То есть была совершенно спокойна и уверена, что мужа она еще увидит. Хотя любящему человеку свойственно оправдывать любимых и надеяться, так что, как говорится, не факт. Однако последняя информация показалась мне занимательной. Впрочем, обдумав как следует рассказы прислуги, занимательным мне показалось абсолютно всё. Взаимоотношения между женами Архама, и их общение, и поведение каждой в частности. И как бы мне ни хотелось вычеркнуть Эчиль из своего списка подозреваемых, но пока сделать это не выходило.
Во-первых, Эчиль была умна. Во-вторых, она была в курсе всех событий, потому что постоянно обитала у нас на подворье. А в-третьих, могла управлять простодушной Мейлик, которая, в свою очередь, сумела подтолкнуть Хасиль к сбору людей на поляне, чтобы заронить в их души сомнение и недоверие к нынешнему каану. То, что она выступила против Хасиль, может быть всего лишь прикрытием. Поддерживает Танияра, которому благодарна за опеку и заботу, но за спиной плетет заговор, чтобы ослабить его авторитет и вернуть своего мужа. Логично? Вроде да.
Но опять же есть «но». Зачем ей это? С мужем она счастлива не была, как сама признавалась. Да тут и не надо откровений, и без того понятно, что жилось ей несладко. К тому же есть большая обида на Архама за то, что не защитил и не отомстил, но легко переключился на третью жену, после свадьбы с которой перестал замечать остальных своих жен… ну, или попросту видеть в них своих женщин. Стараниями Хасиль и, возможно, Селек Эчиль не может родить, а значит, мужу даже ради наследника уже незачем ее посещать.
Или… Что если она так пытается убрать своих соперниц? Если Архам вернется при Танияре и брат простит его, то ему придется сделать выбор, с кем он будет жить. И тут не нужно быть провидицей, чтобы понять – Архам выберет Мейлик. Об Эчиль и Хасиль он будет обязан заботиться как о матерях своих детей, но не о женах. И тогда, подучив Мейлик подставить Хасиль, первая жена могла бы рассчитывать на то, что вторая выдаст третью, и они могут быть наказаны…
Нет, ерунда. Ничто не мешает Мейлик указать на Эчиль. А дочь Налыка слишком умна, чтобы попасть в эту цепочку, которая приведет прямо к ней. И тогда доверие Танияра будет подорвано. Значит, Эчиль или не замешана в этом деле вовсе, или же есть еще посредник. К примеру, тот же Иргус, который исчез из Иртэгена накануне сборища и исчезновения Архама с матерью.
А вышло бы складно. Будет ли Архам прощен, или же станет вновь кааном, Эчиль могла бы остаться единственной женой. Он уже израсходовал право на трех жен и взять новую не сможет…
– Тьфу, – тихо сплюнула я, досадуя на себя.
Увлеклась настолько, что чуть ли не допускаю возможность возвращения Архама как правителя. Он и так-то уже не может вернуться, потому что способствовал побегу государственного преступника, запятнавшего себя несколькими убийствами и изменой. Илгизитами в этом деле смердит на пять верст. А при таком обвинении младшему каанчи пощады ждать не следует… Однако так считаю я, а что скажет Танияр, который столько лет терпел выходки Селек ради брата?
Вздохнув, я с грустью подумала о новом законодательстве, которое вступит в силу после того, как будет дописано, утверждено кааном и оглашено народу. И все-таки что-то навязывать своему супругу я не собиралась. Как решит, так и будет. В конце концов сам Архам не совершил никакого преступления, кроме молчаливого попустительства матери. Впрочем, и тут он изворачивался и пытался защитить брата. Пусть эти потуги были жалкими, но они были, стоит признать.
Ну, хорошо. Оставим пока Эчиль в покое. Как ни поверни, но складного результата с ней так и не выходит. Она была бы способна стать кукловодом, но смысла в этом вроде бы и нет. Если подумать, то ей и вправду без мужа живется лучше, чем с ним. Свободна, сама себе хозяйка, наделена доверием деверя и его жены. В достатке, занимает видное положение, пользуется уважением иртэгенцев. И влезать в заговор – это всё равно что искать добра от добра. Глупо. А Эчиль умна.
