— Вот уж глупости. Ты просто не видела других его работ, иначе бы поняла, что каждая его картина написана с неменьшим мастерством. Его сиятельство наделен даром вдыхать жизнь в свои творения. Может, это и не магия, но благословение Богов так уж точно. И он никогда не был влюблен в меня по-настоящему, просто привык считать меня своей невестой, только и всего. Однако ныне он освобожден от навязанных родителями обязательств по отношению ко мне. Поверь, дорогая, чтобы не чувствовал ко мне Элдер, но его взгляд не задерживается на мне. Он не ищет возможности увидеться со мной и поговорить, кроме тех случаев, когда мы оказываемся все вместе в гостиной. Да и тогда это всего лишь светская беседа и не более. Я знаю, о чем говорю, сестрица, ты уж мне поверь. Тебе нечего опасаться. Промеж вас меня нет, и не будет. А еще, — я скосила на нее лукавый взгляд: — А еще я видела, как он смотрит на тебя, и в его взгляде читается интерес и любование. Быть может, ты не замечала, но он рисует тебя, когда ты стоишь у мольберта. В своем блокноте. Я видела, когда как-то заглянула к вам. Я тогда поняла, что стану лишней, если войду, потому прикрыла дверь и ушла.

— Правда? — глаза Амберли распахнулись, и я кивнула с улыбкой:

— Хэлл мне свидетель.

— О, Левит, — помянула она свою покровительницу.

— Наша Мать с тобой, сестрица, — заверила я. — Потому, если родители одобрят просьбу графа, не отказывайся. Дай ему возможность поухаживать за тобой.

— Я будто бы в огне, Шанни, — произнесла Амбер. — Неужто и вправду рисует меня, пока я не вижу? И смотрит…

— Клянусь, — ответила я, подняв руку.

— Ох, — только и ответила она, а я рассмеялась.

Родители, если и слышали нашу беседу, то не показали виду. Они шли впереди, разговаривая о чем-то своем, и батюшка лишь время от времени бросал взгляд назад, чтобы посмотреть на нас с сестрицей. Но, уже подходя к особняку, обернулась и матушка, заслышав наш с Амберли смех.

— Что это за неприличный гогот? — вопросила ее милость, когда мы приблизились. — Разве же так смеются девицы благородного воспитания?

— В этот день положено веселиться, матушка, — возразила я.

— Но не так же громко! — возмутилась родительница. — Это же какой-то кавалеристский полк, право слово! И я говорю не о всадниках.

— Полк… — батюшка усмехнулся: — Вы сильно преувеличили, ваша милость. К тому же мы уже почти вошли в особняк.

— Вот там пусть и хохочут, — не сдалась матушка. — А на улице только легкий смех, негромкий и искрящийся, будто полет бабочки. Не понимаю, почему это нужно повторять девицам на выданье.

Она всплеснула руками и устремилась вперед. Батюшка подмигнул нам с сестрицей и последовал за супругой. Смущенная Амбер бросила на меня быстрый взгляд, но уже через секунду снова хмыкнула.

— Как полет бабочки, — важно напомнила я и, сжав ее руку, потянула за собой.

Мы обогнали родителей и в калитку «впорхнули» под очередное возмущенное восклицание баронессы и смешок барона. Мы пробежали мимо привратника и одного из лакеев, дождавшегося моих родителей. Настроение Амберли и без того хорошее, стало и вовсе замечательным после того, как мы объяснились. И сестрица, порывисто прижав меня к себе, сделала то, что обычно делала я — пробежалась пальцами по моим ребрам. После отскочила, показала язык и бросилась наутек, пританцовывая на ходу.

— Это война, ваша милость! — провозгласила я ей в спину.

— Не сегодня, — пропела негодница.

— Не до смерти, — пошла я на уступку и бросилась за сестрицей.

— Девочки! — как-то испуганно воскликнула матушка.

Но разве можно обуздать ветер? И если Амберли все-таки остановилась, то я жаждала мести. Налетев на сестрицу, я ответила ей ее же маневром.

— Шанни! — взвизгнула Амбер и хохотнула под напором моих пальцев. И когда я отскочила в сторону, она притопнула ногой и констатировала: — Вот теперь точно война. Держитесь, ваша милость!

Увернувшись, я со смехом бросилась к дверям.

— Шанриз! — с отчаянием в голосе крикнула матушка.

— Дитя! — присоединился к ней барон Тенерис. — Остановитесь! Амберли!

Я уже взлетела по ступеням к парадной двери, распахнула ее, ворвалась в холл и… застыла на месте, пригвожденная к месту пронзительным взглядом серых глаз государя. Амберли влетела следом за мной.

