Верта потер подбородок и усмехнулся:

– К дьяволу, Биглоу был коварнейшим человеком. Значит, остров появляется с отливом.

– Выходит, так, – кивнул молодой человек.

– Но тогда подойти к нему может быть сложно, мы совершенно не знаем, что будет ожидать «Алиани» под водой, – капитан посмотрел на своих пассажиров.

– Шлюпки, – отозвалась Тина. – Придется идти на шлюпках.

– Да, мы думали над этим, – опять кивнул Альен. – Дно там не изучено.

– Так мы много не возьмем, – расстроился капитан Верта.

– Но мы сможем вернуться, – подмигнула мадемуазель Лоет. – Терпение всегда было в числе любимых добродетелей Всевышнего.

Капитан поднял на нее взгляд и впервые присмотрелся, улавливая первые намеки на несоответствие между созданным образом непоседливого мальчишки и тем, кто сейчас стоял перед ним. И хоть возраст Сверчка вряд ли сильно разнился с названным, но в карих глазах теплилось нечто большее, чем азарт от предстоящего приключения. Вопрос «Кто ты?» едва не сорвался с языка господина Верта, но вмешался Литин, полностью завладев вниманием капитана, и личность Эмила Мулера осталась неразгаданной.

Утром Верта отдал приказ отчалить. Часть команды, отпущенной на берег, уже вернулась, вторая часть так и не успела сойти, остановленная словами капитана. Под удивленным взглядом начальника порта, смотревшего в окно своего кабинета, «Алиани» подняла паруса и покинула гавань. Мужчина пожал плечами: деньги за оставшиеся дни стоянки можно было положить себе в карман, за ними никто не пришел. Шхуна просто ушла, не выстояв оплаченного срока.

Тина застыла у борта, сжав пальцами до побелевших костяшек венчавшие его перила. Взгляд девушки был устремлен вперед, туда, где ее ждали уже не просто приключения. Опасная затея больше не казалась ей легкой забавой, как в тот момент, когда она уговаривала Альена, а после, уже вместе со своим нанимателем, и капитана «Алиани». Они не все рассказали господину Верта. Пара авантюристов умолчала о длинной веренице кладоискателей, сложивших свои головы, так и не добравшись до сокровищ Ларса Биглоу. К тому же тайна завещания старого пирата все еще оставалась неразгаданной.

Альен Литин, пока Тина просматривала документы, связанные с самим пиратом и тем местом, где он спрятал свой клад, занимался поисками способов чтения шифров и сокрытия их на бумаге. Познания в этой области у молодого человека имелись, и весьма неплохие, но сейчас он оказался бессилен. Возможно, он бы смог что-то найти, но времени у них было не так много. Задерживаться в Порт-Домасо дольше пары-тройки дней молодой человек не желал ни под каким видом. И виной тому стала мамзель Лусита, из-за которой и мадемуазель Лоет успела едва ли не разругаться в прах со своим нанимателем. И пусть она твердила себе, что поведение ее глупо, но язык молол раньше, чем его хозяйка успевала что-либо обдумать. Как Альен не задушил ее за ту порцию яда, что девушка вылила на его голову, Тина до сих пор не понимала.

После особняка Нарсиа пара отправилась немного пройтись по улицам чужого города, прежде чем засесть в архиве. Альен Литин шел молча, казалось, совсем не обращая внимания на девушку, бредущую рядом. О чем думал молодой человек, Тина не знала, но успела увериться, что он вспоминает прелестную Луситу. И чем больше мадемуазель Лоет накручивала себя, тем быстрей портилось ее и без того невеселое настроение.

– Ты похож на злого чертенка, – неожиданно произнес Альен, все так же не глядя на Тину.

– Такой же уродливый? – мрачно спросила она.

– Я бы так не сказал, – с легким удивлением ответил Литин, все-таки взглянув на девушку. – Скорей, такой же взъерошенный.

– Зато у меня не такой длинный нос, как у вашей прелестнейшей, – ядовито заметила Тина.

– У Луситы нос небольшой, – не согласился молодой человек. – Такой… очаровательный курносый носик.

– За ее большими ушами не заметил, – парировала мадемуазель Лоет.

– И уши маленькие и аккуратные, – усмехнулся Альен, уже с интересом наблюдая за бесившейся спутницей. – Она вся такая…

– Похожа на жабу, – перебила его девушка. – И голос у нее противный, писклявый.

