В жилую часть замка я влетела, даже не заметив изумленного дворецкого. Он что-то крикнул мне вслед, но я не вслушивалась, стремясь добраться до гостиной, где пылал камин, где на моем любимом кресле меня ждал плед и чашка горячего чая с куском яблочного пирога на красивой тарелочке.

— Уф, — выдохнула я, падая на кресло. — Чай мне и пирог, — сказала я дворецкому, догнавшему меня, стараясь сильно не пыхтеть.

— Слушаюсь, леди Мэйгрид, — чопорно поклонился дворецкий, пыхтевший не меньше меня. Он уже вышел из гостиной, но тут же вернулся. — Вам послание, леди Мэйгрид.

Я обернулась и только сейчас заметила, что в руке у престарелого мужчины в руках серебряный поднос, на котором лежал конверт. Заинтригованная, я протянула руку, коснулась бумаги, и сердце пустилось в галоп. Руки вдруг отчаянно задрожали, и разорвать конверт я смогла только с третьей попытки. Затем развернула лист бумаги, ожидая лаконичные пару строк, а обнаружила полноценное письмо, написанное уверенным ровным почерком моего демона.

Когда пожилая горничная принесла мне чай и пирог, я все еще жадно вчитывалась в строки, несколько раз успев изуродовать аккуратные буквы собственными слезами. Ничего не могла с собой поделать, они закапали сами, не смотря на то, что плохих новостей не было. Киан рассказывал, что за те три дня, что я нахожусь в замке дядюшки, они с лордом Алаисом нашли всего один проход из мира Мрака, закрыли его и продолжают поиски. Кроме того, они проверяют все новые лица появившиеся в окрестностях Антэна, а так же двух новых служащих, поступивших на работу в академию. Осложнялось все тем, что энергетическое поле академии, скрывавшее Киана от преследователей, так же и преследователей могло скрыть от демона. Чуждые нашему миру сущности не ощущались в пределах распространения энергетики мира Мрака, их родного мира. Это огорчало, потому что за этими строчками скрывалось главное, я могу еще долго не увидеть того, к кому рвалась моя душа. А еще он писал, как тоскует по мне, как ждет встречи и думает каждое мгновение, что жутко отвлекает, но не вспоминать меня выше его сил. Мой милый грозный демон… Я в который раз всхлипнула и спешно утерла слезы, пока письмо еще можно было прочесть. Когда в гостиную вошел Крис, я по десятому разу перечитывала последнюю строчку:

"Говорят, у демонов нет души. Я в это поверил три дня назад, когда моя душа шагнула в тот переход вместе с тобой, мое дыхание. Сохрани ее и забери с собой обратно. Я хочу быть единственным демоном с душой, с чистой и светлой душой, как ты моя далекая Мэй.

Задыхающийся без тебя, Киан".

— Я сберегу, обещаю, — прошептала я.

— Какие страсти в вечно холодном и равнодушном Киане Мансе, — послышался ядовитый голос над моей головой.

Я вспыхнула и спрятала письмо на груди.

— Ты не имел права читать, — воскликнула я.

— Значит, ты можешь читать чужие письма, а я нет? — зло спросил Крис и демонстративно посмотрел на шкатулку.

— Поправка, лорд Аерн, — не менее зло ответила я. — Хозяев этих писем нет уже несколько сотен лет, а я живая и мне неприятны твои язвительные выпады. Киан себе подобного не позволял.

— Ох, уж этот благородный Киан, — все так же ядовито расхохотался Крис. — А девушку увести у своего друга не постеснялся.

— Я не была твоей девушкой! — почти выкрикнула я.

— Но целоваться со мной это тебе не мешало, — со злой насмешкой произнес Аерн.

— Я целовала тебя всего два раза! — у меня было ощущение, что меня только что макнули головой в помои.

— Отвечала на поцелуй больше, — все так же продолжал он.

— Ты… ты… — горло перехватило от жгучей обиды. Я вскочила с кресла и стремительно покинула гостиную.

— Мэй! — крикнул мне вслед блондин. — Тьма!

Я бежала от него, не оборачиваясь. Меньше всего мне хотелось выяснять то, что уже раз было выяснено. Не смотря на все мои опасения, Крис ни словом не обмолвился о произошедшем, как не пытался ухаживать больше, чем требовал этикет и дружеские чувства, не хватал и не целовал. Меня все это устраивало, и я даже чувствовала благодарность, но сейчас блондин меня вывел.

