— Не надо, — меня схватили за плечи и оттащили от почти достигнутой цели. — Я не причиню вам вреда, Шанриз.

Развернувшись, я воззрилась на того, кто влез в мое окно, и потрясенно спросила:

— Вы? Да вы в своем уме?!

— Не уверен, — усмехнулся Нибо Ришем.

Он обошел меня, приблизился к двери и повернул ключ, торчавший из скважины, после убрал его себе в карман и обернулся.

— Что вы творите? — потрясенно спросила я. — Немедленно откройте дверь, или я буду кричать. И чтоб вы знали, ваша светлость, у моей Тальмы чуткий сон, она уже услышала наш разговор и спешит сюда. Лучше вам уйти сию же…

— Нас никто не услышит, даже если вы сорвете себе связки, — ответил герцог.

— Помогите!!! — закричала я, после бросилась к двери и ударила по ней ногой.

Беда была лишь в том, что туфель на мне не было, и, ударившись со всей силы, я взвыла от боли. А еще через мгновение и от досады. Ко мне никто не спешил, кроме его светлости. Он подхватил меня на руки, отнес к кровати и, усадив, снова отошел, явно показывая, что вреда он мне и вправду не причинит. Я подтянула к себе ушибленную стопу и, обняв ее ладонями, подняла взгляд на визитера.

— Что вам надо? — звенящим от напряжения голосом спросила я. — Если вы притронетесь ко мне…

— То мы погибнем оба, — усмехнулся Ришем. — Нет, Шанриз, я не трону вас и пальцем, если вы сами этого не захотите.

От этого заявления я хохотнула и тряхнула головой, пытаясь отогнать наваждение. Оно никуда не делось. Стояло напротив и смотрело на меня. Луна светила ему в спину, потому лица герцога я не видела, но взгляд чувствовала хорошо. А потом пришло осознание, что я в одной ночной сорочке. И пусть она соответствовала правилам своим глухим воротом и длинными рукавами, но интимность этой детали гардероба не умалялась ни на толику. И я, поднявшись с кровати, взяла халат, накинула его, после домашние туфли и прошла к креслу, хоть так меняя совсем уж щекотливое положение.

Герцог обернулся следом за мной. Он неспешно приблизился и присел передо мной на корточки. Я почувствовала себя неуютно. Нужно было отвлечь его от моей персоны, и мне вспомнилось, что мне есть, что спросить у его светлости. Идея показалась наиболее выигрышной в создавшемся положении.

— Раз уж вы здесь, хоть я и не понимаю, для чего, то ответьте на мой вопрос, — немного нервно произнесла я. — Я хочу знать.

— О чем, Шанриз? — спросил Ришем, и я покривилась.

— Вы не можете обращаться ко мне по имени.

— Но мне оно нравится, — ответил герцог. — К тому же нас никто не слышит, а потому я буду обращаться к вам, как посчитаю нужным.

Я ощутила приток раздражения, захотелось ударить его светлость, раз иной возможности повлиять на него не было, однако сдержалась. Важней было то, что я хотела узнать уже давно, но ответа всё не было.

— Как вы узнали, где искать меня? — спросила я. — Тогда, еще в первую нашу встречу. Не надо лгать про любимую беседку. Я хочу знать, кто следит за мной для вас.

— Многие, — ответил герцог. — Я знаю почти о каждом вашем шаге, Шанриз. Но о том, где найти вас, я узнал от… — он выдержал короткую паузу, а затем закончил: — От герцогини. Она отправила меня к вам. — Я открыла рот, чтобы высмеять его светлость, но вдруг нахмурилась и посмотрела ему в глаза. Теперь свет из окна падал на него сбоку, и лицо Ришема я видела вполне отчетливо. — Да, ваша милость, ваша госпожа указала мне путь. Не напрямую конечно. Просто, расхваливая вас, не преминула сказать, что ее новая фрейлина не только хороша собой, но и любит не вертеться перед зеркалом, а посидеть с книгой в руках в беседке возле пруда. «Крайне разумная девица, тебе не по зубам», — так закончила она и ушла. Мне бросили вызов, и я решил воспользоваться подсказкой и посмотреть на вас, заодно и проверить, права ли герцогиня.

