– Постойте! – воскликнула я. – Если вы почитаете Отца, то как же можете попирать Его законы?

– Закрой рот, поганое отродье! – гаркнул тот, который говорил с Архамом.

Первый тагайни шагнул в мою сторону, но деверь преградил ему дорогу и угрожающе спокойно произнес:

– Не смей ее касаться, жалеть не стану.

«Что происходит?» – вопрос Танияра, вновь вернувшегося к нам, прозвучал резко и неожиданно.

Я вздрогнула и повернула голову на звук его голоса. Признаться, я всё еще не пришла в себя после оскорбления второго тагайни. Не то чтобы я испугалась или была бесконечно потрясена, но ошеломление оказалось сильным. Впервые я встретилась с таким ярким проявлением ненависти. Жители Зеленых земель и близко не походили на этих двух мужчин в пору нашего с ним знакомства. Даже Налык был терпимее, когда Танияр привез меня к нему после пагчи, хоть и пытался рычать поначалу. Но он хотя бы находился в постоянном противостоянии с племенем, эти же даже не соседствовали!

– Защищаешь полукровку? – снова прищурился второй. – Нам угрожаешь, своим братьям?

– Да какой он нам брат? – первый брезгливо скривил губы. – Когда он связался с полукровкой, то предал всех своих братьев.

«Что за таган?» – сухо спросил Танияр.

– Таган Долгих дорог, – машинально ответила я.

– Ты опять посмела открыть рот! – рявкнул первый тагайни и все-таки снова шагнул в мою сторону.

Миг, и он полетел на землю, держась за предплечье. После посмотрел на ладонь, окрашенную кровью, и изумился:

– Ты порезал меня?

На рукаве его рубахи зиял порез, и сквозь него кровоточила неглубокая рана.

– Я сказал ее не трогать, – отчеканил Архам. – В следующий раз вспорю брюхо.

– За полукровку?!

– За сестру, – ответил деверь, и я подняла на него взгляд.

Мне вдруг подумалось, что за всё время нашего путешествия я периодически называла Архама братом, но он меня сестрой – еще никогда. И вот назвал. Признаться, несмотря на нарастающую тревогу, мне стало приятно, и я испытала благодарность, согревшую душу.

– Как бы тебе самому не выпустили дурную кровь, – прошипел второй тагайни.

– Попробуй, – равнодушно пожал плечами Архам.

И я расслабилась. Это вам не шесть воинов-илгизитов, это два крестьянина против ученика ягиров. Должно быть, противники бывшего каана почувствовали что-то такое, а может, и его уверенность в своих силах и отсутствие страха сыграли свою роль, но тагайни вдруг отступили. Второй кивнул первому туда, откуда они появились:

– Идем.

Первый бросил на Архама злой взгляд, но за другом… или родственником поспешил, а вместе с ними убежал и турым. Деверь обернулся ко мне:

– Быстро в седло, уходим.

– Думаешь, вернутся? – спросила я.

– Ждать не будем, – ответил Архам.

Однако мы не успели даже забраться в седла, потому что, едва покинув нас, тагайни из Сэлинэ вернулись, и теперь их было пятеро, и в руках одного из них был поднят лук. Уже знакомые нам мужчины мстительно скалились.

– А ко мне Банык прибежала, рассказала, как ваш дом испоганили, – донес до нас ветер слова одного из новоприбывших. – Думаю, дай-ка догоню, мало ли, помощь будет нужна.

– В седло, – отрывисто приказал Архам. – Едешь первой, я тебя закрою.

– Х… хорошо, – тяжело сглотнув, ответила я.

Рядом остервенело бранился незримый Танияр, который сейчас мог только наблюдать, но чем-либо помочь был не в силах. Наше спасение зависело только от Архама и скорости ног йенахов. Я погнала своего малыша прочь от озера и от враждебных нам тагайни. Однако вскоре обернулась и обнаружила, что деверь за мной не едет. Он остался на прежнем месте, только поднял лук, полученный в Курменае.

– Выстрелишь – я тоже выстрелю, – предупредил бывший каан.

– Он лучший охотник! – крикнул тот, кому Архам порезал предплечье.

Что ответил брат моего мужа, я не слышала, но видела, как шевельнулись его губы. А затем охотник развернулся в мою сторону…

«Убирайся!» – рявкнул Танияр.

– Архам…

«Живо», – чеканно велел дайн, и я вновь погнала йенаха.

