— Смотря как он был захоронен, — заметил Айзек.

— Ну, как обычно — в могиле, в гробу.

— Зависит от обстоятельств.

— От каких?

— От разновидности гроба, условий захоронения. Порой можно видеть трупы, которые, пролежав много лет под землей, сохранились в удивительно хорошем состоянии. Процесс разложения замедляется, если тело похоронено в освинцованном гробу из красного дерева. Дешевые гробы разрушаются, оставляя труп на милость земли и микроорганизмов. А что? Собираешься кого-то выкапывать? — Айзек встал, прошел к кухонному столу и вернулся с чашкой жареного миндаля.

— Не знаю. Может быть. Прежде, разумеется, мне придется дать обоснование. Я буду искать доказательство причины смерти. — Эрика взяла горсть миндаля и сунула его в рот, с наслаждением грызя орешки и смакуя на языке соль.

— А причина смерти установлена?

— Пока жду свидетельства о смерти. У меня есть подозреваемый, скончавшийся двадцать шесть лет назад… — В двух словах она рассказала Айзеку о Бобе Дженнингсе. — Причиной смерти называют суицид, но сестра говорит, ее удивило, что он покончил с собой.

— Если был задействован яд или смерть наступила в результате перелома костей, тогда следы могут остаться, но по прошествии двадцати шести лет, боюсь, ты просто рискуешь расстроить его родных.

— Он повесился, по документам это и есть причина смерти.

— В этом случае после стольких лет мало что можно обнаружить. От внутренних органов почти ничего не осталось. Правда, если шея была сломана, я это увижу.

— А кости? Что, если у него тоже в костях высокая концентрация тетраэтилсвинца?

— Ну и как ты увяжешь это непосредственно с Джессикой Коллинз?

— Да, ты прав, — вздохнула Эрика.

— И помни, чтобы эксгумировать тело, тем более по прошествии многих лет, нужно представить суду конкретные факты. Одним чутьем тут не обойдешься… Так, теперь совершенно другой вопрос: ты есть хочешь?

— Я голодна как волк, — с улыбкой ответила она.

— И от десерта не откажешься?

— Десерт я ем всегда. На данный момент только в этом я уверена абсолютно.

Перескакивая сразу через две ступеньки, Эрика поднималась на второй этаж отделения Бромли. В руках она сжимала толстую папку с материалами дела, на ходу уже в пятый раз проверяя, все ли бумаги уложены в должном порядке.

Был понедельник, ранний послеполуденный час. Более десяти дней назад были обнаружены останки Джессики, и теперь ей предстояло выступить перед высоким начальством с докладом о ходе расследования.

Пройдя через двустворчатые двери, она столкнулась с суперинтендантом Йелем. Тот держал в руке чашку с надписью «Кто здесь босс?», из которой чуть не выплеснулся чай.

— Уфф! Осторожней, Эрика! — воскликнул он, отпрыгивая назад, чтобы чай, если уж выльется из чашки, закапал не его туфли, а ковер.

— Простите, сэр! — извинилась она.

— Отлично выглядите, — похвалил он, заметив, что на ней черный костюм. — Кавалерия в полном сборе: коммандер Марш, помощник комиссара Брейс-Козуорси и пресс-секретарь с бегающими глазками…

— Коллин Скэнлан. Простите за чай, — еще раз извинилась Эрика, протягивая Йелю салфетку. — Мне жаль, что вас выставили из вашего кабинета, сэр. Коммандер Марш только час назад позвонил и предупредил, что помощник комиссара собирается быть у нас, хочет узнать, как продвигается следствие…

— Жарковато здесь, да? У вас вон верхняя губа вспотела, — указал он, промокая капли на чашке.

Эрика вытерла рот и двинулась дальше.

— Простите, сэр, мне нужно бежать…

— Сегодня взяли прихвостней Джейсона Тайлера! — крикнул он ей вслед. — Мы как следует его прижали. Пригрозили отнять детей у его жены. Он слил нам информацию на шестерых своих подельников, а также указал доступ к счетам в PayPal, которыми они пользовались. Скоро можно будет дело закрывать!

— Поздравляю, сэр. Великолепная новость. Только давайте потом…

Йель смотрел, как Эрика исчезает в дверях.

