— Грэм, ты в порядке? Поговори со мной! — крикнул он.

Молодой воин не ответил, и его конвульсии стали ещё более отчаянными и ещё менее намеренными. Похоже, что у него был припадок.

Эта причудливая сцена тянулась несколько минут. Чад отчаянно висел на всё ещё сопротивлявшейся женщине, одновременно окликая своего молодого спутника. В конце концов судороги Грэма прекратились, и его тело замерло, но когда он оттолкнулся от пола, выражение в его взгляде заставило волну холода пробежать по спине лесника.

У Грэма были мёртвые глаза, и смотрели они из безжизненного, лишённого всякого выражения лица.

— Это не смешно, малец, — сказал Чад, но знал, что это не было шуткой. Его драка с Алиссой изменилась. Он больше не пытался удержать её под контролем, пока Грэм не поправится — теперь он пытался отвязаться от неё, прежде чем они смогут задавить его вдвоём. Если бойцовские навыки Грэма будут похожи на её собственные, то он, наверное, сможет убить обоих — но он надеялся на иное решение.

Оттолкнув её прочь, он вскочил на ноги прежде, чем она снова смогла за него ухватиться. Быстрый пинок в голову заставил её отлететь назад, когда она потянулась к нему. Он чувствовал себя за это слегка виноватым, но времени на игры у него не было, и он быстро попятился к двери. Неуклюжий или нет, Грэм был слишком сильным, чтобы от него можно было сбежать, если парень доберётся до него.

Звук свистка вдалеке сказал ему, что пекарь нашёл стражников. Нырнув в дверь, он бросился к ближайшему углу. Теперь он остался один.

Мойра медленно выдохнула, наконец расслабившись. Ключи позволили ей войти в камеру Джеролда, но прошла напряжённая четверть часа, пока она пыталась остановить его внутреннее кровотечение. Попытки воздействия на материальные предметы магией с надетыми на руки лунными оковами фрустрировали — примерно как пытаться продеть нитку в игольное ушко руками в варежках. «Нет, не просто в варежках, а в латных рукавицах», — мысленно поправила она себя. Требовались чудовищные сосредоточенность и усилия, чтобы осуществить даже самые мелкие изменения.

Пока что она лишь сумела перекрыть самую крупную вену. Несколько менее крупных вен ещё кровоточили, но она подумала, что теперь у неё может быть больше времени… если она сумеет снять с себя оковы, и закончить работу.

Общение с Ленни было бесполезным, и в своём нынешнем положении она никак не могла ожидать улучшения его мыслительных способностей. Даже если бы она могла сделать его более функциональным, заклинательный разум мог и не суметь получить доступ к информации, хранившейся в мозгу мертвеца. Полагая, что Ленни вообще знал, где держали ключ от оков.

Этот ключ был её нынешней целью.

Прокрасться по коридору тайком оказалось делом невозможным. В некоторых камерах были пленники, многие из которых посчитали нужным заговорить с ней, пока она шла мимо. Она волновалась, что они настолько расшумятся, что придут другие тюремщики — некоторые из пленников уже начали кричать ей непристойности, хотя у неё сложилось впечатление, что в темница Короля Дарогэна это было нормой.

«Если я не смогу пробраться тайком через пост стражи, или как его там называют, то что же мне делать?». Она немного подумала, и тут ей в голову пришла идея. «Как Папа всегда говорил, любая проблема — это ещё и возможность». Она обратила своё внимание к пленникам.

У магов Сэнтиров были некоторые преимущества. Она вернулась к первым двум камерам, мимо которых ранее прошла, но сразу же выбросила их обитателей из головы. «Один — псих, второй — склонный к насилию псих», — молча заметила она, изучая их магическим взором. В третьей камере был некто более многообещающий: «умный и антисоциальный, но он хотя бы кажется рациональным».

— Ты, — сказала она, обращаясь к тощему и уже голому мужчине в камере. — Как тебя зовут?

— А тебе-то что? — агрессивно ответил он.

— Это весьма важно, если ты желаешь выбраться из этой камеры, — подняла она связку ключей в воздух, и слегка потрясла.