— Но зачем ей было…

— Рисковать? — уточнил его светлость. — Всё очень просто, она проверяла вас. Думаете, она случайно оказалась неподалеку от беседки? Нет, конечно, шла, чтобы узнать, что происходит. Герцогиня дала мне время, а дальше ей оставалось увидеть, как вы отреагируете на мое появление. Она хорошо знает меня, потому понимала, что я буду напорист и не отпущу сразу. Если бы она обнаружила, что вы попали под мое обаяние, то вас бы уже не было в резиденции. Но итог пришелся ей по душе. Вы дали мне отпор и сбежали, успокоив свою госпожу и привязав к себе мое внимание.

Я поджала губы и отвела взгляд. Мне не понравилось то, что рассказал мне герцог. И вроде бы всё было понятно и логично. Ее светлость ввязалась в игру за высочайшее внимание и милость, и она не могла снова ошибиться. И все-таки… Эта проверка оказалась неприятна. А если вспомнить, что и Гард должен был следить за мной и передавать ей каждое слово, то мне оставалось сделать только один вывод, подтверждающий всё, что мне уже рассказывали об этой женщине – люди, доверившиеся ей, для герцогини остаются лишь пушечным мясом. И если я допущу ошибку, меня могут попросту отправить домой. Пусть я знала это раньше, но отчего-то сейчас было и вовсе гадко.

— Вам неприятно, — отметил Нибо. — Герцогиню выдержать непросто. Она…

— Ах, перестаньте, — отмахнулась я и поднялась с кресла. — Не надо лукавить, я знаю о причине вашей взаимной неприязни с ее светлостью.

Ришем распрямился и повернулся вслед за мной. Я отошла к окну, прислонилась к подоконнику и скосила глаза, решая, услышат ли крик о помощи. Его светлость снова оказался рядом и накрыл рукой щеколду. Услышат – получила я подтверждение своих мыслей. Если открыть и выкрикнуть, то можно привлечь внимание, только вот получится ли открыть…

— Любопытно, что вам известно, — чуть раздраженно произнес герцог. — Хотя представляю, как она преподнесла всю эту историю.

— Не она, — машинально ответила я. — Тот, кто рассказал мне о вас с ее светлостью, не испытывает симпатии ни к одному из вас, потому ему можно доверять.

— Кто?

Я пожала плечами и отошла от окна, решив дождаться благоприятного момента, когда внимание герцога притупится. Он развернулся, присел на подоконник и устремил взгляд мимо меня.

— Да, мы были близки, — наконец заговорил герцог, но вдруг разгорячился и воскликнул: — Я был всерьез увлечен ею…

Хохотнув помимо воли, я махнула рукой, показав, что я думаю об этом заверении, и его светлость снова замолчал. Лгать не было смысла, слишком очевидным был весь его путь от Ришема до королевского дворца.

— Она опасна, — вдруг сказал он негромко. — По-настоящему опасна, Шанриз. С герцогиней лучше не иметь дел, поверьте. Если бы я не знал о ней всё, что знаю, то был бы подле нее и сейчас.

Я коротко вздохнула. Это тоже была ложь. Он не остался бы подле моей госпожи, даже если бы она была кроткой, как младенец. Ришем рвался к власти, а не к подчинению. Получив любовь принцессы, герцог занял главенствующее положение, а с прежней покровительницей ему пришлось бы идти у нее на поводу.

— Это так, — с нажимом сказал Нибо. — Я бы сумел ее подчинить, это несложно, но мне вовсе не хотелось однажды повторить судьбу ее мужа, если бы я начал ей мешать. — Я слушала его, рассеянно перебирая в пальцах кисточки кушака от халата в пальцах, однако после последнего заявления вскинула голову и посмотрела на герцога. Он хмыкнул и подошел ближе: — Это вам, конечно же, никто не рассказывал. Наверняка вы слышали ту романтическую бредню о громогласном любовном признании герцога Аританского своей супруге, после которого он так трагически разбился о каменные плиты. — Я не ответила, но продолжала слушать. — Он действительно забрался на окно, собираясь кое-что крикнуть, только этого ему не позволила его жена.

Герцог застал юную супругу в объятьях своего приближенного, и объятья эти были весьма жаркими. Герцог решил воспользоваться древним законом Аритана, который там до сих пор в ходу. Он вскочил на окно, собираясь во всеуслышание заявить об измене, и это поставило бы точку в их браке. И не только. Во дворец брата путь после этого был бы ей заказан. Наверное, последнее оказалось наиболее болезненным для герцогини. И когда супруг вскочил на подоконник, она бросилась к нему и толкнула. Его светлость закончил свой земной путь на плитах собственного двора, а его жена и ее любовник рассказали слезливую историю с романтической подоплекой.