— Попалась! — победно провозгласила она, уже сжала мои бока и замерла с приоткрытым ртом.

— Прелестно, — невозмутимо изрек Его Величество.

И я отмерла. Сглотнув, я присела в реверансе, а следом за мной и Амбер, скорей машинально, чем осознавая свое действие.

— Доброго дня, государь, — произнесла я, глядя себе под ноги.

— Д…доброго дня, Ваше Величество, — запнувшись, повторила сестрица.

— И вам доброго дня, юные дамы, — ответил король.

Дверь за нашими спинами распахнулась. Родители, уже извещенные лакеем о нашем госте, спешили нагнать нас и загладить неловкость.

— Доброго дня, — сказал им государь раньше, чем батюшка успел заговорить. — Не стоит извиняться, я не оскорблен и не раздосадован, и о вашей семье дурно не подумал. Благословения Верстона, — закончил он поздравлением.

— Благословения Вседержителя и вам, Ваше Величество, — с поклоном ответил отец. — И доброго дня. Великая честь…

— Оставьте, — отмахнулся король и обратился ко мне: — Я ждал вас, ваша милость. Идемте, нам надо поговорить. — Затем посмотрел на моих родителей: — Не смею вас задерживать.

Дав понять, что не нуждается в услугах хозяев дома, он изломил бровь, потому что я всё еще не двинулась с места.

— Ваша милость?

— Прошу, государь, — ответила я, теперь гадая, что привело короля в наш дом.

Скажу честно, вела я монарха, снедаемая подозрениями. Сначала его взгляд, после касание у статуи, а теперь он и вовсе в нашем доме. Уж не решился ли повторить свое предложение, чтобы использовать мое желание помочь своему роду? Если так, то это вовсе бесчестно. Если он это скажет, то я перестану уважать его. Пока, пусть мне и неприятно, что у него появилась новая фаворитка, но я помню о своем отказе и его праве на выбор, как жить дальше. Да что там, передо мной король! Я вообще не могу судить его. И всё же, если вновь предложит свою спальню…

— Сюда, Ваше Величество, — произнесла я, остановившись у дверей небольшой гостиной, где гостей не принимали, но коротали вечера, если собирались всей семьей.

Подняв на него взгляд, я отметила, что монарх невозмутим и кажется равнодушным, будто и не было храма. Озадаченная, я дождалась, когда король войдет в гостиную, но вдруг опомнилась и бросила взгляд туда, откуда мы пришли, и поняла, что меня смутило, — не было гвардейцев.

— А где же ваши телохранители? — не удержалась я от любопытства.

— Грустите по оленям? — спросил государь, напомнив нашу ночную прогулку перед охотой.

Теперь он улыбнулся, но улыбка вышла вежливой, даже прохладной. Отрицательно покачав головой, я вошла в гостиную, прикрыла за собой дверь и воззрилась на нашего гостя в ожидании. Его Величество пока хранил молчание. Он прошел по гостиной, с интересом разглядывая ее. Ненадолго остановился перед картиной, на которой был изображен полуразрушенный замок, залитый солнечными лучами, и склонил голову к плечу, рассматривая пейзаж.

— Недурно, — наконец, подвел он итог и обернулся ко мне. — Присаживайтесь, ваша милость.

Даже не могу сказать, что ощутила я в этот момент: интерес или тревогу. И то, и другое, но чего больше?.. Сейчас он даст ответ, который я ждала всё это время, но что скажет? Лишь бы не предложил прежнего, лишь бы…

— Шанриз, — король усмехнулся и указал на кресло.

Выдохнув, я заставила себя задавить волнение и прошла к креслу. Усевшись, некоторое время расправляла подол платья, так решив потянуть время…

— С вашим платьем всё замечательно, баронесса. Вы чудесно выглядите, как, впрочем, и всегда, так что вам не о чем беспокоиться, — заверил меня монарх.

— Не о чем? — рассеянно спросила я. — Простите.

— Прощены, — легко отмахнулся Его Величество. — И так, ваша милость, я готов дать вам ответ. — Я вскинула на него взор и уже не отводила, только затаила дыхание. — Подумав, я решил, что и вправду рано прощаться с вашим родом. Ваши предки, а следом и дядюшка, доказали, что род Доло еще не исчерпал свои силы и может продолжить служение Камерату. Правда, я совершенно не знаю барона Фристена, на которого вы указали, а потому не могу дать ему должность в одном из Кабинетов. Ее, как вы сами понимаете, надо еще заслужить. К тому же такой должности пока нет. Вас ведь интересовала государственная служба, верно? Чтобы заслужить уже полученные награды, если мне не изменяет память.