Я прищурилась:

— Что тебе забавно, милый? Что твоя сестрица желала мне смерти? Так ведь она не просто выкрикивала проклятья, но почти довела дело до завершения. Если бы не Ришем, я бы сейчас покоилась на дне Тихого моря. Тебе всё еще забавно?

— Так утверждает Ришем, — отмахнулся король, и я уже не сводила с него напряженного взгляда. — Селия, конечно, не образец чистоты, доброты и невинности, однако ей бы ума не хватило сотворить целый заговор. Она моя сестра, и я, хоть и зол на нее за все ее выходки, но всё же продолжаю любить. Но, несмотря на мою любовь, я со всей ответственностью заверяю – герцогиня Ришемская – дура. Зато ее муженек чересчур умен и изворотлив. Тебе ли этого не знать? Когда-то он подвел вас с графо под обвинение в применении черной магии…

— Чтобы прикрыть твою сестрицу, — прервала я. — Если тебе изменяет память, то я напомню, что это Селия воспользовалась черной магией, чтобы через Аметиста нанести удар мне…

— Но не тебе напрямую, — теперь оборвал меня Ив. — Всего лишь лошади, зато Ришем подставил вас под смертную казнь.

— Но угрожала она лично мне, что расправится со мной. И кто знает, какой бы шаг был следующим, если бы вся история не вскрылась? — парировала я. — Что до самого герцога, то на тот момент он спасал от смертной казни твою сестру и тех, кто мог на нее показать. Хотя, конечно же, даже если бы она обсыпала меня отравой, ты бы нашел, как вывернуть ее «шалость» в нужную тебе сторону и обвинить Ришема, меня и весь свет, но прикрыть подлую сущность Ее Высочества.

— И все-таки он сотворил преступников из вас, — не сдался король.

— Из Гарда, — отмахнулась я. — Но в первую очередь – из твоей тетки. Нам с дядюшкой грозило изгнание из дворца и опала. В любом случае, пострадали лишь слуги. И сейчас ты снова готов прикрывать ее грех, хоть он и возрос до покушения на убийство.

Я поднялась с дивана и отошла к окну. Во мне клокотала злость. Это же надо! Вот уж воистину родная кровь! Все Стренхетты выворачивают истину наизнанку, предпочитая обвинить невиновного, лишь бы скрыть подлость, сотворенную родственниками.

— Шанни, милая, — позвал меня король. — Зря ты злишься, я сужу трезво. Я знаю, кто в этой семье настоящий интриган и хитрец. Ришем способен устроить спектакль, чтобы добиться своей цели.

— И какой же? — не обернувшись, полюбопытствовала я.

— Избавиться от Селии, — ответил Ив. — Теперь он может выдвигать мне условия и шантажировать оглаской. Его люди подтвердят его слова и укажут на герцогиню, как на главную подстрекательницу…

И я расхохоталась. Нибо! Ли-ис! Он ведь знает короля не хуже меня. Но, в отличие от меня, его взор не затуманен совместной жизнью с монархом и чувством привязанности, а потому он прекрасно понимал, на кого истинный Стренхетт постарается скинуть обвинение и наказать за несуществующий грех. Разумеется, он предвидел этот ход мыслей монарха, а потому и не спешил поначалу подтвердить, что Селия причастна к заговору.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Пытаясь не предавать заговор огласке, Ришем вовсе не защищал жену, и ему не был дорог ее ребенок, потому что отцовство оказалось сомнительно, но понимал, что разбирательство всё равно приведет дознавателей в герцогский дворец. А как король предпочтет толковать покушение, было вполне понятно.

О нет! Я не сомневалась в том, что он мне говорил. Ришем был искренен в том, что говорил мне в вечер после покушения, но все-таки не открылся до самого конца. Возможно, не хотел казаться слабым. В любом случае, у него и без признаний в чувствах была моя поддержка, тем более против Селии. А потому ему не нужно было просить о ней. Однако о выводах рассудил верно, и потому отказался от наилучшей возможности развестись, когда мог выставить условия. Умница Нибо! Но лисом был, лисом и остался. Хмыкнув в последний раз, я посмотрела на монарха.

— Не-а, Ив, — я покачала указательным пальцем. — Вы промахнулись, господин охотник.

— В чем же? — полюбопытствовал государь.

