Вариант с устройством в охрану на Адору отпал почти сразу. Стандартная смена занимала слишком много времени, его ни у Рика, ни у Георга не было, да и само участие старшего Саттора могло загубить начинание в зародыше хотя бы уже потому, что его знали. Генерал время от времени мелькал в новостях, и кто-то мог узнать его. Еще и возраст превышал необходимый предел. Поэтому на Адоре мог появиться только Рик. Георг ворчал по этому поводу, его сын потирал руки, отсиживаться в стороне ему не хотелось.

– Я могу использовать импланты, – упрямился отец.

– Пап, мы уже это обсудили, туда полечу я, – строго возражал сын.

Так что исполнитель главной роли был окончательно определен еще в конце июля, когда в голове Рика родился сумасшедший, но оттого самый подходящий план проникновения на Адору. Они тогда отдыхали всей семьей на курорте Эраты. Георг выбрал ее потому, что здесь было тише, чем на Латуве, где аборигены лезли из кожи вон, чтобы угодить приезжим, и не так тихо, как Чилай-ве. И хоть многие пренебрежительно называли Эрату планетой для пожилых, но Рику здесь нравилось не меньше, чем его отцу. Регину недовольной тоже нельзя было назвать. И пока отец с молодой женой бродили по романтическим местечкам, молодое поколение семьи Саттор в лице пока единственного сына валялось на пляже и размышляло.

– Проклятая развалина! – крик достиг слуха парня и привлек его внимание.

У кромки, где начинался пляж, стоял пожилой мужчина и отчаянно бранил свой искай – легкий транспортник Эраты.

– Вечно ломается в самых неподходящих местах, – жаловался эратианец непонятно кому. – Выкину, клянусь, я тебя выкину! – Рик перевернулся на живот и продолжал развлекаться наблюдением за разгневанным аборигеном. Тот крутился вокруг иская, то барабаня кулаком по его крыше, то пиная по колесам. – Ненавижу тебя, ненавижу! Всего один раз умудрился заглохнуть возле базы военных! Там тебя хотя бы оживили! А теперь что? Опять мне сидеть и ждать, когда прибудет помощь?! – Саттор сел и устремил взгляд в никуда, оглушенный такой простой и понятной мыслью. – Да есть ли у тебя совесть, бесчувственная скотина?!

Мужчина снова загрохотала кулаком по крыше иская, Рик вздрогнул и очнулся. Он вскочил на ноги и выдохнул:

– Вот черт… Как там говорится? Эрвика? Нет, эврика! Эврика!

Схватив вещи, парень устремился к выходу с пляжа, на ходу натягивая штаны. Едва не завалился на какого-то белокожего нианца, но, кажется, даже не заметил этого. Вместо извинений нианец услышал:

– А, на хрен, к чертям собачьим!

– П-простите? – опешил оскорбленный уроженец Ниана, но Рик уже мчался дальше. – Эти земляне окончательно обезумили, – передернул острыми плечами мужчина. – Дикари!

Но курсанту Саттору не было дела до того, что думает о нем представитель чужой планеты. Он промчался мимо эратианца, страдавшего у своего иская, после натянул спортивные тапочки, надел на ухо сендер и едва не завопил, когда услышал голос отца:

– Нашел! Па, я нашел!

– Что нашел? – не понял Георг.

– Решение, мать его, эврика, пап!

– Ты перегрелся? – заподозрил генерал.

– Пап, нам нужно старое корыто. Старое, раздолбанное, чтобы трещало по швам, но смогло дотянуть до цели.

– Да о чем ты?! – возмутился старший Саттор.

– Пап, не беси меня! – с раздражением воскликнул младший.

– Чего? – окончательно опешил Георг.

– Ты где? – сбавил обороты его сын.

– В кафе на набережной…

– Бегу!

Выслушав идею Рика, отец покрутил пальцем у виска, выражая мнение о безумной задумке, и произнес:

– Гениально! Это действительно может сработать, сын.

– А я тебе о чем! Нужно корыто.

Регина в этих обсуждениях участия не принимала, ее вообще обычно удаляли в такие моменты, не желая делать свидетелем готовящегося преступления. Женщина воспринимала мужские секреты спокойно, и выказала любопытство только раз. Но, получив ответ мужа:

– Какой заговор, солнышко, о чем ты? Просто мальчики, особенно большие, не во все свои личные тайны посвящают девочек, – за этой фразой последовал поцелуй в кончик носа, и Рина махнула рукой.

