— Это Демос, — философски изрек Макс Калош, наблюдая за тем, как его приятель от нечего делать пинает камешек по пустому плацу. — Здесь только пылью покрываться.

С этим Саттор был не согласен, но продолжал страдать от вынужденного безделья. Он мог бы найти себе дело, если бы не палка с полковничьими погонами в колесе майорского энтузиазма и желания действовать. Хотя… Для действий не было повода. Рик так и не обнаружил следилку на территории объекта. Но он был по-прежнему уверен, что она там есть. Есть! Не может не быть.

Получив подробные данные, он просчитал цикличность прорывов, и по их чередованию понял, что «шпион» на объекте. Но сканирование территории не дало результатов. Ни разу не было выявлено даже намека на излучение постороннего объекта.

— Значит, следилки нет, — уверенно ответил на доклад Чоу. — Ты ошибся.

— Не факт, — отрицательно покачал головой майор. — Совсем не факт. Я знаю, что был прав, потому что это единственное логичное объяснение бессмысленных прорывов.

— Тогда почему нет результатов?

— Потому что следилка может быть дезактивирована, — с легким раздражением сказал Саттор. — Это предположение, но оно так же наиболее логично, потому что сканер в полной исправности. Или, — майор бросил на полковника взгляд исподлобья,

— или она в «улье». Но ее всё равно нужно было дезактивировать, чтобы пронести мимо датчиков.

— Да это же чертово болото! — воскликнул Чоу. — «Улей» напичкан техникой!

Это не наши машины, прошедшие регистрацию и получившие свой код-номер.

— Угу, — промычал Саттор. — Там найти «шпиона» невозможно. В любом случае, «крыса» должна будет вынести следилку из «улья» перед отправкой и активировать. И вот тогда мы ее засечем. А дальше, как запланировали.

— Только так, — согласился с майором Бернард Чоу.

Рик поджал губы, некоторое время обдумывая, с чего лучше начать, но полковник, словно поняв, что хочет предложить Саттор, отрицательно покачал головой и ударил ладонью по столу:

— Нет!

— Всего лишь приблизиться, Берни! — воскликнул Рик, уже не зная, как пробить возведенный полковником бастион упрямства и осторожности. — Приблизиться, просканировать пространство, отправить «разведчика», выяснить точное количество боевой силы…

— Нет! — снова рявкнул Чоу. — Я провел воздушную разведку…

— И увидел то, что тебе готовы были показать…

— Я прислушался к тебе, и беспилотник облетел большой сектор, но там ничего нет, — отчеканил полковник. — Я не позволю рисковать собой и людьми. Я всё сказал.

— На хрен, — выругался Саттор и выдохнул: — Прошу простить меня, господин полковник. — Чоу отмахнулся и указал на дверь, давая понять, что разговор окончен.

И вот прошла еще одна неделя на Демосе, такая же нудная, как и предыдущие три. Ничего не изменилось за это время. Шпион Шакалов безмолвствовал, следилка нигде не засветилась, и про противника они знали ровно столько же, сколько в день приземления «Шустрого», и как за год и за два до этого — ни-че-го.

— Тьфу, — в сердцах сплюнул Рик и с силой ударил ногой по камешку.

Тот отлетел к металлической стойке за границей плаца, ударился об нее и отскочил под ноги Максу Калошу. Тот наступил на камешек ногой, бросил озадаченный взгляд на приятеля и вдруг, хмыкнув, сорвался с места, ведя свой импровизированный мяч в сторону Саттора. Покрутился вокруг него и направился дальше.

— Тебе конец, генеральский сынок! — крикнул Калош. — Я тебя в сухую размажу!

— Да конечно, — усмехнулся Рик и бросился за Максом, чтобы вернуть себе камешек.

Они метались по плацу, гоняя несчастный камень, отнимали его друг у друга, используя далеко не честные приемы. Эта игра лишь отдаленно напоминала древний добрый футбол, более всего она походила на спарринг, в котором камню отводилась роль снаряда, сулившего победу самому ловкому и хитрому. Постепенно к плацу подтянулись любопытные зеваки. Кого-то привлекла матерщина, слетавшая с губ обоих противников щедрым потоком, а кто-то пришел, услышав о неожиданном развлечении.