— Уже в том, что Ришем желает развода, а потому затеял спектакль. Начнем с того, что он извивался, как змей, но пытался отправить меня на дорогу через Сторм. Это мне пришлось устроить представление, чтобы вытащить из него признание. Вот тогда, когда понял, что я мчусь прямиком в засаду, он и выкрикнул об убийцах.

— Что значит – ты мчалась прямиком к убийцам?

— Натурально, Ив, верхом на Аметисте. Отправила его в галоп и неслась до тех пор, пока после нескольких отчаянных призывов остановиться Ришем не выкрикнул о засаде. Согласись, тебе тут сложно извернуться, потому что я могла откликнуться на его просьбу и проехать по стормской дороге. И если бы я это сделала, то ни я, ни ты сейчас бы не знали, что придумала твоя сестрица. А знаешь почему? Потому что она снова в тягости. Его светлости нужен наследник вместо того, которого ты забрал. Так вот именно по причине беременности супруги он пытался скрыть покушение и разобраться с заговорщиками, не привлекая внимания. Однако я вытянула из него правду.

— И что же было после этого? — ровно спросил монарх.

— Ты не можешь этого не знать, — усмехнулась я. — Я вернулась в Кейстби…

— А Ришем со своими людьми отправился к засаде, верно? И по возвращении рассказал тебе сказку…

— И вновь мимо, Ив, — насмешливо произнесла я. Далее не поясняя ничего, я подошла к двери, выглянула и велела: — Призовите капитана Мейтта. Скажите, что государь, наконец, готов выслушать его доклад о канаторских событиях. Так и передайте, — с нажимом произнесла я, желая, чтобы доблестный капитан понял, что королю всё известно и таиться больше не за чем.

Когда я прошла мимо короля в гардеробную, чтобы надеть домашнее платье, он последовал за мной. Не глядя на него, я скинула халат, мало заботясь о своей наготе – это было бы странно после шести лет совместной жизни. Лишь когда платье надежно скрыло мое тело, я обернулась и воззрилась на монарха. Он стоял, привалившись плечом к дверному косяку, и наблюдал за мной.

— Может, тоже оденешься? — спросила я.

— Я одет, — ответил Ив.

— Как знаешь, — я пожала плечами, — но в халате ты какой-то совсем не величественный.

— Но королем от того быть не перестал, — парировал монарх, и я не стала настаивать.

Капитан пришел быстро. По лицу было видно, что его подняли с постели, но мундир был застегнут на все пуговицы, волосы аккуратно причесаны. Совершенно не величественный государь в халате, распахнутом на груди, устроился снова на диване в вальяжной позе.  Я вернулась к окну, и когда Мейтт вошел, я приветливо ему улыбнулась.

— Господин капитан, — произнесла я. — Расскажите государю то, чему вы были свидетелем, и чего не видела я. Начните с появления его светлости.

— Говори, — кивнул Ив.

— Слушаюсь, государь, — склонил голову гвардеец. — Его светлость нагнал нас, когда мы были уже в часе пути от Кейстби. Он и его ришемцы мчались в бешеном галопе, и мы заняли оборонительную позицию вокруг кареты ее светлости, решив, что это нападение. Когда герцог Ришемский приблизился, мы узнали его. Его светлость спешился, после этого один из моих гвардейцев доложил госпоже герцогине о прибытии господина герцога. Ее светлость покинула карету и приказала подвести Аметиста.

— Почему ты так поступила, душа моя? — обернулся ко мне король.

Я отметила, что капитан избежал упоминания о том, что Ришем садился в мою карету, и мысленно поблагодарила воина за это. Сейчас было бы лишним упоминать какую-либо вольность. И пусть Нибо прежде попросил разрешения сесть, а в карете сидели Тальма и баронесса Стиренд, король мог истолковать даже это невинное действо, как ему будет выгодно.

— Я говорила тебе, что привезла с собой девушку, в судьбе которой приняла участие, — ответила я на вопрос монарха. — Девушка несчастная, обделенная вниманием, а потому подвластная страстям, о которых мечтала, но была лишена. Его светлость хорош собой, тебе известно, как легко женщины попадают под его очарование. И пусть герцог не имел намерений увлекать мою подопечную, но это не мешало ей влюбиться. Я пожелала уберечь Ильму от неприятностей, а потому постаралась избежать их общения с герцогом. А чтобы предостеречь его светлость и велеть не расточать свое обаяние на бедняжку, я пересела на Аметиста, и пока ехала верхом, мы переговорили. Да и к чему этот вопрос, государь? Мы были у всех на виду, ехали среди гвардейцев.