Своего мужа и командира она знала отлично, с его сыном уже успела познакомиться поближе, потому поняла, что ей всё равно ничего не скажут. А раз дверь закрыта наглухо, то и биться в нее лбом, смысла нет. И пока большие мальчики секретничали, их единственная девочка гуляла, уплетала сладости и наслаждалась тишиной и покоем.

– Будем искать корыто, – подвел итог беседе старший Саттор.

– И лучше не на Земле, – кивнул младший.

Подходящую развалину они нашли на той же Эрате через объявления о продаже. Это был перевозчик, когда-то принадлежавший какой-то медицинской компании. Настоящий хлам, такой же как искай того эратианца, случайно увиденного Риком. Похоже, любовь к старью на Эрате была сильней любви к комфорту. Может, в этом и крылся истинный смысл шутки о том, что эта планета для пожилых. Впрочем, немолодые пары и одиночки сюда и вправду любили прилетать на отдых, хотя хватало и молодых людей.

Сатторы решили не перекупать перевозчик у нынешнего владельца, чтобы не оставлять след. Они пришли к выводу, что его можно попросту угнать. Прогулялись по указанному адресу, присмотрелись со стороны и решили, что этот хлам им подходит. О возможной продаже не волновались, объявление было выставлено давно, повторялось пару раз, а потом хозяин, кажется, смирился с тем, что ненужный аппарат так и будет гнить на таком же старом и позабытом астродроме.

– Славная штуковина, – криво усмехнулся Георг и задумчиво потер подбородок: – Как бы ни развалился еще на взлете.

– Он крепче, чем тебе кажется, – хмыкнул Рик.

– Почему так думаешь? – заинтересовался отец.

– У него нет другого выхода, – без тени улыбки ответил сын.

– Аргумент, – согласился старший Саттор, однако тревога никуда не исчезла. Перед ними стояла настоящая рухлядь. Но опознавательные знаки медицинской компании еще сохранились, и это было неплохо.

А потом пришло время учебы. Рик улетел в Австралию, где его ожидала новая академия, новые сокурсники и новая жизнь по старым, въевшимся в кровь, правилам. А супруги Саттор отправились в очередной рейд в космос.

– Как тебе ИВА? – спросил Георг, связавшись с сыном.

– Академия, как академия, – ответил Рик. – Всё, как всегда, только другие лица и масштабы грандиозней.

На самом деле он скучал по своим старым приятелям. Парню не хватало задиристого и мрачноватого Дениса Форда, отзывчивого Рона Симоняна, двух закадычных приятелей-авантюристов и спорщиков Кузнецова с Бэнем, тихого умника Кудельмана, вспыльчивого Эда Аретино, дружелюбного Петерса и Серхио Джерси, который вполне мог бы вписаться в их с Егором компанию, но изначально сложившийся дуэт не желал превращаться в трио. Не хватало и улыбчивой Марьям Антелавы, и упрямой Наденьки Танака. Но главное, Рик безумно скучал по своему дружку Егору Брато. Шуточек, подначек, советов и выходок, которые чаще всего вели к очередному наказанию. Без Ястреба Саттору было пусто и неуютно.

Даже казарма казалась Саттору какой-то… казенной. Не было того душевного уюта, к которому он привык в Третьей Космической Академии. Впрочем, это было вполне объяснимо. Там он прожил с первого года обучения в Кадетском корпусе и до окончания третьего курса в самой академии.

В ИВА же только появился и не успел толком обрасти знакомствами. В общем-то, Рик и сам не спешил с кем-то сходиться. Присматривался, изучал, наблюдал. Нет, он не был закрыт, но и держать душу нараспашку не собирался.

К нему также присматривались. Генеральский сынок не всем пришелся по душе. Во-первых, все сокурсника проходили конкурсный отбор из-за большого количества претендентов на место, а Рик просто перевелся, не встретив никаких препятствий. Во-вторых, его фамилия. Отпрыск прославленного генерала вызывал разные эмоции. Кто-то был настроен с предубеждением, явно ожидая, что дорогу сыну пробивает отец. Кто-то, наоборот, попытался сразу сблизиться, ожидая каких-то благ от этой дружбы. Кто-то просто изучал нового сокурсника, пытаясь понять, чего тот стоит.