Я покосилась на Элькоса, потому что только он мог увидеть всё это. Танияр подобной возможности не имел, как признался сам. Разве что после пещеры охо, когда кольцо вернулось ко мне.

– Друг мой, – спросила я, не особо надеясь, что Элькос услышит, – это вы увидели, сколько илгизитов было со мной поначалу?

И он все-таки услышал.

– Да, девочка моя. Когда искал вас, увидел энергетический след еще двадцати восьми человек. Вы, Тамин и Архам мне знакомы, а вот двадцать шесть отпечатков были новыми. Кто есть кто, определилось позже. Наш государь умеет считать. И мы видели, откуда вы идете, догадаться, что вы отвели отступников к охо, было несложно. А теперь не мешайте нам творить историю.

Фыркнув, я замолчала. Наших переговоров никто не заметил. Меня по понятным причинам, а магистр говорил тихо, и за речью дайна его не услышали.

– Мы сошлись с ними… – тем временем продолжал Танияр.

Он рассказывал подробно и красочно. Без бахвальства и ненужного пафоса, но позволяя прочувствовать важность и силу момента. И ни разу за всё свое повествование дайн не упомянул имени брата, словно его там вовсе не было. И вот в этом я горячо поддержала своего супруга. Архам и без того был участником событий, в которых играл пусть и невольно, но все-таки незавидную роль. И сейчас, пока сам Танияр не вынес окончательного суждения, он не желал ставить брата в один ряд с врагами нашего мира.

– Илгиза больше нет, и нет его власти. Отец дал брату силу, Отец забрал ее обратно вместе с братом. Предатель был наказан! Мы уже победили, верные дети Белого Духа! Осталось лишь узнать, что об этом думает наш враг. Но что мы уже знаем точно, так это, что моя Ашити и Морт были посланы нам духами. Она принесла нам наше прошлое, а он открыл врата в будущее. И пусть Отец станет мне свидетелем, что не солгал я ни словом, ни помыслом! Но если кто сомневается, то спрашивайте у ваших шаманов, они все были на священных землях. Хвала Белому Духу!

– Хвала Отцу! – дружно гаркнули сотни голосов.

А я стояла за плечом Танияра, пораженная самым простым и логичным выводом, который сделал супруг, но о чем я сама еще не успела подумать. Верно! Это ведь так верно! Только Элькос был способен принять самого Создателя! И для того была ему дана молодость, и потому он учился принимать силу самого Мироздания, хоть и не осознавал тогда, отчего его так влечет пещера Белого Духа.

Впрочем, он и не мог понять, просто следовал за желанием познать еще непознанное. И как с намеком сказала ему мама: «Ты всё правильно делаешь». А он ведь понял ее тогда! Значит, готовился, не говоря об этом. Познакомившись с необузданным могуществом, он потянулся к нему и тем помог Создателю воплотить Его замысел. И значит, меня отправили в родной мир именно за магом, а попутно уже я смогла встретиться с родными.

Все условия были таковы, что я не могла не обратиться к магистру за помощью, он не имел и шанса остаться по ту сторону Мироздания. Мне не дали ключа от двери, чтобы вернуться в Белый мир. И надеждой стал источник танров, откуда вынести энергию было невозможно. И Танияра прислали в тот момент, когда его помощь была необходима – при опустошении танрами источника Элькоса, чтобы начать его подготовку для принятия не только силы Белого мира, но и самого его Создателя. Невероятно!

– Оружие у них забрали? – вопрос Танияра вернул меня к действительности.

– Да, дайн, – ответил ему Эгчен. – Они безоружны.

– Морт, освободи пока только йарга, – велел наш повелитель.

Магистр огляделся, после щелкнул пальцами, и одна из живых статуй покачнулась. Приглядевшись, я и вправду узнала Бальхаша. Он тряхнул головой, расправил плечи и воззрился на Танияра, шедшего к нему.

– Освободи моих воинов – и сразимся, – заносчиво произнес Бальхаш.

– За что ты будешь биться, йарг? – полюбопытствовал дайн. – Ты всё слышал собственными ушами, Илгиза нет, махира унес охо. Уже и сожрал, наверное. Предателям бесславная смерть. Ты тоже хочешь бесславной смерти? Пока не покаешься, в Белой долине тебя не ждут.

– Ты всё врешь, дайн, – процедил йарг. – Покровитель велик, его не одолеть Урунжану.

