- Зачем было применять силу? Без швыряний не обойтись? Или это повышает в твоих глазах собственную значимость? – неприязненно спросила я.

- Разозлился, - ответил он. – Прости.

- Что в моей голове?

- Одна из последних разработок наших ученых - паразит. Больше тебе знать не надо, - он поднялся с кровати. – Достаточно того, что теперь ты понимаешь, нам лучше не ругаться. Тебе не стоит играть против меня, я могу не просто сделать тебе больно. После завершения миссии, тебя освободят от паразита. Ты получишь свои деньги и сможешь сбежать, куда хочешь. Сейчас просто будь благоразумной. Я тебе говорил, что не могу провалить это дело, поэтому сделаю всё, чтобы операция завершилась успехом. Два дня, Ильса. Два дня, и мы уберемся отсюда. – Гротер сложил в хранилище оба коммуникатора, захлопнул его и унес обратно в гардероб, где у нас хранились вещи. – Да, еще… Если поведешь себя глупо, я могу превратить тебя в идиотку даже на расстоянии. Спокойной ночи.

Он покинул номер, не оборачиваясь. Всё, что хотел, ублюдок продемонстрировал. Я повалилась лицом вниз. Хотелось завыть от бессилия. А еще хотелось разрыдаться, и чтобы кто-то, ну, хоть кто-нибудь пообещал, что всё будет хорошо. Перед внутренним взором встало лицо с каре-бордовыми глазами. Стиснув зубы, я запретила себе думать о том, что так отчаянно захотелось сделать. И все-таки я приподнялась, чтобы найти взглядом платье, которое выронила в тот момент, когда Гротер впечатал меня в дверь.

Оно лежало на том же месте. Я поднялась с кровати, дошла до платья, взяла его в руки и проверила карман. Нет, пластина переговорника лежала на своем месте. И на том спасибо. Я сжала ее в ладони и тут же проступила информация о не просмотренных сообщениях, тех самых, которые я потом перечитывала. Но в то мгновение я еще слабо соображала, мысли вертелись вокруг недавнего разговора с аривейцем. Пластина вернулась в карман, платье на меня, а я в кресло, на котором напарник обрабатывал мои ссадины. Последние, кстати, уже начали затягиваться. Раствор-регенератор с Аривеи работал отлично. Я закрыла глаза и постаралась расслабиться.

Меня не просто загнали в угол, меня к нему приколотили. Если Гротер не соврал, то теперь связываться с Брато себе дороже, но и доверять аривейцу оснований еще меньше, чем раньше. Хотя их и так было – кот наплакал. Действительно может активировать свой имплант на расстоянии? Или же просто запугивал? Что делать? Что мне теперь делать?!

- Твою мать!

Неожиданная мысль подкинула меня с кресла. Перед глазами стояло видение, как напарник захлопывает хранилище. Просто захлопывает! Не вводит код, не дает команду, а просто закрывает крышку! Неужели не поставил охранку? Впрочем, он сам взвинчен, мог и забыться. Слабо надеясь на такую удачу, я приблизилась к гардеробу, некоторое время стояла перед дверями, не решаясь войти внутрь.

- Да какого… - прошептала я, быстро ввела кодовое слово, которое мы с Гротером установили, когда заселились в номер, и толкнула дверь.

Портативное хранилище стояло на полке, где обычно. Я кусала губы, всё еще не веря в свою неожиданную удачу. Неужели Вселенная решила повернуться ко мне лицом? Хотя мне грех жаловаться. Пока высшие силы были ко мне более чем милостивы. Впрочем, чему я так радуюсь? Кто сказал, что я найду что-то важное в хранилище аривейца?

- Так возьми и проверь, - приказала я себе и, наконец, подступила к кладовой Гротеровых секретов.

Замок без охранной системы поддался быстро. Послышался негромкий щелчок, и крышка отскочила, открывая мне нутро, наполненное всякой всячиной. Я вытащила оба коммуникатора, достала какие-то бумаги. Усевшись тут же на полу, просматривала их, пока не находя ничего интересного. Наконец наткнулась на казенный бланк, вчиталась…

- Лживая скотина, - зашипела я, выронив документ из дрогнувшей руки, но тут же снова схватила его и перечитала вслух: - Ратценбергер Лиза-Лотта, возраст двадцать девять лет… Причина смерти: острое нарушение мозгового кровообращения с прорывом сосудов и кровоизлиянием в мозг. Инсульт, значит, решил мне устроить… Падаль.

