— Сэр?

— Что за игру вы ведете? Какого черта поперлись вчера вечером в «Корону»? — сразу же накинулся на нее Марш.

Эрика переводила взгляд с Марша на Спаркса и обратно.

— Да я сок пила, апельсиновый…

— Не смешно! Вы заявились без приглашения на поминки по Перл Гадд и своим приходом посеяли там хаос. Вы знаете семью Гадд?

— Нет. А что, их надо знать?

— Это кучка подонков, которой принадлежит обширная сеть по грузоперевозкам на юге Англии. Как бы то ни было, они работают с нами.

— Работают с нами, сэр? Вы предлагаете мне посадить одного из них за стол в оперативном отделе?

— Не дерзите.

Спаркс сидел, подперев ладонью подбородок, и, наблюдая за их перебранкой, старался скрыть свою радость. Эрика обратила внимание, что он отрастил длинные ногти на указательных пальцах обеих рук.

— Сэр, если вы вызвали меня сюда, чтобы устроить мне головомойку, могли бы это сделать и без свидетелей.

— По рангу вы не выше старшего инспектора Спаркса, и он является членом следственной группы. Вы должны работать вместе. Полагаю, вы посетили «Корону» в интересах следствия?

Помедлив, Эрика села рядом со Спарксом.

— Ладно. Если это совещание, так и быть. Расскажите мне про наших коллег из преступного подполья южного Лондона.

Спаркс убрал руку с подбородка.

— Последние восемь месяцев семья Гадд снабжает нас информацией, которая, мы надеемся, позволит произвести конфискацию нелегальной табачной и алкогольной продукции на миллионы фунтов стерлингов.

— В обмен на что?

— Я не обязан рассказывать все в деталях, Фостер, — вмешался Марш. — У нас крайне ограниченные возможности в плане того, что можно и что нельзя. Вам известно, какая хрупкая экосистема сложилась здесь, в южном Лондоне? В обмен на информацию мы вынуждены закрывать глаза на… «ночные мероприятия» за закрытыми дверями и прочее. А вы ворвались туда вчера вечером, стали размахивать удостоверением.

— Мне сказали, что это поминки, сэр.

— Это и были поминки, черт бы их побрал!

— Хорошо, простите. По-видимому, здесь полиция работает несколько иначе, чем у нас в Манчестере.

— Мы работаем не иначе, — возразил Спаркс с раздражающим спокойствием в голосе. — Но тщательно проверяем информацию, прежде чем сделать какой-то шаг.

— Что вы сказали? — спросила Эрика.

— Я говорю про вчерашний вечер.

— Ну-ну.

— Хватит! — рявкнул Марш, грохнув кулаком по столу, и вскочил с места.

Эрику душили гнев и ненависть к Спарксу, но она постаралась скрыть свои чувства.

— Сэр. Визит в «Корону» я нанесла с определенной целью. И мне удалось получить новую информацию об убийце Андреа.

— Продолжайте, — сказал Марш, снова усаживаясь за стол.

— Теперь у меня есть еще один свидетель, который видел Андреа в «Клееварке» в тот вечер, когда она погибла. Она там беседовала с высоким брюнетом и блондинкой. Этот новый свидетель даже намекнул, что, возможно, у Андреа с этим мужчиной была любовная связь.

— И кто же этот новый свидетель?

— Айви Норрис.

Спаркс закатил глаза и затем глянул на Марша.

— Ой, я вас умоляю! Айви Норрис? Она же Джин Макардл, Бет Кросби, Полетт О’Брайан?

— Сэр, она…

— Всегда несет что попало, — отрезал Марш.

— Но, сэр, когда я расспрашивала ее об этом человеке, у меня создалось впечатление, что она напугана. Очень. Я также считаю, особенно с учетом того, что мы нашли под кроватью Андреа коробку от телефона, что у Андреа был второй мобильный телефон, о котором она никому не сказала. Думаю, у нее были друзья, которых она хотела скрыть от своего жениха, Джайлза Осборна…

— Вчера вечером пришли распечатки звонков с прежнего телефона Андреа, с того, который она потеряла в прошлом году, — сообщил Спаркс.

— Нет, я думаю, у Андреа был еще один телефон. Тот, которым она пользовалась до последнего дня. Четыре месяца назад она пополнила его баланс, мы нашли чек в коробке под ее кроватью, — объяснила Эрика.

