— Черт, — прошептал Рик и хохотнул. — До чего же хорошо!

Из восстановительного блока Саттор попал в палату, где стояло несколько пустых коек для тех, кому требовалось наблюдение после капсулы до полного выздоровления. Саттору здесь делать было нечего. Однако уйти из палаты он не спешил, потому что халат и бахилы мало подходили для перемещений по гарнизону. Рик услышал шаги за спиной и обернулся.

— Капитан…

— Капитан Леонид Иващенко, — представился медик.

— Я могу от вас связаться со своим экипажем?

— Зачем связываться? — чуть насмешливо спросил эскулап. — Ваши люди устроили осаду под нашими стенами. Достаточно просто выглянуть в окно, и вы скажете им всё, что хотите. Кстати, вы можете воспользоваться душевой. Там вы найдете всё, что вам необходимо. Капитан Рантала принес вам нижнее белье, форму и обувь. Так что… — он повел рукой, и Рик увидел дверь, за которой пряталась туалетная комната. — А ваша форма на стуле у окна.

Саттор посмотрел в указанном направлении и широко улыбнулся:

— Вы — кудесник, док.

— Тому и учились, — усмехнулся капитан Иващенко. — Но эта часть чуда принадлежит не мне. Не буду вас дольше задерживать, полковник ждет.

Медик ушел, и майор направился в душевую. Но прежде, чем встать под воду, он посмотрел в зеркало и хмыкнул. На него глядел длинноволосый бородач с глазами синими, как вечернее небо.

— Настоящий танорец, — подвел Рик итог осмотру. — Осталось только косу заплести. — Он усмехнулся и тряхнул волосами: — Пора превращаться обратно в землянина. — И больше майор не отвлекался.

Спустя двадцать минут он был уже готов показаться на глаза своему экипажу.

Их командир вернул себе прежний облик: от высоких ботинок, в которых прятались штанины комбинезона, до пилотки, из-под которой свисали еще влажные длинные пряди. И вот это сильно нервировало Саттора. Он бубнил себе под нос ругательства, пока промывал новоявленную гриву, потом, когда одевался и обувался, время от времени, закидывая на спину волосы, то и дело сползавшие вниз. А потом, когда смотрел на себя в зеркало.

— Какой-то лощеный неандерталец в форме, — проворчал майор, окинув хмурым взглядом свое отражение. — Я бы себя в карцер на месяц запер. Тьфу.

После этого надел пилотку и зашагал к выходу из медсанчасти: уже не танорец, но еще и не до конца землянин. Саттору был необходим парикмахер, но его он мог найти и на своем корвете. А пока приходилось мириться с тем, что есть.

— Командир! — гаркнул кто-то раньше, чем Рик сумел оглядеться.

Перед медсанчастью выстроилась ровная шеренга из двадцати человек. От нее отделился Рантала. Он подошел к Саттору, чеканя шаг, и, козырнув, отрапортовал:

— Господин майор, за время вашего отсутствия происшествий на борту корвета «Шустрый» не было. Но мы чертовски волновались, командир, вашу мать!

— Ого, — принял доклад Саттор. — Бунт под видом дисциплины? Кто-то соскучился по карцеру?

Команда ответила молчанием, и Рик махнул рукой:

— Вольно. Рад вас видеть, негодяи. Две минуты на сопли. Время пошло.

И люди пришли в движение. Первым сжал плечи командира Рантала. Он тряхнул Рика и собрался что-то сказать, но на шею майора уже бросилась молоденькая девушка — пилот. Однако ее оттеснила более весомая капрал Бхат, но и ее медвежьи объятья были прерваны бесцеремонным капралом Кучерой, а дальше Саттор перестал понимать, кто его жмет, трясет и причитает в ухо.

— Отставить! — гаркнул он, когда растерянность и радость от встречи сменились глухим раздражением. — Смир-рно! — пророкотал Саттор, а когда команда построилась, скомандовал: — Налево! К корвету шагом марш! — Затем выдохнул с облегчением и, усмехнувшись, покачал головой: — Раздолбаи.

Личный состав корвета «Шустрый», чеканя шаг, прошел по территории гарнизона. А рядом с ними шел их командир. Те, кто попадались им навстречу, вскидывали руки, приветствуя вернувшегося из плена майора Саттора, но уже через секунду поворачивали головы и смотрели вслед офицеру, приоткрыв рты. Картинка была впечатляющая. Длинные волосы, которыми беззастенчиво играл ветер, приковывали к себе взоры. Таких майоров военнослужащим видеть еще не доводилось.

