– Расскажи мне всё, – попросила я, вдруг поняв, что на этом Танияр собирается остановиться. – Пожалуйста.

Каан короткое мгновение скользил взглядом по моему лицу, после улыбнулся и вновь прижал мою голову к своей груди. Зарылся пальцами в волосы и умиротворенно вздохнул.

– Хвала Создателю, что он одарил нас камнями, – произнес мой супруг. – Я могу обнять тебя и прижать к своему сердцу. Хорошо… спокойно.

Я зажмурилась и улыбнулась, наслаждаясь недолгим мигом единения, но вдруг улыбка померкла. Я распахнула глаза и устремила взгляд в пустоту, потому что от приятных слов повеяло обреченностью. Я вспомнила, о чем мы говорили утром с ягирами, и прежний леденящий страх вполз под кожу. Отпрянув, я вцепилась каану в плечи и пытливо заглянула в глаза.

– Почему ты говоришь это? – спросила я, надеясь, что голос не подрагивает от волнения. – Танияр, сын Вазама, немедленно ответь мне, почему ты сказал эти слова? Ты… ты прощаешься? Завтра что-то случится? Танияр!

Он в изумлении приподнял брови:

– Ашити, дочь Ашит, скажи мне, что может случиться, когда всё уже случилось? Объединенное войско пересекло нашу границу и идет по Зеленым землям. Они желают забрать таган, мы – защитить его. О чем ты меня спрашиваешь? – Он вдруг улыбнулся и поднял указательный палец вверх: – Верно. Ты спрашивала, что случилось с Мангаем и после него.

Я в возмущении открыла рот, собираясь возразить. Теперь Мангай интересовал меня в последнюю очередь. Он уже стал прошлым, и предчувствие надвигающейся беды затмило все события, связанные с брошенным поселением. Однако я не спела произнести ни слова, потому что губы мне накрыла ладонь Танияра. Я протестующе замычала, но каан, цокая языком, укоризненно покачал головой и произнес:

– Нельзя так, свет моей души. Если спросила, слушай ответ, иначе твои вопросы перестанут слышать. Ты хотела узнать о том, чего не видела. Я готов рассказать. – Мне пришлось покориться.

Мангай стал третьей ловушкой, приготовленной врагу. Самой большой и самой коварной. Войско союзников было велико, и в небольшом поселении всем места не хватило, да и было бы неразумно оставить за воротами противника, который уже показал – играть по правилам он не намерен. Потому в Мангай въехали кааны и только треть воинства. Остальные разбили стан с наружной стороны крепостных стен.

Как уже было сказано, войску совсем не досталось провианта. После нелегкого пути, ознаменовавшегося первыми потерями и промедлением, это открытие доброго расположения духа захватчикам не добавило. Впрочем, это были воспитанные на трудностях и лишениях люди, потому убиваться и стенать они не стали, и в лес отправилось несколько групп охотников, чтобы набить дичи.

А за ними последовали другие охотники, чьей дичью были люди. Не только кийрамы, но и ягиры Зеленых земель. Их охота была удачнее. Звери, на радость духам-близнецам, остались нетронуты. Елган и Налык так и не дождались добычи, но получили головы своих воинов, впрочем, не сразу. Прежде успела сгуститься темнота, и запылали костры.

Ягиры отправились на поиски пропавших охотников. Далеко заходить в лес не рискнули, только несколько человек отошли от лагеря. Исчезли и они. Остальные кричали на границе света и тьмы. Лес безмолвствовал. Наверное, не опасайся люди гнева духов, подожгли бы его вместе с теми, кто прятался в ночи, но страх перед Высшими Силами был велик, и огонь не коснулся ни единой ветки.

А посреди ночи, когда голодные и злые ягиры объединенного войска успели заснуть, набираясь сил к новому дню, на стан обрушилась лавина стрел. Огненные и простые жала помчались к своей добыче, разом забрав еще часть вражеских жизней. Обстрел был недолгим. Сначала нападение, после отход и его прикрытие. Затевать драку даже с растерянным противником смысла не было. В обстреле принимали участие три десятка человек. Цель оставалась прежняя – уменьшить количество врагов, и воины Зеленых земель с этим недурно справлялись, заодно вселяя в противника неуверенность в следующем шаге, потому что предугадать очередной ход Танияра было невозможно.