Что происходило за моей спиной, сказать уже не могу, даже не знаю, выстрелил охотник или нет. Я лишь слышала короткий вскрик, но кому он принадлежал, не поняла. А потом лес скрыл меня, и вот тут я вновь остановила своего бегуна.

«Ашити, – произнес Танияр, и я расслышала в его голосе раздражение, – уезжай отсюда».

– Но там же Архам, – ответила я чуть подрагивающим от волнения голосом. – Вдруг он не найдет меня после?

«Он найдет, – ответил супруг, – сейчас же уезжай, не медли».

Сердце мое испуганно трепыхалось, но сил сдвинуться с места не было. Там же Архам! Да, он ученик ягиров и свое мастерство показал, устранив наше сопровождение из Дааса. Пусть они не ожидали, но все-таки были воинами, а стремительность и навыки деверя были неоспоримыми. И да, сейчас его противниками было простые мужики, которые в отличие от айдыгерцев не прошли школу язгуйчи, но они были настроены воинственно. А я даже не знала, успел ли выстрелить лучник и в кого он выстрелил.

«Ашити, прошу, – в голосе мужа послышались умоляющие нотки, – уезжай».

Полуобернувшись, я посмотрела в ту сторону, откуда доносился голос, и представила всю ту беспомощность и бессилие, которые должны были владеть моим супругом в эту минуту. Видеть и не иметь возможности ни защитить любимую женщину, ни помочь брату, который остался по-прежнему дорог. И я вдруг устыдилась.

– Прости, – тихо ответила я. – Я больше не стану задерживаться.

– Никуда ты не денешься, полукровка, – услышала я и порывисто обернулась к женщине, появившейся из-за буйной поросли. – Ты ответишь за то, что испоганила мой дом.

Это была хозяйка дома, в котором мы провели эту ночь, – Банык, судя по всему. Должно быть, она оставалась за спинами мужчин и, когда я исчезла с берега, поспешила в ту сторону, куда унес меня йенах. И не промедли я, никого бы она не застала. Однако это была всего лишь женщина, и я все-таки тронула поводья.

– Куда?! – рявкнула она и метнулась наперерез йенаху. Банык выдернула из-за пояса обычный разделочный нож и ухмыльнулась. – Вот ты и попалась.

– Зачем тебе моя жизнь, Банык? – спросила я, стараясь говорить как можно спокойнее. – Разве же ты не верна заветам Отца? Мы все Его дети и все Им одинаково любимы…

Меня прервал толчок в плечо. Силы в Банык оказалось столько, что я вылетела из седла. И пока я, скривившись от боли, пыталась подняться, женщина стремительно обошла йенаха. Она придавила меня коленом к земле и занесла сверху руку с ножом.

– Я очищу свой дом от позора, – прошипела женщина.

Я зажмурилась что есть сил, уже предчувствуя неминуемую смерть… и Банык снесло с меня. Обоняние наполнилось запахом животного, а следом послышался яростный рык. Женщина закричала, и я распахнула глаза. Огромный серый зверь впился в горло моей несостоявшейся убийце. Рука с ножом дернулась и замерла. Клинок выпал из ослабевших пальцев, и зверь развернулся. Это был рырх… рырх в ошейнике!

– Мейтт? – потрясенно спросила я, глядя на громадину со знакомым светлым пятнышком на кончике правого уха.

«Хвала Отцу и Хайнудару, – выдохнул Танияр. – Успели найти».

Рырх упал на брюхо и пополз ко мне, жалобно поскрипывая. Его морда была в крови, но это не вызвало ни оторопи, ни отвращения. Я поднялась на колени и раскинула руки.

– Мейтт! – воскликнула я, и зверь, метнувшись ко мне, едва снова не свалил на землю.

Сзади в плечо мне ткнулась еще одна морда. Я обернулась и увидела своих подопечных. Мои дорогие детеныши ластились ко мне, а я всё никак не могла поверить, что они здесь. Гладила их, ворошила шерсть на загривках, жмурилась, когда по моему лицу порхали их горячие влажные языки, и мучилась единственным вопросом:

– Как? Как это возможно?

«Я отпустил их в тот же день, когда вы сбежали, – ответил Танияр. – Сказал, куда им идти, что они нужны своей матери. Они поняли. А дальше их, должно быть, вел Хайнудар. Я рад, что они успели в нужный момент».