Танияр коротко вздохнул. Он посмотрел в небо, я тоже посмотрела. Солнце, показавшее свои лучи после окончания схватки на священных землях, теперь светило и не думая прятаться за облаками. А в бездонной синеве небосклона парила одинокая птица. Красиво…

– Что ты знаешь о рождении духов, йарг? – снова посмотрев на противника, спросил дайн. – Не Илгиз создал Белого Духа, а Отец разделил себя на несколько частей, и одна из них стала Илгизом. Как порождение может победить своего творца, если наделено только частью Его силы? Но если сомневаешься, укажи самого сильного здесь подручного. Если Илгиз жив, то мы увидим могущество его последователя. Мой хамче пальцем не шевельнет, чтобы ему помешать. Однако я скажу тебе сразу, даже самый сильный здесь подручный был слаб уже в самом начале нашей драки, потому что его покровитель, который давал силы, покинул Дэрбинэ и унес с собой свое могущество. Вас всех принесли в жертву, йарг. И если бы Илгизу удалось освободиться, уже ни тебя, ни меня бы не было. Он уничтожил бы всех нас, как когда-то уже пытался уничтожить мир своего брата, за что и был закрыт здесь, и наши предки вместе с ним. Так что, зовем подручного?

– Да, – не колеблясь ответил Бальхаш. Он отошел в сторону, огляделся и указал: – Вон тот.

Магистр усмехнулся и направился к бывшему подручному, который сам не сумел и пальцем пошевелить за всё это время, что уже служило доказательством его бессилия. Однако йарг тянул время, и мой супруг решил не мешать ему в этом.

– А ты, выходит, и есть тот самый дайн Айдыгера, – заговорил Бальхаш, пока они ждали подручного. – Муж Ашити. – Я насторожилась. Ему было что рассказать Танияру. – Хороша твоя жена, красавица. И горячая. Если бы я захотел, со мной бы ночь провела.

Мерзавец! Вот уж о чем я и подумать не могла, что моя шалость во имя общего блага может выйти наружу. Нет, я, конечно, и сама что-то рассказала, но не так чтоб уж всё. Но каков негодяй! Если бы он захотел… Вы только послушайте, что он говорит!

– Улыбалась она мне призывно, слова слушала, какие я говорил, себя обещала…

– Лжец! – не выдержала я. – Милый, всё не так было!

– Моя Ашити – коварная женщина, – усмехнулся Танияр. – Умеет человеку язык развязать, к каждому подход найдет. Тот и сам не заметит, как свою тайну выдаст. Про шерон, например. Покажет, что это и как работает. А моя дайнани потом об этом своему мужу передаст, а он найдет, чем на шерон ответить.

– Я тебя обожаю! – выдохнула я с восторгом.

А вот йарг промолчал, явно осознав и как сглупил, и о чем его предупреждал Рахон. Сам виноват, нельзя недооценивать женщин. Но на этом мои размышления закончились, потому что подошел подручный.

– Что хочешь, йарг? – спросил он с толикой заносчивости.

Наверное, именно в этот момент Бальхаш должен был ощутить ответную толику мстительности, потому что, если дайн ему не солгал, уже никто не посмеет смотреть на правителя Дэрбинэ свысока, а обитатели Дааса именно так на него и смотрели.

– Покажи свою силу, – велел ему йарг.

– Кто ты, чтобы мне указывать? – заносчивости в голосе подручного прибавилось. – Только великий махир и Покровитель могут мне приказать.

– Нет силы? – полюбопытствовал Танияр. – Исчезла вместе с Илгизом?

– Тагайни! – гневно прогрохотал спесивец. – Не смей лгать…

– Докажи, – пожал плечами дайн. – Сила Создателя разлита по всему миру, как Куншале. Сила Илгиза только там, где он сам. Если в тебе осталась хоть капля – покажи. Иначе я сказал правду, и поклоняться вам уже некому, если не одумаетесь и не вспомните, кто дал вам жизнь. Камни, железо, трава, что еще ты можешь? Докажи, подручный.

Элькос демонстративно сложил на груди руки, так показав, что не собирается мешать. На подручного смотрели все, кто оказался рядом: дайн, йарг, подошедшие кааны и главы племен, а еще воины, слушавшие разговор правителей издали. Илгизит поджал губы и, вздернув подбородок, отвернулся. Ожидание затягивалось…