Никто не совался к двум офицерам, не просился в их игру и не пытался остановить мордобой, которым занимались противники с нескрываемым азартом. Зрителям хватало и самого зрелища. Они разделились на два лагеря, выбрав, за кого болеть. А еще через несколько минут начали делать ставки. С этого момента гомон заполнил воздух — деньги взвинтили интерес к победе своего «спортсмена». И вскоре у плаца собралась половина гарнизона, даже полковник, привлеченный шумом, свесился наполовину из окна в коридоре Штаба.

— А ногами ты стал махать немного лучше, чем в ИВА, — осклабился Саттор, вытирая кровь с разбитой губы.

— А ты бьешь будто приласкать хочешь, — хохотнул Калош, на скуле которого наливался чернотой синяк.

— Тогда иди, обниму еще разок, — ответил Рик.

Он перехватил Макса, опрокинул его через бедро и, издав ликующий вопль, погнал камень к противоположной стороне плаца, а вместе с ним взревела та половина зрителей, которая поставила деньги на победу майора.

— Хрен тебе! — гаркнул Калош, догнав Рика. Он с силой толкнул Саттора и вернул себе камень.

— Молись, Макс! — широко улыбнувшись, пригрозил Рик и бросился следом за капитаном.

Они не видели, что происходит всего в нескольких метрах от них, не обращали внимания, полностью сосредоточившись на своей игре.

— Саттор! Саттор! Саттор! — орали с одного края плаца.

— Калош! — бесновались на другом его конце.

— Командир порвет капитана! — кричал кто-то из состава «Шустрого».

— Макс в пыль разотрет майора, — уверял лейтенант, прибывший на Демос вместе с Калошем.

Но ни один, ни второй противник не спешил закончить поединок, получая удовольствие от своего занятия. Они выматывали друг друга ударами и беготней, уже неоднократно выбив свой маленький снаряд за пределы плаца. Им вбрасывали новый, и где именно затерялся первый камешек, уже было не понять.

— Сдавайся, — с нескрываемым пафосом произнес Калош, когда свалил Саттора на плац. Он поставил ногу на грудь майора, и его болельщики загалдели, довольные зрелищем.

— Парни с Урала не сдаются, — с ответным пафосом хрипловато ответил Рик, и откинул Макса под вопли своих болельщиков.

Всё закончилось неожиданно. Калош подхватил камень и сунул в карман. После протянул Саттору руку и предложил:

— Ничья?

— Выдохся?

— У меня по трещине в каждом ребре, — ответил Макс. Его ухмылка на лице, по которому была размазана кровь, выглядела жутковато. Саттор ответил такой же пугающей гримасой и сжал ладонь:

— Ладно, живи. Потом доиграем.

— Согласен, — сказал Макс, и они направились прочь с плаца.

Болельщики в воцарившейся тишине проводили двух офицеров недоуменными взглядами.

— Так кто выиграл? — спросила молоденькая медсестра, сидевшая на плечах у гарнизонного связиста.

— Дружба, — хохотнул кто-то рядом.

— Ну, хоть при своих остались, — философски заметил повар, погладив нагрудный карман.

— И развлеклись, — поддержал его командир одного из кораблей, и плац постепенно опустел.

Саттор и Калош неспешно брели в сторону лазарета. Туда они направились, не сговариваясь и даже не думая хорохориться. Медицинская помощь была нужна обоим. Макс держался за ребра, Рик задумчиво скользил по зубам кончиком языка, проверяя их полное наличие.

— Все на месте? — полюбопытствовал Калош.

— Угу, — промычал майор. — Кисть только потянул.

— Кисть… — проворчал Макс. — Я на части разваливаюсь. Словно флайдером переехали.

— Не ной, — усмехнулся Рик и, покривившись, осторожно потрогал разбитые губы.

— Нормально помахались.

— Ага, — расплылся в довольной улыбке капитан. — Как в старые добрые времена. Только не девчонку, а камень делили.

— Я с тобой девчонку никогда не делил, — ответил Саттор.

— А я с тобой делил, — хмыкнул Макс.

— Это уже твои проблемы, — Рик с усмешкой скосил глаза на приятеля. Он уже даже не мог вспомнить, как выглядела подружка Калоша, не дававшая новичку прохода, когда Саттор перевелся из Третьей Космической Академии в ИВА, но драку с Максом помнил хорошо. И карцер после, где и началась их дружба.