажей, — Алан пытался перекричать оглушительный бой дрелей, которыми как раз начали что-то штробить. Ощущение было такое, что штробят повсюду. — Высота 309,6 метра.

— Большая часть пустует. И так и будет пустовать, поскольку их выкупят иностранные инвесторы? — прокричала в ответ Мосс.

— Всегда приятно поговорить с живым социалистом.

— Позвольте представиться, инспектор Кейт Мосс, — сказала она, протягивая руку. — И… да, меня правда так мама назвала. И… нет, меня никогда с ней не путают.

Он засмеялся.

— Я все равно скажу друзьям, что жал руку Кейт Мосс. Хотите ли вы прокатиться наверх?

У Эрики начало складываться ощущение, что они на экскурсии, поэтому она решила вернуть беседу к цели их приезда.

— Спасибо, но нам нужно посмотреть на этот кофейный транспорт.

— Пойдемте, и по дороге я все расскажу, — предложил он и сразу направился поперек пешеходной зоны в сторону Тули-стрит.

— Да, большая часть компаний освободили помещения. Основные работы ведутся сейчас под землей. А вообще — это один из самых крупных в Европе проектов гражданского строительства.

Они прошли под нависающим железнодорожным мостом около «Боро-маркет», и перед ними во всей красе предстал оживленный Саутваркский мост, сразу за которым возвышался одноименный собор. Казалось, его дорисовали позже, решив, что этому городскому пейзажу чего-то не хватает.

— Мы работаем строго по инструкции, — начал рассказывать Алан. — Когда мы что-то рушим, расчищаем или раскапываем, в обязательном порядке составляется опись всего, что было найдено. Утилизация тоже происходит в соответствии с правилами. А ваш велосипед там уже несколько месяцев валяется.

— Где его нашли? — спросила Эрика, когда они обходили перекопанный участок дороги и тротуара. В вырытой яме виднелись невероятно старые проржавевшие трубы.

— А вот и «Лондонская темница». Вернее, здесь этот музей был раньше. Сейчас его перенесли на Южный берег, — пояснил Алан.

Они продолжили путь по Тули-стрит, то и дело штурмуя временные мостки над разрытыми участками тротуара. Проезжая часть была перегорожена, повсюду работали экскаваторы, лежали электрические кабели, а строителям приходилось кричать, чтобы услышать друг друга за шумом оборудования. Пройдя мимо входа на станцию, они подошли к большой заколоченной двери. Над колоннами все еще можно было прочитать надпись «Вход на свой страх и риск».

— Здесь был главный вход в «Темницу», но теперь попасть внутрь можно только через другую дверь, — прокричал Алан.

Они пошли дальше, миновали бар и магазин велосипедов — тоже с заколоченными окнами. Зона проведения работ заканчивалась у перекрестка с тоннелем. Алан отодвинул перегородку, и они ступили на тротуар.

— Нам нужно пройти до середины тоннеля, — сказал он.

Они двинулись вдоль голых и влажных бетонных стен с качающимися лампами. По пути им встретился всего один человек: закутанный в зимнюю одежду мужчина на горном велосипеде.

Алан остановился около проржавевшей служебной двери и достал из поясной сумки ключ. Скрипнув, замок открылся, и они ступили во мрак. Внутри их взорам предстало необычное зрелище: по всей длине помещения — около двенадцати метров — тянулась вымощенная камнями улица викторианской эпохи. Тротуар освещала кованая лампа, отбрасывая вокруг слабый мерцающий свет. Рядом с лампой лежал кофе-велосипед — хитроумное приспособление серебристого цвета с деревянным ящиком сзади. Перед ним на мостовой валялась куча непонятных вещей, больше похожих на мусор.

— Нужно надеть шлемы, — сказал Алан, взяв два из горки в углу. Эрике и Мосс также досталось по фонарю.

Слева стояла массивная деревянная дверь, закрытая на засов. Было холодно, как в морозильнике.

— Господи! — воскликнула Мосс, направив свой фонарь на кучу, которую они приняли за мусор.

Это был труп женщины, замотанной в грязную одежду. Лицо ее застыло в гримасе боли. Мосс невольно потянулась за рацией, чтобы вызвать наряд, но Эрика положила руку ей на плечо, направив свой фонарь на женщину.

— Мосс. Она не настоящая. Смотри, это восковая фигура.

Они подошли ближе.

— А так похожа на настоящую, — протянула Мосс, вглядываясь в искаженное болью лицо. Изо рта у нее торчал гнилой зуб, а из-под серого берета выглядывала прядь волос.

— Здесь располагалась зона, посвященная Джеку-Потрошителю, — объяснил Алан. — Актер в полицейской форме приводил сюда экскурсионную группу и рассказывал про первую жертву этого серийного убийцы. Это — труп Мэри Николз, которую нашли на Бакс-роу в Уайтчепеле.