Итак, перейдем к Мейлик. С Хасиль всё более-менее понятно, потому пока можно о ней не думать. А вот Мейлик… Темная лошадка эта жена. И чем дальше, тем темнее становится. И место ее рождения и проживания подозрительно, и то, что мать привезла ее в свой родной таган, когда Мейлик достигла брачного возраста. И разница в поведении, которая наводит на размышления, и подстрекательство Хасиль, игра на ее спеси и глупости, которая увенчалась успехом. Но на что расчет?
Нет, я сейчас не говорю о возвращении мужа, смене каана и прочем. Я о том, что ее тайна оказалась известна спустя полчаса после выступления Хасиль. Хотя… Это же тагайни с их демократией. Каждый говорит, что думает, остальные же воспринимают эти слова всерьез или же нет. Вот если бы она к Танияру с ножом подошла и в спину ему воткнула, тогда да, преступница. А то, что Хасиль сделала то же самое словами, они пока еще не видят.
Это я, пришлая из другого мира, чья память, подобно лоскутному одеялу, хранила знания, но не собственное прошлое, понимала, что происходит. И действовать начала сообразно выучке. Эгчен же попросту доверился жене каана, потому что сам Танияр прислушивался к моим суждениям. Скорее всего, не присутствуй я на поляне, байчи не пришел бы с допросом. Он обсудил бы это с ягирами, что-то ответил иртэгенцам, но расследования бы не было. Хасиль глупа и говорит глупости, вернется каан, сам всё скажет. Вот и всё.
Достаточно вспомнить ситуацию с Танияром, когда вокруг него ходили разные разговоры. Как там мне было сказано? Алдар не замечает грязи под копытами своего саула. Вот и сейчас ситуация должна была остаться в том же состоянии. На то и был расчет. В этом случае на виду только Хасиль. Она собрала, она сказала. Никакой Мейлик бы и рядом не было. Зато в народе поползли бы разговоры, которые должны были накалить и осложнить обстановку внутри тагана. И это как раз в тот момент, когда Елган через своего посла открыто угрожал Зеленым землям. А еще Налык засуетился с женитьбой сына, и только Эчиль думает, что ее отец…
Стоп! Вот же оно! Если брать в расчет первую жену, то тогда ее мотив – ослабить таган, что позволит захватить его без особого сопротивления. Да наши люди попросту примут двух каанов как избавителей от нашествия дикарей на земли тагана после всех этих речей, созвучных их мыслям. И тогда всё логично, можно проследить последовательность шагов. И близость к нам, и подрыв авторитета правящего каана, и подогревание в народе неприязни к переменам, только…
Только Танияр сделал ей много добра и стал дорог, по признанию самой бывшей каанши. Еще можно было бы предположить, что желает убрать меня, если питает к моему мужу чувства более теплые, чем сестринские, но! Но Танияр дал священную клятву, которую теперь не может нарушить, и ему нельзя взять иную жену, даже если меня не станет. Сама Эчиль без согласия Архама разойтись с ним не может. Да и домой она не стремится. Хотела бы вернуться, сделала бы это сразу после побега Архама.
Налык не успевал прислать дочери письмо, в котором бы огласил свои намерения и дал повеление действовать в его интересах. Всё было быстро. К тому же Налык тогда, скорее всего, сам еще обдумывал возможность подсунуть Елгану своего сына вместо Танияра и заручиться поддержкой свояка на будущее. И сам Елган до недавнего времени всё еще желал породниться с кааном Зеленых земель, а не с Белым камнем. Хотя… после нашей свадьбы Налык уже знал о клятве моего мужа и понимал, что добьется своего. Впрочем, Елган может выбрать и другого зятя.
Мы ведь даже сейчас до конца не уверены, что вторжение будет и что это будет вторжением двух воинств. Всего лишь предполагаем на основе догадок и выводов. Налык и вправду может остаться в стороне или выделить некоторую часть своего войска в помощь Елгану, если тот решится напасть. И тогда был смысл натравить Мейлик на Хасиль. Но был ли такой разговор между первой и третьей женой, мы узнаем только от Мейлик, однако это не мешает поговорить с Эчиль, а потом сравнить ответы.
