– Да, Вэй, входи, – ответила я.

Его смущенная физиономия стала для меня полной неожиданностью. Пират откашлялся и присел напротив.

– Приятного аппетита, – сказал он.

– Благодарю, – кивнула я и вопросительно посмотрела на капитана. – У тебя какое-то дело?

– Нет… да, – ответил Лоет, глядя на свои ладони. – Кажется, я встретил тебя, когда вернулся на борт?

– Встретил, – невозмутимо ответила я. – Ты пришел извиниться за пиявку?

– Э-э… ну-у, – протянул пират и бросил на меня быстрый испытующий взгляд. – Мне еще есть за что извиняться?

– Есть, – кивнула я.

Лоет тяжело вздохнул и обреченно махнул рукой.

– Говори, – сказал он таким тоном, словно сдавался на мою милость.

– Ты сказал, что всё из-за меня. Мне хотелось бы понять, что я такого сделала, что заслужила подобные обвинения? – я взглянула на мужчину, который после моих слов заметно расслабился и даже улыбнулся.

– И всё? – с облегчением спросил он.

– А этого, по-твоему, мало? – изумилась я.

Лоет поднялся со стула. Плечи его вновь были расправлены, глаз смотрел с привычной насмешкой, а на губах играла практически счастливая улыбка. Он отнял у меня чашку с чаем, допил его, после этого промокнул рот моей салфеткой и поцеловал мне руку, чуть задержав ее в своей ладони.

– Вэй, что происходит?! – возмущенно спросила я, глядя сначала на пустую чашку, затем на него. – Ты собираешься извиняться или пришел лишь для того, чтобы меня ограбить?

– Ангел мой, прости, я был пьян и не соображал, что говорю, – покладисто извинился пират. – Однако какое облегчение, – пробормотал он, уже скорей для себя, и направился к двери.

Я смотрела ему в спину недоуменным взглядом. Но тут кое-что вспомнила.

– Капитан!

Он вздрогнул и обернулся.

– Хочу принести вам свои соболезнования, – елейным голосом произнесла я.

– В связи с чем? – настороженно спросил Лоет.

– В связи с потерей аппетита, – я ехидно осклабилась, продолжая наблюдать за ним. – Булочки были вашей страстью, и вдруг такая досада – вы их больше не хотите.

Вэй осмыслил мою фразу и притворно вздохнул.

– И это прискорбно, – ответил он и покинул мою каюту, напевая свою излюбленную песенку.

Я вновь посмотрела на пустую чашку, вздохнула и отправилась в святая святых – царство Самеля – за новой порцией чая. Великан встретил меня с разделочным ножом в руках. Он обернулся на звук шагов:

– Пошли вон, ублюдки, жратва еще не готова. Лишь бы брюхо набить, – грозно произнес мужчина и осекся, заметив меня: – Ой, Ангелок, простите, я думал, это бездельники.

Самель смущенно опустил глаза и поковырял кончиком своего огромного ножа ноготь. Я с опаской взглянула на его оружие и улыбнулась.

– Я ничего не слышала, – сказала я и подала ему свою чашку. – Можно мне еще чаю, капитан опять выпил всё.

– Сушняк, – понятливо усмехнулся кок.

– Что, простите? – переспросила я, не понимая смысла данного высказывания.

– Это когда во рту сухо после пьянки, – просветил меня Самель, вытирая руки о тряпку, заткнутую за пояс, и наливая мне в чашку чай. – Капитан, говорят, вчера сильно перебрал. Нечасто он так поступает перед выходом в море; видать, надо было мозги прочистить.

Странный способ прочищения мозгов. Напиться до беспамятства, идти так, чтобы улицы было мало, – дома ему на плечи жали, видите ли! А утром выяснять, что он мог сотворить вчера. Да уж, лучшего способа освободить голову не придумаешь. Мне такого не понять.

– Самель, а когда мы будем нападать на несчастных, за кем гонимся? – спросила я, чувствуя некоторую нервную дрожь при мысли о предстоящей схватке.

– К вечеру нагнать должны, – пожал плечами великан. – Либо завтра утром. Да вы не беспокойтесь, мадам Ангелок, капитан зря рисковать не будет. Он у нас умный мужик.

