Воспользовавшись тем, что хватка тащившего ее полицейского ослабла, как только они вошли в департамент, мадемуазель Лоет скинула его руки и бросилась к лестнице.

– Господин начальник порта! – выкрикнула она. – Вы меня узнаете? Мне нужна ваша помощь!

– Что-о? – взревел чиновник, повисая на плечах товарища. – Ты кто?

– Мой папенька макал вас сегодня в бочку, помните? Ну, капитан Вэйлр Лоет, бриг «Счастливчик». Помните?

Мужчина задумался и расплылся в широкой пьяной улыбке:

– Достойный человек. Друг мой, я тебе сейчас про него расскажу, – обратился он к начальнику полиции. – Ах, ты же у меня невежа. – И он перешел на родной язык. Начальник полиции слушал, бессмысленно ухмыляясь, затем нагнулся, ухватил Тину за щеку и потрепал, что-то сюсюкая.

После этого мужчины обошли замершую девушку и продолжили спуск. Мадемуазель Лоет мотнула головой, повернулась вслед двум начальникам и, пробормотав:

– Что это было? – рванула следом, вновь взывая к знакомому чиновнику. – Господин начальник порта! Подождите! Помогите нам, тут такое недоразумение…

Мужчины вновь остановились, начальник порта обернулся и приветливо помахал рукой.

– Папеньке мои наилучшие пожелания, – произнес он, увлекая за собой начальника полиции.

– Да какие пожелания, дьявол вас дери! – в сердцах воскликнула Тина, едва сдерживая слезы. – Помогите… – но мужчины уже вышли за дверь, и девушка всхлипнула. – Пьянь кабацкая, гарпун ему в печень.

Полицейский, притащивший девушку в департамент, подступил к ней снова, что-то насмешливо говоря, ухватил за локоть, пытаясь утащить в камеру, но в это мгновение Тина поняла: с нее хватит. Пропадать ни за что девушка не собиралась. И если уж получать, то получать не за благие намерения, а за дело. Она утерла нос тыльной стороной ладони, одарив полицейского свирепым взглядом. В следующее мгновение каблук ее башмака впечатался в ногу полицейского, мужчина взвыл, невольно склоняясь, и локоть мадемуазель Лоет влетел ему в нос.

– Дин, уходим, – отчеканила Тина, готовая встретить нового стража алгардтского порядка, уже спешившего на выручку своему товарищу.

Принца не пришлось уговаривать ни секунды. Короткий удар ребром ладони по шее полицейского, державшего его, – и его высочество оказался на свободе. В сонном и пустом на первый взгляд департаменте на удивление оказалось много людей. На шум открылись двери нескольких кабинетов. К двум бунтарям спешили люди в штатском, в форме и явно один из задержанных.

Однако остановить разъяренную несправедливостью и непониманием юную девицу и горастанского императорского наследника это не смогло. Тина и Дин пробили себе путь на волю и выбежали из дверей. Дин уже хотел свернуть за угол, но наглость мадемуазель Лоет росла на глазах, и она крикнула:

– Лошади!

Принц тут же оценил идею своей подруги. Они кинулись к лошадям. Двое полицейских, так и разговаривающих перед дверями, с некоторым изумлением смотрели на творившееся беззаконие. Наконец первый отмер и поспешил к Тине, уже отвязавшей одну из лошадей и взлетавшей в седло, но получил пяткой в лицо и осел на землю, мотая головой. Второй бросился на помощь своему товарищу, однако благоразумно не добежал, потому что лошади уже мчались на него, понукаемые двумя конокрадами, и теперь глядел вслед исчезающим за углом скакунам, чихая от поднятой их копытами пыли.

То ли Всевышний решил, что благие дела должны быть доведены до конца, то ли дьявол еще не отсмеялся, но лошади вынесли двух искателей приключений опять к городскому парку. Они обменялись взглядами и, не сговариваясь, помчались вокруг к той самой калитке, у которой их поймали. Тина представила размер неприятностей, в которые они с Дином попали, издала тихий стон и пришпорила свою лошадь, спеша за принцем, вырвавшимся вперед.

В голове девушки невидимый метроном отсчитывал количество ударов ремня по любимому седалищу, отмеряя по удару за каждый проступок: обманула Бонга – один, втянула в свои проделки Дина – два, влезли в городской парк и попались – три, разгромили полицейский департамент – четыре, украли лошадей у полиции – пять, опять лезут в спасатели – шесть… И ведь это еще не конец!