Уже в своих комнатах я опомнилась, что шкатулка, найденная в заброшенном крыле замка, осталась в гостиной. Но возвращаться не было никакого желания. Я упала на свою кровать и некоторое время просто лежала, уставившись в потолок. Мне было обидно, мне было до слез обидно! Ярость выплеснулась на невинную подушку, перейдя в слезы жалости к себе. Истерика закончилась быстро, и я лежала уткнувшись в подушку, опустошенная и безразличная. Пусть думает, что хочет.

Когда за окном совсем стемнело, в дверь моей спальни раздался стук.

— Войдите, — разрешила я и села на кровати, вытирая уже сухое лицо и поправляя волосы.

Это был Крис. Он мельком взглянул на меня и сразу опустил глаза. Все так же, не глядя на меня, блондин подошел и сел рядом, не спрашивая разрешения. Моя мама за такое убила бы. Незамужняя девушка и мужчина на одной постели… А потом я вспомнила, как прыгала на кровати Аерна, и щеки сами собой стали пунцовыми. Ну и пусть сидит, не лежит же… как я на его постели.

— Прости, я был неправ, — глухо сказал Крис. — Я не должен был говорить всего этого, как и лезть в твое письмо. — Я промолчала, и блондин вдруг снова зло воскликнул. — Тьма, Мэй, я не могу так быстро избавиться от ревности. Я принял твой выбор. В конце концов, у меня ощущение, что мои чувства не дотягивают до чувств демона, но все-таки они есть, и за три дня исчезнуть не могут. Но я стараюсь, Мэенок, я честно стараюсь не обострять. Сорвался, дурак, знаю. — И уже тише. — Прости. Вот, — он протянул мне шкатулку, — ты забыла.

— Спасибо, — кивнула я, забирая шкатулку.

Крис остался сидеть, я не прогоняла. С приходом боевика исчезло гнетущее чувство, навалившееся на меня вместе с апатией. Открыв шкатулку, я достала первое письмо и открыла его, но вчитаться не удавалось. Я чувствовала, что он еще не выговорился, а ему это нужно. Потребность выслушать и успокоить стало такой же непреодолимой, как и потребность исцелять, если я видела рану или травму.

— Говори, — тихо произнесла я.

— Что говорить? — напряженно спросил Крис.

— То, что хочется сказать. Я готова выслушать, — пояснила я, устраиваясь удобней.

— Ты обидишься, — буркнул блондин.

— Извинишься еще раз, — отмахнулась я. — Говори.

Крис снова замолчал. Я видела как ходят желваки, как он кусает губы. Аерн был все еще раздражен и раздражался все больше с каждым мгновением. Я ждала вспышки, но она все никак не происходила, и я накрыла его руку своей ладошкой. Это стало катализатором. Крис порывисто вскочил, освобождаясь из мои пальцев. Он нервно дернул плечом и прошелся по моей спальне. Мелькнула запоздалая мысль о том, что может подумать прислуга о нашем поведении. В который раз порадовалась, что я не в родовом замке. Там мама, Бидди… В общем, живой я бы после их нравоучений не выбралась. Но все равно не очень приятная ситуация. И исправлять уже поздно, наверное. Но через мгновение я уже перестала думать об этикете.

— Я не понимаю, Мэенок, я, правда, не понимаю, зачем тебе Киан Манс, — воскликнул Крис, остановившись. — Хорошо, он без ума от тебя, ты влюблена в него. Но ты же не можешь не понимать, что это все временно. Он не может остаться в нашем мире, на нем целый домен, это даже не графство, Мэй! Киан рассказывал мало, но я кое-что понял. Он просто не может отказаться от своего наследства. А ты? Что будешь делать ты? Отправишься за ним в мир Мрака? Откажешься от семьи, от лорда Бриннэйна, от своих подруг? Они демоны, Мэй, ДЕМОНЫ. Это совсем иные существа, со своими взглядами на жизнь, со своими устоями и законами. Они другие, Мэенок. И как бы к тебе не относился Манс, он не сможет поставить рядом с собой человека. Подумай сама. Это как аристократ и простолюдинка.

— Моя мама простолюдинка, — хрипло ответила я. — Но отец убьет каждого, кто посмеет посмотреть на нее косо.

— То есть ты считаешь, что кроме всех проблем, которые получает Первый лорд, помимо каких-либо распрей с соседями, а так же желающими занять его место, помимо решения проблем внутри домена, Киан еще должен будет наказывать всех несогласных с тем, что рядом с ним стоит человек? Пусть ты не совсем человек, пусть ты маг, но ты не демонесса, Мэй. И даже если никто не посмеет возразить господину, кто даст гарантию, что не попробуют извести?