— Это ничего не значит. Может, она внесла деньги за подругу, — предположил Спаркс. — Лучше давайте вернемся к распечаткам звонков с ее прежнего телефона, который точно существовал. Вчера вечером, воспользовавшись удобным случаем, я их просмотрел, и обнаружилась весьма интересная информация.

— Какая? — осведомилась Эрика.

— Я сверил телефонные контакты Андреа с теми, с кем она общалась в Фейсбуке, и выплыли несколько имен. Одно из них — некий Марко Фрост… Говорит о чем-нибудь?

Марш посмотрел на Эрику.

— Да. Бариста, с которым Андреа, скажем так, встречалась некоторое время назад. Итальянец, работает в одной из кофеен в Сохо.

Спаркс кивнул и продолжал:

— Он сотни раз звонил на прежний телефон Андреа. В течение десяти месяцев — с мая 2013-го по март 2014-го.

— Почему меня не уведомили о том, что пришли распечатки? — строго спросила Эрика.

— Мы получили их вчера поздно вечером. Я подумал, что вам нужно выспаться, — ответил Спаркс.

— Продолжайте, Спаркс — сказал Марш.

— Итак. Я просмотрел протокол самого первого допроса Дуглас-Браунов, когда они заявили об исчезновении Андреа. Они упоминали этого Марко Фроста. Андреа действительно встречалась с ним с месяц в начале 2013 года. Потом она его бросила, и начались звонки. Он и домой к ним приходил несколько раз. Слушать ничего не хотел — подавай ему Андреа, и все. По просьбе сэра Саймона к Марко Фросту даже полицейский приходил, чтобы поговорить с ним о его нездоровом интересе к Андреа.

— Почему меня об этом раньше не проинформировали? — спросила Эрика.

— Все мои записи есть в деле.

— Я их не видела.

— Они там есть.

— Ну все, все. Давайте вести себя как взрослые люди, — раздраженно отчитал их Марш. — Продолжайте, старший инспектор Спаркс.

— Слушаюсь. Так вот. Я снова взялся за распечатки звонков с нового телефона Андреа, в котором, как вам известно, информации почти ноль. С этого телефона она также проверяла свою электронную почту, в которой полно приглашений на всевозможные вечеринки и мероприятия…

— Да, ребята изучили эти приглашения, их сотни. Андреа была членом многих частных клубов, — вставила Эрика.

— В числе прочих там было приглашение в танцевальный зал «Риволи» на четверг 8 января — на вечер того дня, когда она пропала. В этом зале проходило какое-то новомодное бурлескное шоу, организованное одним из клубов, в котором Андреа имела членскую карточку.

— Да, и в этот же самый вечер она была приглашена на несколько других вечеринок в Лондоне. Как я уже говорила, она фигурировала в адресных списках многих заведений… И в этот же вечер она условилась пойти в кино с братом и сестрой.

— Но вся семья утверждает, что она была сумасбродкой. Делала все, что ей в голову взбредет. Она вполне могла передумать, это было в ее характере, — заметил Спаркс.

Эрика была вынуждена нехотя согласиться с ним.

— Танцевальный зал «Риволи», — продолжал Спаркс, — находится прямо напротив железнодорожной станции Крофтон-парк. Если смотреть по карте, так это совсем близко от станции Форест-Хилл — если точно, между ними не более двух миль. Чтобы доехать до Форест-Хилл или Крофтон-парк, нужно сесть в поезд на станции Лондон-бридж, но эти две станции находятся на разных линиях. Что, если Андреа села не в тот поезд? Она редко пользовалась общественным транспортом. Возможно, поэтому она, вся такая расфуфыренная, и оказалась в Форест-Хилл.

Эрика и Марш молчали.

— А напоследок я приберег самое интересное, — сказал Спаркс. — Вчера вечером я связался с организатором той бурлескной вечеринки в «Риволи», и он прислал мне их адресный список. В нем есть и Марко Фрост, ему было отправлено такое же приглашение. Так что у нас есть шанс…

Молчание. Эрика видела, что Марш обдумывает полученную информацию.

— Неплохая версия, — наконец произнес он, вставая и меряя шагами комнату. — Тогда у меня следующий вопрос: где этот Марко Фрост?

— Не знаю. Я всю ночь сопоставлял факты, — ответил Спаркс.