– Маменька, – с ужасом выдохнула Тина, натягивая поводья вслед за Дином.

Лошади замерли в проулке, из которого хорошо была видна калитка, но пока никто никого не тащил, не нес и не выводил под благовидным предлогом. Мадемуазель Лоет продолжала думать о скором будущем. Теперь ей мерещились синие глаза, в которых застыло разочарование. Тина сама до конца не осознавала, насколько сильно боится увидеть именно это чувство на лице Альена Литина, еще ни разу не отказавшего ей в помощи, даже когда он был недоволен ею. «Нужно возвращаться», – мелькнула в голове девушки благая мысль, и она даже готова была открыть рот и сказать Дину, что они едут в порт, но принц прервал ее намерения коротким словом:

– Открыто.

– Что? – не поняла Тина.

– Быть закрыто, стать открыто. Щель, – и палец будущего императора указал на калитку.

Девушка вгляделась и охнула. Действительно! Когда они находились в парке, калитка была закрыта на щеколду, а теперь оказалась приоткрыта. Мысли о возвращении в порт в одно мгновение выдуло из головы мадемуазель мощным порывом ветра, оставив только открытие того, что похищение, похоже, состоялось.

Тина бросила поводья Дину, спешилась и приблизилась к калитке. Она осторожно приоткрыла ее и прислушалась. Ветер донес до нее далекие женские крики, между деревьев мелькнула форма смотрителя, и девушка метнулась назад.

– Дельце обстряпано, – мрачно возвестила она. – Упустили.

– Они поехали туда, – указал принц на соседнюю улицу.

– С чего взял? – подобралась Тина.

Дин указал на бесхозный зонтик, который как раз поднял какой-то мальчишка и теперь с интересом вертел в руках. Мадемуазель Лоет напрягла память и вспомнила, что девица Гольдардт действительно держала в руках зонтик. Кровь в одно мгновение забурлила в жилах юного создания, и Тина вернулась в седло.

– В погоню! – крикнула она, срываясь с места.

Где-то за спиной слышались крики и приближающийся цокот лошадиных копыт.

– Погоня за погоней? – усмехнулась Тина. – Почему бы и нет? Выведем это дурачье прямо на похитителей.

– Отлично, – кивнул Дин. – Если они нас найти.

– Найти, – усмехнулась девушка. – Моя коняга там наложила знатную… э-э-э, в общем, ладно. Найдут по запаху. – И спасители невинной девицы скрылись из виду незадолго до появления стражей порядка…

Трое мужчин стремительно шли по Алгардту. Одноглазый мужчина, превосходивший в росте своих спутников, производил устрашающее впечатление. Мало того, что из-за пояса этого головореза торчали рукояти пистолетов, – он еще время от времени издавал рычащие звуки, явно бранясь. Второй мужчина, имевший экзотическую внешность, хранил на лице печать невозмутимости. И хоть он не открывал рта, однако взгляд раскосых глаз, останавливаясь на встречных горожанах, вынуждал их шарахаться с дороги, шепча про себя молитву. Третий мужчина, наиболее молодой и привлекательный настолько, что даже мужчины не могли не заметить этого, оглядывался с заметной тревогой в глазах. Он не бранился и не пугал взглядом, но рука, сжавшаяся в кулак, говорила о том, что расположение духа молодого человека далеко от доброго.

– Бонг, ты их видишь? – уже раз в двадцатый вопрошал капитан Лоет.

– Нет, – качал головой лекарь. – Но слышу шум.

– Где? – Альен снова оглядывался, но никак не мог уловить никаких звуков, кроме сонного течения вечернего города.

– Если шум, значит, Тина там побывала, – мрачно отозвался Вэйлр.

Неожиданно мимо них пробежали мальчишки, о чем-то возбужденно перекрикиваясь. Затем проковыляла старуха с зонтиком, изъеденным молью, за ней стремительно прошел мужчина в жилете. Трое мужчин переглянулись, и Лоет вскинул руку:

– Нам туда!

– Взбаламутить сонный омут – это по части мадемуазель Лоет, – согласился Альен.

– А ведь принц был примером каменного спокойствия и выдержанности, – как-то тоскливо протянул Бонг.