Рик с невозмутимой физиономией отвечал на приветствия, но внимания на изумленные взгляды не обращал. Он смотрел на своих людей, на их деловитые лица и прятал улыбку. Саттор вдруг понял, что соскучился по своему экипажу, и что видеть их было и вправду приятно. Горделивый взгляд майора скользил по прямым спинами и расправленным плечам, а потом Рик все-таки не выдержал и гаркнул:

— Молодцы!

— Майору Саттору слава! — тут же отозвался Рантала, и личный состав с готовностью подхватил:

— Слава! Слава! Слава!

— Негодяи, — хмыкнул Рик. — Всех в карцер!

— Рады стараться, командир! — снова подал голос старпом и посмотрел на Саттора с широкой улыбкой.

— Как дети малые, — покачал головой Рик, и строй вошел на территорию астродрома.

— С возвращением! — крикнули майору. Он махнул рукой, толком не поняв, кто это сказал.

Строй приблизился к «Шустрому», и Саттор закатил глаза. Экипаж встречал его построением. Рантала и те, кто ждал с ним командира у медсанчасти, влились в общий строй, и над астродром прокатилось:

— Здравия желаем, господин майор! — прокатился над астродромом дружный хор голосов.

Рик козырнул:

— Здравия желаю, экипаж! Благодарю за службу!

— Рады стараться!

— Вольно, — велел майор.

Он хотел уже подняться на борт своего корабля, но женский голос остановил Саттора:

— Охрене-е-еть. Ну и волосищи. Потрогать бы… Густые какие, красивые. Я бы сдохла за такие волосы.

Рик обернулся, нашел взглядом женщину, сказавшую это. Лейтенант Элисон Петрис не спускала взгляда с длинных прядей командира, и глаза ее поблескивали завистливыми огоньками. Саттор коротко вздохнул и приказал:

— Сержант Виртанен, за мной. Мне нужен уставной вид и побыстрей.

— Кощунство! — воскликнула Элисон.

— Нужна эта пакля, дарю, — отмахнулся Саттор. — Можешь сплести из нее обереги на удачу, — со смешком закончил он и скрылся в железном нутре «Шустрого».

Спустя полчаса он уже поднимался на второй этаж в здании Штаба, размышляя о том, что скажет Чоу. Пока Настя спала, Саттор в фантазиях был неограничен, и свое спасение мог подать в нужном свете, не привлекая внимания к тем, о ком полковнику знать не стоило. В общем-то, Рик уже знал, какую сказку рассказать, а сейчас просто прорабатывал детали. В своей задумчивости он прошел мимо часовых, вскинувших руки в приветствии при его появлении, и ответил им майор рефлекторно, как и заместителю Чоу, которого встретил на лестнице. Тот повернулся вслед сослуживцу, уже хотел позвать, но махнул рукой, зная о том, что того ожидает комендант.

Перед приемной полковника Рик ненадолго привалился плечом к стене, в последний раз прокрутив в голове полуправду-полуложь, прикинул возможные вопросы и ответы на них, после кивнул своим мыслям и решительно направился к коменданту, больше впустую не теряя времени. Слишком много накопилось вопросов, которые требовали быстрых ответов, и с этим тянуть было нельзя.

— Здравия желаю, господин майор, — приветствовал Рика капитан Гогуа, когда тот вошел в приемную. — Рад, что вы вернулись живым.

— Спасибо, — кивнул Саттор и прошел к двери кабинета полковника, не ожидая доклада. Адъютант его не остановил.

За прошедшее время между майором и полковником установились достаточно свободные взаимоотношения, и Саттору Бернард Чоу позволял несколько больше, чем остальным. Капитан этого не одобрял, считая, что дисциплина одинакова для всех.

Это ему вбили в голову еще в молодости, когда он служил под началом коммандера Саттора, державшего свой экипаж в железном кулаке. И все-таки Гогуа признавал, что полковнику Чоу далеко до генерала Саттора, и не только в звании, но по характеру, и по наличию принципов. Да и Рику он симпатизировал, быстро признав, что сын достоин своего отца, хоть и был менее жестким.