Я кивнула, не желая продолжать разговор, и поднялась на палубу. Пока «Счастливчик» при деле, мои уроки с командой не будут возобновлены, это мне понятно и без пояснений Лоета. Но вот перспектива вновь остаться не у дел не радовала. Постояв немного, вцепившись в перила, я развернулась и вновь вернулась на камбуз. Самель уже открыл рот, чтобы снова излить гнев на голову того, кто вторгся к нему, и я поспешила назваться, чтобы опять не краснеть самой и не заставлять краснеть кока.

– Самель, помните, вы хотели научить меня пользоваться ножом? – задала я свой вопрос, и великан расплылся в широкой улыбке.

– Я вам сейчас покажу всё, что у меня есть, – ответил он. – Выберете, что вам по душе, а потом, когда будет время, мы займемся с вами этой наукой.

Мужчина открыл сундук, стоявший тут же, и некоторое время гремел чем-то, но вскоре вытащил сундучок поменьше, поставил его у моих ног и любовно погладил крышку. Затем открыл замок и достал кусок замши, а когда его развернул, от обилия и разнообразия холодного оружия мои глаза невольно загорелись восхищением. Далее последовал следующий сверток, затем еще один, и вскоре я уже не могла определиться, что мне нравится больше.

Здесь были ножи, кинжалы, стилеты, миниатюрные топорики и еще что-то, чему я не знала названия. Ножны и рукояти поражали невероятным разнообразием. Совсем простые, ничем не цепляющие глаз, чеканные, костяные, украшенные драгоценными камнями, привычной формы и кастетом, как мне назвал такие рукояти кок. Клинки короткие, длинные, тонкие, широкие, изогнутые, раздвоенные.

– Это же потрясающе! – воскликнула я. – Настоящая коллекция!

– Мои сокровища, – горделиво улыбнулся Самель. – Что нравится?

– Всё, – честно призналась я, и великан рассмеялся, оглушив меня громоподобными звуками. – Только я не знаю, как все это называется.

Но пояснить Самель не успел, потому что примчался Кузнечик. Он сунул голову на камбуз и вопросил, не замечая меня:

– Мясник, брюхо сводит, когда?

– Пошел на… Закройте ушки, Ангелочек, – попросил меня кок, и я послушно заткнула уши пальцами.

Мужчины некоторое время препирались, но вскоре Кузнечик посмотрел на разложенное на столе оружие и уважительно присвистнул. Я убрала от ушей руки, поняв, что все весомое уже сказано и господа пираты готовы перейти к цивилизованному диалогу. Кузнечик подошел ближе, взял один из кривых кинжалов, и Самель тут же дал ему по рукам.

– Не распускай грабли, потрох, – ворчливо произнес он.

– Хвастун, – презрительно скривился Кузнечик. – Разве даме могут быть интересны твои зубочистки?

– Хайло захлопни, – снова начал заводиться кок, и я положила ему ладонь на руку, успокаивая.

– Самель милостиво согласился научить меня обращаться с холодным оружием, – пояснила я. – Вот, выбираю.

Кузнечик почесал в затылке и издал настолько заковыристое восклицание, что уши мне спешно зажал сам Самель.

– Мясник никого не подпускает к своим ножам, – пояснил матрос высказанное удивление. – Ангелочек, вам оказали великую честь. Но ножом еще нужно научиться пользоваться, а я могу показать вам, как метать дротики, в этом мне равных здесь нет.

Я задумалась. Зачем мне еще и это знание? Я же не собираюсь превращаться в воительницу. Все, что меня интересует, – это в целях защиты, но не нападения. Да я в жизни не посмею причинить кому-то вред!

– А что, – снова заговорил Кузнечик, – если нужно гниду снять бесшумно, дротик ему с ядом, и всё.

– Да иди ты, – фыркнул кок. – Твой дротик – как комариный укус. Вот, – он взвесил на руке один из своих клинков, – в горло точным броском, и привет дьяволу.

Спор разгорался с новой силой. Мужчины приводили доводы, не соглашались с оппонентом, сдабривая все это наиболее подходящими моменту выражениями. Я уже даже не краснела, только открыла рот и слушала, переводя взгляд с одного пирата на другого. Когда последний аргумент был высказан, а господа так и не пришли к единому мнению, в ход пошли более весомые доводы. Сначала Кузнечик доказывал состоятельность своей теории тяжелой сковородой об голову кока. Затем кок привел контраргумент кулаком в зубы Кузнечика. Научный диспут достиг своего апогея, когда великан махнул рукой, разбив мой нос, пока я пыталась выбраться на палубу, чтобы избежать участия в споре. Мой вскрик и рев кока, просившего прощения, привлек к нам внимание.