— «Потом»? Ха! Эх, Эрика. Продолжала бы вести это дело, так вся слава досталась бы тебе. А может, и повышение заслужила бы, — сочувственно пробормотал он. Потом, глотнув еще чаю, пошел вниз.

Эрика постучала в дверь кабинета Йеля. За его столом в накрахмаленной белой рубашке сидела Камилла — помощник комиссара. Ее белокурые волосы до плеч были разделены пробором на левую сторону, открывая высокий лоб. Бледное лицо изборождено морщинами, ярко-красная помада наложена столь густым слоем, что на стене, если б Камиллу отшвырнули к ней, остался бы отпечаток ее губ, подумала Эрика. Марш примостился на низеньком столике, стоявшем слева. Глаза усталые, рубашка мятая. Значит, все еще живет отдельно от Марси, сделала вывод Эрика. Колин Скэнлан, пресс-секретарь Столичной полиции, сидела справа, положив свои бумаги на краешек стола. Ее взгляд скользил по Эрике, Маршу и Камилле. На ней был строгий серый костюм, и, как многие женщины старше пятидесяти лет, она носила экстремально короткую стрижку, так что волосы торчали на ее голове каштановыми пучками.

— Простите, немного опоздала, — извинилась Эрика.

— Присаживайтесь, старший инспектор Фостер, — сказала Камилла. — Пока мы здесь прохлаждались, у меня заодно и кофе остыл. А то прям кипяток был, правда, Пол? — Она взяла стакан с кофе и отпила глоток, оставив на ободке алый отпечаток своих губ.

— Да, на вокзале готовят отменный кофе, — подтвердил Марш.

— Кто бы мог подумать, — согласилась она.

Эрика затруднялась определить, язвит Камилла или ведет светскую беседу. Коллин осторожно отпила из своего стакана и согласно кивнула.

— Итак, — произнесла Камилла, наблюдая за Эрикой. Та села за стол и принялась раскладывать материалы дела. — Вы подготовили для меня список подозреваемых? — Она протянула руку с безупречным маникюром, в ожидании пошевеливая пальцами с длинными красными ногтями.

— Прежде чем составить этот список, мне хотелось бы обсудить с вами возможных подозреваемых, — ответила Эрика.

— Понятно, — проговорила Камилла. — То есть вы предлагаете нам выполнить за вас вашу работу?

— Я этого не говорила, мэм.

— А о чем вы говорите? Обрисуйте же нам ситуацию… — Камилла имела привычку каждую свою фразу пропитывать наигранной учтивостью, что сбивало Эрику с мысли.

— За то короткое время, что я занимаюсь этим делом, мне удалось установить возможного подозреваемого. Это Боб Дженнингс, одинокий старик, обитавший в хижине близ Хейзского карьера, где он поселился самовольно.

— Хорошие новости. И почему же вы не спешите вносить его в список?

— Роберт Дженнингс умер двадцать шесть лет назад, через три месяца после исчезновения Джессики. Повесился в хижине у Хейзского карьера.

— Думаете, его замучило чувство вины?

— Возможно. Я также подозреваю, что это был не суицид, потому и не спешу записывать его в подозреваемые. — И Эрика рассказала начальству то, что ей сообщила о самоубийстве брата Розмари Хули.

— После исчезновения Джессики карьер обследовали дважды. Скончался он через несколько дней после вторых поисков.

— Но ведь полиция обыскивала его дом?

— Да, одновременно с карьером. Но Джессика могла находиться в его хижине какое-то время в период с седьмого августа девяностого года до того дня, когда ее сбросили в воду. Сегодня утром из архива муниципалитета Бромли мне прислали вот это фото. — Эрика вынула из папки снимок.

Камилла взяла его, надела очки с тонкой золотой цепочкой, которая покачивалась, пока она рассматривала на фотографии лицо, как у гнома, с красными прожилками, крупный красный нос и копну темных волос с проседью.

— Я получила результаты токсикологической экспертизы останков Джессики Коллинз. В образцах костного мозга высокая концентрация химического соединения под названием тетраэтилсвинец. Это органическое соединение свинца…

— …которое добавляли в бензин для повышения его октанового числа, таким образом получая этилированный бензин, — закончила за Эрику Камилла.