Зато наш каан просчитывал каждое свое действие и его итог. А итогом ночного обстрела стала бессонница, которая добавилась к голоду. За остаток ночи никто так и не сомкнул глаз. Союзные ягиры были настороже и теперь готовы отразить нападение, только нападать больше никто не спешил. Тени растворились в темноте, сделав свое дело.

А когда рассвело и кааны повели свои рати дальше, их ждал новый «подарочек», неприметный до тех пор, пока они не свернули за поворот дороги, – колья с головами пропавших охотников и тех, кто отправился их искать. Они так и ехали по этому коридору, мрачно взирая на своих товарищей, бесславно отдавших жизнь. Их путь в Белую долину был остановлен воинами Зеленых земель. Пустая смерть, не о такой мечтают ягиры, не о такой…

– Танияр, ты поганый урх! – выкрикнул Елган, глядя на головы своих воинов. – Ты заплатишь мне за всё, что сделал!

Наш каан, слушавший издали надрывный выкрик своего врага, коротко вздохнул и изрек:

– Слепец винит зрячего за то, что он видит. Глупец смеется над умным за то, что не в силах постичь чужой мудрости. Елган слеп и глуп по собственному разумению. Даже духи бессильны, потому что каан отвернулся от них и заткнул уши. А если уж бессильны духи, то мне простому смертному не стоит и пытаться объяснять.

Так начался сегодняшний день.

– И что же было после? – спросила я, когда супруг замолчал. – Что они делали сегодня?

– Умнели, – усмехнулся Танияр. – За сегодняшний день они ни разу не гнали саулов. Ехали неспешно, следили за лесом. Потом остановились, когда выехали к полю с тынше. Там и остановились. Посуду взяли в Мангае, в ней и заварили зерно. Несколько десятков отправились в лес набить дичи. Я им не мешал. В этом месте мы не готовились, а губить людей я не стал. Так что немного зверья и птиц они набили. Не сытно, но поели. Потом дали отдых ягирам, которые не спали ночь. Ближе к вечеру опять отправились в путь. Завтра они доберутся до Танэ-умана.

Теперь я поняла, что будет завтра. Охнув, я прижалась к супругу. Он заботливо обнял меня, а после, мягко сжав подбородок, приподнял мою голову, чтобы заглянуть в глаза.

– Танияр… – начала я, но каан опять накрыл мои губы кончиками пальцев:

– Не бойся, свет моей души, я был осторожен эти два дня, не собираюсь нарушать обещание и дальше.

– Их так много, – прошептала я. – Так много…

– Уже гораздо меньше, – улыбнулся Танияр. – Они голодны, мало отдохнули и злы, а голод, усталость и злость – плохие спутники в бою.

– Но их всё равно больше, – с мукой произнесла я.

– Ашити, ты не веришь в меня? – с удивлением, в котором ясно читалась ирония, спросил супруг.

Открыв рот, чтобы возразить, я снова его закрыла и нахмурилась. Нет, я не сомневалась в своем муже, но…

– Милый, – вновь вскинув голову, заговорила я. – Будь со мной честен, прошу. – Вот теперь его удивление стало искренним, но Танияр кивнул, и я продолжила: – Ты клялся вернуться ко мне, ты солгал?

– Я когда-то лгал тебе? – без улыбки спросил меня в ответ каан. – Поясни, почему ты решила меня оскорбить.

– Оскорбить?! – воскликнула я. – Ни в коем случае, жизнь моя! Оскорбить тебя я не посмею даже мысленно, – сжав его ладони, жарко ответила я. – Но сегодня Эгчен, желая успокоить меня, как ему думалось, сказал, что вы соберете столько жизней, чтобы до Иртэгена доехала лишь малая часть чужого войска. И без пояснений было ясно, о чем он говорит. Вы падете! – вновь воскликнула я и, сама себе зажав рот, замотала головой. Нет! Даже думать об этом не хочу, не хочу! А затем, порывисто прижавшись к нему, я сказала: – И если это так, то ты лгал мне из желания успокоить. Только, если ты не вернешься, я последую за тобой. Я говорила тебе это, повторяю снова. Таково мое решение. Не хочу без тебя…

Руки Танияра сомкнулись на моей спине, ладонь скользнула кверху, и пальцы зарылись в волосы. А после он прижался щекой к моей макушке, и я услышала: