Особенно ценились валийские арбалеты с двойной защелкой и мягкой стальной пружиной, за такое оружие не жалко было отдать двух чистокровных жеребцов или десять молодых наложниц…

Рей решил сходить к дяде Гришке и договориться насчет кузницы, но выйдя из калитки, увидел что старик сам спешит к нему.

– А на ловца и зверь бежит,– рассмеялся кузнец,– а я к тебе, Сергей, иду, хочу завтра утречком на рыбалочку пригласить. Знаешь, какой у нас сейчас на озере лещ и окунь? По три кило, а то и по пять экземплярчик выходит! Ты как, рыбалку уважаешь?

Рей пожал плечами:

– Надо только удочки в сарае поискать…

– Ты не волнуйся, у меня этого добра навалом.

– Дядя Гриша… а потом можно у тебя в кузнице поработать?

– Конечно. Само собой. Ну давай, в шесть утра я за тобой зайду, смотри не проспи, служивый!

Удивительно, но Рей сегодня прекрасно выспался. Сейчас он чувствовал себя абсолютно безмятежно, в этом затерянном и глухом уголке, а может быть он просто успокоился, зная, что наверняка скоро окажется дома, в родной Ламарии.

Но вместе с тем, Рея почему-то не отпускало ощущение странной тревоги, которое, как лесная гадюка из-под трухлявого пня готова была неожиданно выползти и смертельно ужалить.

Он сидел на берегу и наблюдал за пузатым поплавком на зеркальной глади озера.

– Вот смотрю я на тебя, Сергей, и не пойму что ты за человек…– усмехнулся дядя Гриша,– весь в свои думки ушел…

– Тоскую я, дядя Гриша, по родным сильно соскучился…

– А что же не едешь к ним?

– Не могу пока. Но надеюсь, что скоро все получится и мы встретимся…

– Семья – это главное, Серега. Нет ничего на свете важнее семьи. Я, к сожалению, это уже поздно понял…

– Дядя Гриша… а у тебя была семья?

– С женой Татьянкой развелись еще двадцать лет назад, я же тогда запойный был. Татьяна вскоре опять замуж вышла, теперь они в Киеве живут, и обе мои дочурки тоже там, на Украине… обеим уже за тридцать. А я, Серега, даже и внуков-то своих никогда не видел… Кроме как на фотографиях…

Старик нахмурился и закурил:

– Ты не подумай, что мы вовсе не общаемся… они звонят, конечно, по праздникам… но увидаться хотелось бы очень…

– Так почему не съездить?

– Сам знаешь, Сергей, что на Украину сейчас непросто попасть. Разделились два когда-то братских славянских народа. Кто знал, что врагами вдруг станем…

– Ничего, дядя Гриша, наверняка еще и правнуков своих будешь нянчить…

Собеседник вдруг помрачнел и стал серьезным:

– Если начистоту, то херовые у меня предчувствия, Серега. Вчера вечером ко мне опять Никитин приезжал, ну тот, который особняк под дачу рядом с профессором построил. Так напрямую и сказал: «Даю тебе, старик, неделю на сборы и уматывай, на хер, отсюда… Нечего тут народ баламутить…» К концу лета все старые дома в Камышанке хотят снести, всех жителей в райцентр расселить. Послезавтра уже Петровы съезжают.

– Подожди, это не тот Никитин, который с участковым разъезжает?

– Тот самый. Мразь конченная. Думает, если у него денег тьма, то может судьбы людские вершить, и деревню расселять… Я местным жителям сказал, чтобы не вздумали поддаваться на его провокации. Это наша малая Родина. Нужно за нее бороться. А сегодня я еду на прием к областному прокурору, посмотрим еще, чья возьмет…

– А для чего Никитину все это?

– Да я уже говорил, хотят здесь турбазу для буржуев открыть. Место-то тихое, спокойное… Не то что в загазованной Москве, даже дышать нечем…

Рей нахмурился:

– Давай я с ним поговорю.

– Бесполезно, Сергей. Эти люди не понимают голос здравого смысла. Если ему сверху прикажут остыть, только тогда наверняка успокоится. Но я, если честно, не уверен, что он уже и в областную администрацию бабла не занес. Скользкая и хитрая мразота…

Дядя Гриша посмотрел на часы:

– Слушай, Серега, почти восемь уже. Пойду-ка я домой, пока соберусь, до Тулы еще почти два часа добираться. А у тебя если дела в кузне есть, приходи, там двери всегда открыты…

– Лучше тебя дождусь. Не хочу в твоей кузне самовольничать.

– Ну как знаешь, а я тогда, как приеду, первым делом к тебе на ушицу загляну.

Дядя Гриша привстал и печально посмотрев на камышовые заросли, направился домой.

Рей еще долго сидел с удочкой на берегу. Поднялся легкий ветерок, и на спокойной глади озера появилась легкая зыбь. Клевало все реже, и за пару часов он поймал только несколько небольших полосатых окуньков. Опытный рыбак дядя Гришка уверял, что для ухи окунь отлично подходит.

Когда солнце взошло высоко и стало уже сильно припекать, клев совсем прекратился. Рей собрал удочки, забрал садок с уловом и неторопливо побрел домой. Всего за пару дней он уже успел немного прикипеть к этому дивному местечку, с лесом, озерами, и чистым деревенским воздухом.

Рей почистил рыбу, нашел в кухне походный котелок и расставив во дворе треногу, сварил уху на костре. Поленья весело потрескивали в огне, и уха получилась на редкость отменная. Рей накрыл котелок крышкой и решил подождать дядю Гришу, а пока доделать арбалет в мастерской.

Когда он закончил работу и вышел из душного сарая за водой, то услышал за воротами скрип тормозов.

В калитку быстро ворвались двое рослых полицейских с автоматами. Сзади них выглянул побледневший участковый Сазонов.

– Ну что… может лучше побежишь, мразь? – процедил участковый, вынимая из кобуры пистолет и направляя прямо на лицо Рею,– я бы тебя, сучонок, при побеге прихлопнул бы, как бешенную собаку…

Рей не мигая смотрел на разъяренного Сазонова.

– Постой. Объясни для начала, что случилось?

Дрожащей рукой участковый все же спрятал пистолет обратно в кобуру и кивнул полицейским:

– Вяжите его, мужики…

Рей даже не успел ничего сообразить, как полицейские повалили его на землю, скрутили и надели на руки наручники.

Участковый скривился в злобном оскале:

– Так зачем старика убил, мразота?

– Какого старика? – удивился Рей.

– Григория Петровича Колесникова. Дядю Гришу. Мужики, везите его в отдел, пока я эту скотину лично не пристрелил…

Рея подтащили к заднему отсеку полицейского уазика и закинув внутрь, захлопнули дверь.

От оцепенения он не мог ничего сообразить, и только прижавшись спиной к железной стенке машины, понял одно – кто-то убил дядю Гришу…

Максим Платов

Виктор Иванович привез Максима к огромному заброшенному заводу. Гигантские серые корпуса с выбитыми стеклами, скорее напоминали жилища сказочных великанов.

– Еще один памятник человеческой глупости,– хмыкнул маг,– в этот мегазавод в свое время вложили сотни миллионов, он проработал полгода, а в девяностые закрылся, потому что прекратились поставки комплектующих из бывших союзных республик…

Максим ошарашенно осмотрелся: картина заброшенной и огромной заводской территории напоминала кадры из постапокалиптического фильма

– Пойдем, пойдем Максим…

– Виктор Иванович… я все спросить хотел, а что это еще за Конвенция, о которой вы в разговоре упоминали…

– А… чувствуется профессиональная хватка,– ухмыльнулся маг.– Любознательный ты, Максим, что для твоей профессии, прямо скажу – не совсем хорошо. Но человек ты военный, хранить тайны умеешь, потому я расскажу кое-что.

Они медленно шли, пробираясь по высокой траве между заводских корпусов.

– Вскоре после Великой Отечественной, в тысяча девятьсот сорок седьмом году маги из нескольких доступных миров решили собраться в нашем Срединном мире, тайный сход состоялся в Праге. Я, кстати, тоже там присутствовал.

– Вы?! Сколько же вам лет, Виктор Иванович?

– Девяносто четыре, – спокойно ответил маг.– В настоящее время нам известно шесть миров, и по нашей квалификации место, куда тебе предстоит попасть – называется Темный Мир. Он напоминает Римскую Империю времен начала Нашей Эры, но есть, несомненно и различия… Скоро ты сам все увидишь.

Они подошли к круглому бетонному зданию и встали у высокой металлической двери.