Мужчина посмотрел на её «стражника» ещё раз, наконец заметил, что несмотря на оковы и сопровождение главной в этой ситуации выглядела именно она.

— А с ним что? — спросил он, внезапно пугаясь.

— Его товарищ врезал ему несколько минут назад одной из тех дубинок по голове, — солгала она. — Того стражника он убил, а у меня теперь есть вот эти штуки. — Она снова подчёркнуто зазвенела связкой ключей. Ленни внёс свою лепту, по-идиотски улыбнувшись, и покачав головой.

— Тебе не пройти через пост стражи на входе, — сказал пленник. — Как только они осознают, что он спятил, они снова посадят тебя под замок, если не хуже.

— Поэтому мне нужна помощь… — согласно сказала она, — Мистер…?

— Пё́ркинс, — сказал тощий пленник. — Уо́т Пёркинс.

— Великолепно, Мистер Пёркинс — считаешь ли ты, что хотел бы помочь мне сбежать?

— Ты с ума сошла, девочка, — отозвался он. — Там не менее пяти человек, а может и больше. Посмотри на меня. Я похож на человека, который способен побороть стражника?

Она потратила немного времени, чтобы заново пересмотреть темницу магическим взором, прежде чем ответить на его вопрос:

— Здесь не менее тридцати пяти, или нет… ближе к сорока людей в камерах. Наверняка же мы сможем набрать среди них достаточно народу, чтобы справиться с несколькими стражниками.

— Из них половина спятила, а некоторые из них — даже не люди! — сказал Уот всё более и более тихим голосом, одновременно добавляя в него всё больше полного страха шипения. — Я видел их, — прошептал он. — Это демоны, ходящие в телах людей. Они могут быть где угодно.

— Уверена, что здесь ты в гораздо большей безопасности, пока один из них не придёт, чтобы сделать тебя одним из них, — зловеще произнесла она нараспев. — Я тоже их видела, и я могу их различать. Ты бы предпочёл ждать смерти, или попытаться что-то сделать?

— Что значит «могу их различать»?

— Как думаешь, почему на меня надели эти шутки, — уверенно сказала она, подняв закованные в браслеты запястья ему на обозрение. — Я — волшебница. Помоги мне достать ключ, и я смогу остановить то, что здесь происходит. — Она видела его сомнения и страх, грозившие затмить принесённую её словами маленькую надежду, поэтому она потянулась своим эйсаром, и влила в его надежду столько силы, сколько могла. «Доверься мне», — подумала она.

Взгляд Уота слегка просветлел, но затем он опустил глаза:

— Даже если ты сможешь найти тех, кто не демоны, половина из этих людей с равной вероятностью может как изнасиловать тебя, так и помочь тебе.

— Я могу определять смелость, Уот, и я могу определять приличных людей, — объявила она. — Вот, почему первым делом я подошла к твоей камере. Я выпущу лишь тех, кому мы можем доверять. — Она послала ещё один импульс по тонкой линии эйсара, теперь касавшейся его разума: «верь мне». На её лбу начал проступать пот. Она мало что ещё сможет сделать.

Он решился:

— Ладно. За дело. Всё лучше, чем гнить здесь.

Дальше всё пошло проще. Они шли от камеры к камере, пока она изучала каждого пленника — Мойра проходила мимо тех, кто был явно безумен, но многие были вменяемыми. Некоторые из вменяемых определённо были преступниками, но большинство были просто людьми, которых король заточил для собственного удобства. Она выпускала каждого, кто мог рационально мыслить и был способен сотрудничать.

Чего она не нашла, так это людей с теми странными металлическими существами внутри. Она проверяла очень тщательно. И в этом был смысл. Каким бы не было назначение этих существ, если их в кого-то подсаживали, то этого человека больше не было необходимости держать под замком, а Король Дарогэн скорее всего был верхушкой их иерархии.

Когда они обошли все камеры, с ними было восемнадцать в некоторой степени надёжных людей… ну, то есть, они были вменяемы и не демонстрировали открытой вражды по отношению к ней. Она потратила более получаса на то, чтобы их выбрать, и волновалась о том, что время у Барона могло быть на исходе. Ей нужно было достать ключ и вернуться к нему.