— Чего это? — спросила женщина, забрав у меня документ. После открыла его, прочитала и схватилась за грудь. — Чего это? — растерянно переспросила я.

— Это ваша первая самостоятельная сделка, без Пьепа, — ответила я. — Благословение Хэлла, если желаете. А Богам отказывать не принято…

— Отказывать?! — изумилась Солида и прижала патент к груди. — Да что вы, ваше сиятельство! — Она опустилась на колени. — Как же мне благодарить вас? Как…

— Пустое, — поморщилась я. — Добейтесь успеха, это всё, что мне от вас нужно, дорогая. Ваше имя должно стать синонимом удачи и надежности. Поднимитесь, Солида, поднимитесь. Кстати, — вдова, едва вставшая с колен, внимательно посмотрела на меня, — госпожа Буд может помочь вам с доставкой товара, вы могли бы заключить с ней соглашение, и тем поможете ей. А если заключите сделку с госпожой Вайн на поставку недорого сорта вина по более выгодной цене, то еще и эту даму сумеете выручить.

— Дело говорите, — кивнула вдова. — Так и поступлю, им тоже помощь будет не лишней.

— Совершенно верно, Солида, — улыбнулась я.

Уехали мы от госпожи Хандель спустя час. Всё это время герцог разговаривал с женщиной, а мы с гвардейцами пили горячий травяной настой со сладкими булочками, которые испекла старшая дочь Солиды, помогавшая их кухарке. Кучер постеснялся сесть со мной за один стол, ему вынесли угощение на улицу. Потом я поговорила с сестрами Хандель, и когда снова вошла в кабинет коммерсантши, его светлость как раз заканчивал свои наставления.

Уже покинув дом почтенной вдовы, Ришем спросил:

— Почему мы не были у тех женщин, имена которых вы называли? Я бы мог принять и в них участие. Судя по тому, что вы упомянули, мне есть, что им предложить, госпоже Буд так уж точно.

— Вы желаете с ними познакомиться? — спросила я с интересом.

— Если вы еще можете уделить время, то я бы посмотрел на ваших подопечных, — ответил Нибо.

Я возражать не стала, но теперь изнывала от любопытства, потому спросила:

— Что вам нужно от меня, ваша светлость? Какого ответа вы от меня ожидаете? На ваши деяния.

Он хмыкнул и, посмотрев на меня, прищурился от солнечного света.

— Для начала уверенности, что государь не решит избавиться от меня, чтобы предупредить попытку протолкнуть сына на трон. У меня нет таких намерений, потому что: во-первых, защита короля невероятна, и нанести ему какой-либо урон может попытаться только безумец, а во-вторых, я ничего не выигрываю от его смерти. Мой сын переедет во дворец, но я останусь в Ришеме. Арвин вырастит, не имея никаких чувств к своим родителям, потому что попросту будет знать нас лишь по именам. Нас попросту к нему не подпустит регент. И даже избавившись от него, я нисколько не приближусь к своему сыну. У меня всегда будет много соперников, которые попытаются от меня избавиться. То есть нынешнее положение моего первенца не внушает мне ни гордости, ни радости, только подозрительность и опаску, зная привычки нашего государя. Не хочу, чтобы меня убрали на всякий случай. Но это я вам уже говорил, и прошу, чтобы вы удержали Его Величество от радикального шага. Вряд ли он с вами поделится своими намерениями, но вы в силах показать, что я вам необходим, и тем спасете. Ну а еще… — герцог бросил взгляд на гвардейцев: — Если вы сумеете убедить государя, что ришемский гарнизон нуждается в пополнении не только за счет ришемцев, я был бы вам весьма признателен. Нет, правители Камерата, конечно, отправляют нам подмогу, когда дела становятся особенно плачевны, имеется даже кавалерийский дивизион. Однако он обычно задействован в крупных кампаниях, которые бывают редки. Мне же нужны люди на заставы, нужны передвижные кордоны, нужны карательные отряды. Своих сил на всё это не хватает. Король на все мои прежние просьбы отвечал, что ришемцы со всем своим многовековым опытом способны справляться самостоятельно. Мы, конечно, справляемся, но помощь была бы весьма кстати. Ришем имеет всё необходимое, чтобы процветать, однако для этого нам нужна спокойная жизнь, а это даст лишь усиление гарнизонов. Ну и деньги на их содержание.