– Нежный голосок, Эмил, приятный.

– Да?! – Тина почувствовала, что сейчас задушит своего нанимателя. – Вот и возвращайтесь к ней, она же любить стихи, и вы любить стихи – отличная пара стихолюбцев.

Она топнула в сердцах ногой и поспешила вперед. Литин быстро догнал девушку, пристроился рядом и положил ей на плечо руку, не давая снова вырваться вперед.

– Эмил, нет такого слова – стихолюбцы, – заметил мужчина, весело поблескивая глазами.

– Слова нет, а пара уже есть, – мрачно провозгласила Тина, скидывая его руку.

– И слова нет, и пары нет, – невозмутимо заметил Альен.

– Мне плевать, – отмахнулась мадемуазель Лоет, но убегать вперед перестала.

Они какое-то время молчали. Тина немного успокоилась, но настроение так и не вернулось. Город перестал радовать ее, больше раздражал, и девушка решила, что в Тарван она никогда в жизни не вернется. Альен посматривал на свою спутницу и не мог не признать, что ее ревность ему приятна. С того мгновения, как молодой человек открыл в себе не простой интерес к таинственной девушке, а нечто более глубокое и трепетное, его мучил вопрос, что она испытывает к нему. Сейчас мадемуазель во всей красе демонстрировала ответ. Теперь Литина занимало другое – как подвести ее к признанию своего истинного пола; загонять девушку в угол мужчине совсем не хотелось.

Они перебрасывались отдельными короткими репликами, пока обедали в ресторации. Ничего не изменилось и во время прогулки по набережной. В архиве мужчина и девушка также говорили только по делу. Эта напряженность не нравилась обоим. То Тина, то Альен поднимали глаза, отыскивая взглядом друг друга, но никак не могли разрушить отчуждение, вдруг возникшее между ними.

Теперь и Литин стал хмур. Ему нравилось, что рядом с девушкой можно чувствовать себя свободно, что она не пыталась кокетничать и очаровывать. Не было утомительных светских игр. И вот теперь она смотрит едва ли не волчонком, то отвечая спокойно, то вновь говоря гадости. Нервы молодого человека начали сдавать, но он держался изо всех сил, не позволяя себе обнажить раздражения.

Уже покидая архив, Альен решил, что с него хватит и стоит все вернуть на свои места.

– Лусита Нарсиа – невеста, выбранная для меня моей семьей, – произнес он, заметив, как шумно выдохнула Тина, но больше ничем не показала своего отношения к его словам. – Когда я отправлялся в Тарван, то был уверен, что всего лишь везу важные бумаги, не больше. Я не догадывался, что это смотрины. Должно быть, мой отец полагал, что, увидев невесту раньше, чем о ней скажут, я буду очарован и сам решу жениться. Подозрения о коварстве родителя у меня появились еще у ворот особняка. В доме знали о визите и ждали моего прибытия. – Девушка слушала его внимательно, не перебивая, и Альен улыбнулся, удовлетворенный тем, что она больше не огрызается. – Когда господин Алонсо отправил меня прогуляться к пруду, я уже знал, кого там встречу. Она сидела на берегу, красиво сидела, задумчиво глядя в книгу. Это было романтично и… фальшиво. Как и удивление, и разыгранный испуг от того, что Лусита обнаружила мое присутствие. Ее напряжение я приметил, только увидев это очаровательное создание. Намеренное желание говорить на языке, который она плохо знает, улыбки, кокетливые взгляды… Знаешь, Сверчок, это утомляет. Особенно когда сталкиваешься с бомбардировкой женским очарованием достаточно часто. Когда ты появился, я был счастлив до невероятности. На тебя мне смотреть во сто крат приятней.

– Правда? – Тина недоверчиво взглянула на него.

– Чтоб я сдох, – серьезно ответил молодой человек и рассмеялся. – Правда. Лусита – прелестная девушка, и, желай я жениться, я выбрал бы ее, но в моих планах на будущее не было женитьбы…

– Вот и правильно! – воскликнула Тина, чувствуя огромное облегчение. – Женитьба – это чертов якорь. Я тоже не хочу за-а…разу какую-нибудь, которая будет стрелять глазами направо и налево. Я точно никогда не женюсь, – искренне закончила девушка.