Я снова схватила бумаги, пересмотрела их по новой, но важное нашла только среди последних, еще не просмотренных документов. Запрет на вскрытие и изучение причин, вызвавших прорыв сосудов головного мозга. Хочет вывести разработки Лаитерро в моем теле? Почему нет? Кто будет досматривать покойницу? Хранилище еще можно потребовать открыть, а мертвец надежно сохранит тайну.

- Тварь, - задыхаясь, произнесла я. – Лживая тварь!

Потерпи два дня? Ублюдок! Ну уж нет, менсаро Гротерро, подыхать я не собираюсь. Последний кусок мозаики лег на свое место. Неизвестность, еще удерживавшая меня от полноценного договора с Брато, исчезла. Добровольно приносить себя в жертву я не собиралась. Ни Гротеру, ни Егору Брато. Одному я теперь совсем не верила, второму также не спешила доверять.

- Я вас всех возьму за яйца, господа, - прошептала я, складывая в хранилище всё, что успела достать. – И хрен вы со мной что сделаете, уж я об этом позабочусь.

Вот теперь план окончательно созрел и укоренился. Отбросив всякие сопливые бредни, я достала переговорник и произнесла:

- Завтра. Половина шестого вечера по земному времени. Мне нужен спрактум, или его аналог.

«Хорошо. В отеле?»

- Да.

«Номер 340»

- Хорошо. – Я помолчала немного. – Отзови своих. Засветились.

«Проблемы?»

- Пока выжила, - я усмехнулась и добавила: - Не переживай, ты выполнишь свое задание. Я сдам тебе то, зачем прилетел.

Пластина некоторое время оставалась темной, а затем проступило одно-единственное слово:

«Дура».

Я вспыхнула, но тут же успокоилась. Потом разберемся, кто есть кто. И поругаться успеем, пока не до этого… лишь бы опять не сработал «паразит», и новый взрыв гормонов не сотряс меня до того, как я выполню намеченное.

- Ничего, недолго осталось, - успокоила я себя и завалилась спать. Ничего иного мне не оставалось, да и день выдался на редкость насыщенный. Нужен был отдых, и я его себе дала.

Утром напарник объявился, как ни в чем не бывало. Мою бледность и нежелание выходить из номера, списал на обиду. В общем-то, не ошибся, почти. Разыгрывать любовь мне теперь не просто не хотелось, меня воротило от одной мысли, что он будет трогать меня, целовать, изображая страсть, а в это время выжидать момента, когда сработает имплант, и я превращусь в органическое хранилище для добытой мною же работы Лаитерро. Отличная плата за усердие! Так что я ошибалась, аванс мне выдали, он сидел в моей голове, осталось получить оплату полностью – разрыв сосудов. Ненавижу!

Немного отпустило меня после полудня. Мы пообедали в ресторане отеля, после поднялись в номер, напоследок обсудив то, что должно было произойти вечером. А когда Гротер ушел, я совсем расслабилась, уже предвкушая завершающий этап операции, который пройдет по моему сценарию. Впрочем, я всего лишь внесла некоторые корректировки. Теперь оставалось поговорить с Брато, забрать нужный мне препарат и довести игру до ее логического завершения.

- Пора, - сказала я сама себе и покинула номер.

Избежав лифта и центральной лестницы, я выбралась на служебную. Узкая, полутемная, пустая, то, что надо. Я спускалась, ступенька за ступенькой, и чем больше проходила, тем сильней становилось волнение. Сердце с гулким раскатом колокольного набата стучало в груди, отдавалось грохотом в ушах, затмевая все остальные звуки. Я остановилась и посмотрела на свои руки. Они подрагивали. Мотнув головой, тихо и нехорошо выругалась, пытаясь вернуть себе самообладание. Но волнение не исчезло, и я всё еще чувствовала себя девчонкой, спешащей на тайное свидание. Глупость какая…

Прошла пролет, остановилась, чтобы восстановить сбившееся дыхание. Задохнулась, спускаясь по лестнице. Смешно! Какого черта я веду себя, как несмышленая малолетка? Что за трепет перед встречей с тем, кого должна ненавидеть? Да что там, даже ненависти уже не должно быть, одно сплошное равнодушие. А я трясусь, поправляю волосы и не могу глубоко вздохнуть из-за кома в горле. Хочу бежать, но не пойму куда: назад в наше логово с аривейцем, или вперед к триста сороковому номеру, чтобы быстрей увидеть… Кого? Чужака с черной бородой и зелеными глазами, или курсанта космической академии, умевшего произносить мое имя, как никто другой? Мне нужно помнить о том, что доверяю себя тому, кто уже предал меня однажды, а я думаю о багровых всполохах в его глазах. Действительно, дура. Полная и бесповоротная.