— Ого, — хмыкнула я. — Если речь пойдет о содержании, опасаюсь, вы получите роту пехоты и не более. Хорошо, — я кивнула: — Я подумаю, как помочь вашему горю.

— Вы чудесная, — широко улыбнулся герцог. — Так где же живет госпожа Буд?

Мы возвращались во дворец в приподнятом настроении. Если не считать нашего похищения, когда мы с его светлостью были едины в желании избежать незаслуженного наказания и доказать свою невиновность, сегодня мы впервые были настолько открыты, что дорога до королевских чертогов показалась мне невероятно короткой. Я с интересом слушала рассуждения и шутки моего спутника. Смеялась им и даже ощутила легкое сожаление, что наше путешествие закончено. Выйдет ли у нас дружба, оставалось неизвестным, но выдерживать общество человека, некогда бывшего моим врагом, оказалось даже… приятно.

О нет! Ничего подобного тому, от чего предостерегал меня Ив, я не почувствовала, но расположение появилось. Я не ощущала сожаления от того, что Ришемы вскоре нас покинут, напротив, даже не терпелось, чтобы он уже приступил к осуществлению реформ в своем герцогстве. Результат меня волновал. Ведь если сам властитель провинции проявит участие и поддержку, о чем вскоре станет известно в столице и за ее пределами, то можно ожидать того, что к нашей партии примкнут первые смельчаки. Те, кто будут действовать не по принуждению главы рода или из желания нагреть руки на чужих успехах и уйти, как только станет ясно, что дело провалилось, и мыслящие схоже со мной. Люди, готовые к переменам. И вот тогда начнут меняться и законы… надеюсь.

— Скорей бы уж, — забывшись, произнесла я вслух затаенную мысль.

— О чем вы? — спросил меня Нибо.

Он первым вышел из коляски и подал мне руку. Я благодарно улыбнулась, спустилась на землю и привычно подняла взгляд на окна дворца. Иногда Ив выглядывал, услышав звук подъезжающего экипажа, и тогда я махала ему или посылала воздушный поцелуй. Впрочем, так было не всегда, и потому, не обнаружив его в окне, я не удивилась. Зато увидела Селию.

— Вас встречает супруга, — заметила я.

Ришем обернулся на дворец, но ее светлость уже скрылась. Он неопределенно пожал плечом, жена герцога волновала мало.

— Так о чем вы говорили? — повторил он свой вопрос.

— Тороплю прогресс, — усмехнулась я, начав подъем по лестнице.

— Терпение, ваше сиятельство, — улыбнулся Нибо. — Хэлл всегда был на вашей стороне. Впрочем, ваши успехи и без того поражают. Вы охватили столько всего за каких-то два года, что только остается изумляться.

— Меня поддерживает весь мой род, ваша светлость. Но главное, государь не чинит препятствий, а это очень ускоряет дело.

— Сила рода – не пустой звук, — с пониманием кивнул герцог. — Теперь у вас поддержка и моего рода. И поверьте, дорогая графиня, он богат не менее достойными личностями и силой, чем ваш.

Мы как раз вошли во дворец и поднимались по лестнице, с которой наши пути вскоре расходились, но не прошли и половины пути, потому что впереди нас ждала герцогиня Ришемская.

— Вот как, — произнесла она в излюбленной манере своего брата. — Дорогая графиня… Обрадуется же братец, узнав, что вы уже дороги друг другу.

Я в насмешливом удивлении приподняла брови, герцог нахмурился и направился к жене, но она увернулась, так и не позволив прикоснуться к себе. Селия вновь смотрела на меня. Глаза ее неестественно поблескивали, щеки раскраснелись, будто она была в лихорадке.

— Стало быть, вам мало короля, еще и чужого мужа решили очаровать? — ее светлость хмыкнула, тряхнула головой, но покачнулась, и супругу, наконец, схватил ее за локоть.

— Селия, не будь дурой, — расслышала я его приглушенное шипение. — Ты сейчас опозоришь нас обоих…

— Я?! — воскликнула герцогиня и выдернула руку. — А не ты ли, мой возлюбленный муж, позоришь нас? На глазах своей жены и всего Двора ты увиваешься вокруг этой… этой дряни, — выплюнула Селия. — Вместо того, чтобы быть подле меня и твоего сына, который станет королем…